Тайна древней рукописи, стр. 14

— Тогда кто же это?

— Сын Элоизы и Абеляра — Астроляб.

8

— Их сын? — спросила я. Такого оборота дел я совсем не ожидала.

Мириам кивнула.

— И здесь мои поиски сильно осложнились.

Она встала и, пододвинув кресло, села рядом с нами и стала показывать альбом.

— Никто не знает, что произошло с Астролябом. Бедное невинное дитя пережило тайные роды и другие печальные обстоятельства. Сам факт его рождения довел его отца почти до состояния зверя. Вероятно, Пьер Абеляр отвез его к своей сестре на усыновление. Итак, он вырос в семье своей тети, а не родителей. Вдали от матери. О его судьбе нам известно немного. Теоретически он, наверное, как и родители, выбрал служение церкви. В поздних текстах встречается обращение к нему как к преподобному, что подтверждает мою догадку. Но точно ничего не известно.

— А как насчет их писем? Они говорили о нем? — спросила я, недоумевая, как они могли позабыть о плоде своей любви.

— Пьер упоминает его один или два раза. Поскольку это было важно для нее, он мог оказать протекцию сыну в церковной структуре. Но Астроляб так и остается призраком.

— Тогда почему вы решили, что именно Астроляб написал эти слова? — спросила я. — Почему он, а не Пьер? Или вообще не кто-то третий? Почему именно этот человек?

Я увлеклась. Увлеклась историей, погоней, призраком А. и сокрытой в рукописи тайной. Не припомню, что я когда-либо еще в своей жизни чувствовала себя настолько взбудораженно. Копание в истории не было похоже ни на что, чем я раньше занималась: как будто я одновременно отправилась на поиски сокровищ и играла в сыщика.

Она дотронулась до уголка страницы альбома.

— До меня доходили слухи о вещах, когда-то принадлежавших Элоизе. Но вы должны всегда помнить: они с Пьером были очень известными людьми, поэтому вокруг них сложилось множество легенд, выдаваемых за истину. Например, некоторые считают, что их похоронили вместе на кладбище Пер-Лашез в Париже. Другие полагают, что под памятником находится пустая могила, и только. — Она перевернула несколько страниц и показала нам страницу с фотографией: — Вот фото вероятного склепа.

Я посмотрела на памятник и провела рукой по фотографии. В небольшой беседке на каменном основании лежат две высеченные из камня фигуры, руки сложены в молитвенном призыве. У нее спокойное выражение лица, у него — торжественное.

— Какая красота, — прошептала я. — Вы думаете, они там похоронены? Они теперь навсегда лежат рядом друг с другом?

Она улыбнулась.

— Мне нравится эта мысль. Я предпочитаю думать, что после всех ударов судьбы, после того как она разлучила их, отобрала у Элоизы ребенка, отправила ее в монастырь, они наконец могут быть рядом друг с другом. Спать вечным сном в покое и мире. Навсегда.

Старинная на вид могила местами уже потемнела и покрылась мхом, что только делало ее прекраснее. Стены самой беседки были украшены резьбой, так что свет, проникавший внутрь со всех четырех сторон, озарял фигуры возлюбленных. Крышу венчала небольшая башенка с крестом.

— Я чувствовала дух приключений и была полностью в его власти. Это было единственное, о чем я думала. Я была словно в трансе, — сказала она и улыбнулась. — И, судя по вашим лицам, вы тоже, не так ли?

Август ухмыльнулся.

— Я вырос среди рукописей. И знаете, Мириам, мне кажется, это будут самые интересные поиски в моей жизни.

Я кивнула.

— Расскажите нам, пожалуйста, все до конца.

— Один букинист в Париже узнал о существовании Часослова, который, по слухам, принадлежал Элоизе. Проверить его подлинность было практически невозможно, но я сразу захотела приобрести книгу в коллекцию и готова была на все ради того, чтобы хотя бы взглянуть на нее. Я не могу объяснить этого, но Элоиза разбудила во мне мое настоящее я.

Она перелистнула страницу. Несколько набросков внешности Элоизы, копии ее писем Пьеру Абеляру… А потом вдруг появилась фотография какого-то мужчины.

