Неподвижно летящая стрела, стр. 22

— Не доводи до абсурда. Речь не идет о размышлении, сигануть ли с крыши или нет. Тут все однозначно. А вот в делах повседневных, житейских, мы сожалеем о сделанном лишь некоторое время, а о несделанном — всю жизнь. Чувствуешь разницу?

— Хм, интересно… Никогда под этим углом на проблему не смотрел.

— Дарю.

Кирилл посмотрел на часы и потянулся к бутылке с коньяком.

— Смена закончилась? — понимающе кивнул Марк.

— Да. Теперь можно и Севу как следует помянуть.

Говорят, когда мы задаем кому-то вопрос, на самом деле мы уже давно знаем на него ответ. Впрочем, мы и собеседника выбираем именно такого, который скажет то, что нам хотелось бы услышать. Но иногда случаются накладки, и совет вовсе не совпадает с ожидаемым. Тогда мы или спорим, или впадаем в уныние. Но, судя по тому, как Марк успокоился и повеселел, он услышал именно то, что ему и хотелось услышать.

Дома Дина разглядывала фотографии. Марк заинтересованно присел рядом.

— Смотри, Маркуша, какой красивый вид, — Дина увеличила фотографию на весь экран. — Как думаешь, стоит сделать постер?

— А что, вполне. Мне еще вот этот, с пальмами на закате нравится. Ничего не имею против лицезреть их где-нибудь в ванной.

— Да? — Дина оценивающе осмотрела фото. — Пожалуй, ты прав, очень даже хорошо получится.

— А это что?

— Ты разве не узнал? Задний двор нашей гостиницы.

— Да я как-то и не интересовался. Ты же там без меня все облазила.

Программа просмотра слайдов продолжала перелистывать фотографии, когда почтовый агент известил о том, что в электронный почтовый ящик упало письмо. Дина быстро свернула фотографии и удивленно воскликнула:

— Смотри-ка, это от Карины!

— От кого?! Вы успели обменяться с Кариной электронными адресами? Ну ты, мать, даешь.

— Не только с Кариной, с Альбиной тоже. А почему ты удивляешься? Они приятные люди, почему бы мне не поддерживать с ними знакомство?!

— Просто не ожидал. Ничего не сказала, все исподтишка!

Дина, не обращая внимания на его колкости, читала письмо.

— Посмотри-ка, — задумчиво произнесла она. — Карина прислала мне фотографии, на которых есть и отец Михаила Старченко. Сразу после гибели сына, а потом еще и на похоронах…

— И где он здесь?

— Вот, кружочком обведен. Его засняли случайно. Да и он думал, что никто его не видит.

— А ну-ка сделай покрупнее.

Он, склонившись к монитору, внимательно вглядывался в лицо Григория Николаевича.

— Что думаешь? — спросила Дина.

— Странно. Не похож он на убитого горем отца. Я, конечно, понимаю, что все проходит и скорбеть все время нельзя… Но как-то странно видеть такое радостное лицо на похоронах. А ты уверена в подлинности этих фото? Может, они были сделаны гораздо раньше?

— Но дата же на них есть.

— Подумаешь, дата. Да я тебе в фотошопе любую дату нарисую.

Дина пожала плечами.

— Вот еще снимок. Это на следующий день после похорон его засняли. Случайно, в центре города. Видишь, разговаривает с каким-то мужчиной и тоже смеется.

— Знаешь, Дина, это еще может ничего не означать. Он ведь живой человек.

Она с подозрением покосилась на него:

— Ты это серьезно? Всего лишь несколько дней после смерти сына, а он веселится — и это нормально?!

— Я просто стараюсь рассматривать все варианты.

— Нет, — вздохнула Дина, — сейчас ты пытаешься делать выводы вопреки житейской логике.

— Хорошо, допустим. А как тебе понравится такой вариант: через тебя на меня пытаются оказать давление, чтобы убедить в невиновности Макара. Мотив — желание как можно скорее увидеть сына и племянника на свободе. Предполагается, что я закушу удила, почувствовав верное дело, и буду землю рыть, чтобы доказать, что Макар никого не убивал. А мне вовсе не хочется попасть в очередную подставу.