— Его зовут Этьен Дюпон.

Я пригляделась и увидела пожилого элегантного вида господина с седыми усами и ямочкой на подбородке. У него были темно-голубые глаза и озорная улыбка. Я посмотрела на Мириам, которая в ту секунду залилась румянцем.

— Для Этьена погоня за книгой была так же увлекательна, как и для меня. Я вылетела в Париж. Мы хватались за каждый слух, каждую деталь. Я объяснила Томасу, что это находка всей жизни. Рукопись бесценна. Для Томаса это волшебное слово оправдывало любые расходы. Но мне была не важна стоимость манускрипта. Я интересовалась судьбой А. и историей трагической любви двух влюбленных. Мне хотелось понять, какими на самом деле были эти исторические личности.

Я утвердительно кивнула. Я не могла этого объяснить, но в тот самый момент, как я увидела надпись, сделанную рукой А., я поняла, что он хочет поведать миру что-то важное.

Мириам между тем продолжила:

— А потом мы встретили человека, унаследовавшего Часослов. Книга переходила в семье из поколения в поколение. Они сохранили ее в прекрасном состоянии, но никогда никому о ней не рассказывали.

— И это та самая книга? Что сейчас у дяди Гарри?

Она кивнула.

— Этьен уговорил их пойти на частную сделку. Я сказала мужу, что этот лот станет жемчужиной нашей коллекции. Я всегда считала, что в этой рукописи есть что-то особое.

— И? — Август ловил каждое ее слово.

— Я принесла ее домой. Но я и понятия не имела о палимпсесте. Такая рукопись, сохранившаяся практически в идеальном состоянии, уже сама по себе редкость. Не могу описать эмоции, которые я испытала, увидев ее впервые. Она, казалось, не сильно отличалась от других средневековых рукописей, за исключением потрясающего золоченого обреза и филигранно выписанных миниатюр. Хрупкость книги поразила меня. Но я была убеждена, что она связана с Элоизой и Абеляром. Я чувствовала это. Внутренний голос подсказывал мне. Вы меня понимаете?

— Да, прекрасно понимаю, — тихо ответила я.

— Я перевезла ее на частном самолете в Нью-Йорк. И через какое-то время получила письмо от Этьена.

От волнения она стала кусать губы.

— В нем он признавался мне… в любви. Написал, что ничего страшного, если я не могу ответить на его чувства, но он был уверен, что наша общая любовь к Элоизе и книге не была простым совпадением, судьба свела нас. — Она нервно сглотнула.

— А вы? — И мне вспомнилась ледяная квартира ее сына, яростно продающего все предметы, которые она так любила вовсе не за их стоимость.

— Я не могла поверить в то, что в таком возрасте я нашла то, что меня манило все эти годы. Родственную душу.

— О, Мириам! — воскликнула я. Я взяла ее за руку, чувствуя трепет от того, что она нашла такого чудного человека и настоящую любовь. Но потом я вспомнила слова Гарри. Она потеряла все, была изгнана из общества. Так где же кончается история Мириам?

Она покачала головой.

— А между тем возлюбленные моего супруга становились все моложе — им уже было где-то под тридцать лет. И он перестал их скрывать. Периодически они появлялись на тех же вечеринках, что и мы. Одна даже приехала в нашу квартиру за кредиткой Томаса, чтобы купить одежду. Я просила его прекратить унижать меня. Я не хотела подавать на развод только потому, что я еще помнила те времена, когда, как я верила, мой муж любил меня. Дорожил мною как редкой розой. Он так и называл меня — роза Роуза.

Она украдкой вытерла слезу.

— Но он не стал слушать. А потом, когда он заметил, с какой страстью я рассказывала ему историю о поисках книги, он что-то заподозрил. Томас нашел письмо Этьена. Я спрятала его, поскольку не знала что ответить. И Томас нашел его в шкатулке с украшениями. Он пришел в бешенство. Он посчитал, что я изменила ему.

— Как?.. Разве… Вы с Этьеном… — Я боролась с собой, пытаясь найти подходящие слова, сомневаясь, могу ли я задать такой непростой и неучтивый вопрос.