— Разве так бывает?

— Диночка, детка моя, — снисходительно погладил ее по голове Марк, — еще и не так бывает. Некоторые люди не могут понять, что адвокату, как и священнику, врать нельзя: следует рассказывать правду, правду и только правду. А им кажется, вот сейчас красиво наврут, и — опа! — адвокат выиграет дело. Но в обвинении тоже не дураки. Они будут из шкуры вон выпрыгивать, чтобы найти доказательства причастности к преступлению обвиняемого. Представляешь, каково это, когда тебя уже на суде ждет сюрприз: вдруг всплывает ложь. А ты сидишь и хлопаешь глазами, потому что ничего ни сном ни духом о новых обстоятельствах дела не знаешь.

— У тебя такое было? — удивленно расширила глаза Дина.

— Нет, — саркастически скривился Марк. — Я сразу готовеньким адвокатом родился, с Уголовным кодексом в руках и с огромным опытом за плечами.

— Никто так и не думал, — обиделась Дина. — Глупости городить изволите, дорогой друг. Лучше бы ты взял, да и рассказал мне, что за темные пятна скрываются в твоем прошлом.

— Не хочу. И еще. Дина, я в такие вот «случайные» фото, да еще в таком количестве, не верю. Это как в анекдоте: споткнулся, упал на нож… и так десять раз.

Настроение у Марка испортилось, и он вышел на балкон. Облокотившись на перила, стал смотреть на играющих внизу детей. Дина подошла и прижалась к его плечу, обняв за талию.

— Марик, ты на меня сердишься?

— Нет. Просто всколыхнулись неприятные воспоминания. Но лучше я тебе потом как-нибудь все расскажу, ладно?

— Хорошо, — покладисто согласилась она и по-кошачьи зажмурилась. — Какое солнышко теплое… Даже не верится, что ноябрь.

— Обманчивое это позднее солнце. Пойдем в комнату, а то еще простудишься.

Он пропустил жену вперед, тщательно закрыл за собой балконную дверь и, взяв сотовый телефон, ушел в спальню.

— Антон, привет, это Марк Таганцев. Нужно срочно встретиться. Сможешь уделить мне несколько минут сегодня? Абсолютно не телефонный разговор.

Дина заглянула в спальню и с интересом прислушалась. Заметив, что Марк ищет взглядом шариковую ручку, быстро подала ее.

— А чего ты вдруг Антоше на сегодня встречу назначил? — удивленно спросила она, когда Марк отложил телефон в сторону. — Ты же никуда не собирался. Случилось чего?

— Антон — мой друг. Мы что, не можем посидеть в кафе, поговорить?

Он и сам не мог понять, отчего ему так не хотелось рассказывать о своих планах Дине. Может, потому, что они в какой-то степени касались и ее — она ратовала за то, чтобы Марк взялся за сочинское дело.

— Можете, можете, — миролюбиво кивнула Дина, — не забудь только потом мне рассказать, чем встреча закончилась. А то я лопну от любопытства.

И она, взяв в руки лейку, отправилась к южному окну поливать цветы.

Глава 9

— Ну, и чего ты остановился? — недовольно сказал Артур, пристально разглядывая студента. — Давай, дальше рассказывай.

Белесые волосы, бледно-голубые глаза и квадратный подбородок широкого скуластого лица. Да и сам Фокин весь квадратный, основательный. Эдакий короткопалый коротконогий крепыш, прочно стоящий на земле. Середнячок. Такие обычно звезд с неба не хватают, берут все усидчивостью и упрямством. «Пятой точкой». Но если уж достигают чего, то за свое место под солнцем, с таким трудом завоеванное, держатся руками и зубами.

— Чего писать?

— Мне что, продиктовать? — саркастически усмехнулся Артур. — Кстати, а как ты в школе учился?

— На четверки.

— Ясно. А сейчас как учишься?

— Да по-разному. Когда четыре поставят, когда три.

— Ладно, это все лирика. Давай-ка перейдем к делу. Что было после того, как вы с Макаром Зеленским встретили Старченко?