На острове, стр. 39

– Конечно, захочу.

– Будет нелегко, Ти-Джей. Люди не поймут. Появится множество вопросов. – В желудке образовался ком при одной лишь мысли об этом. – Возможно, ты сочтешь нужным упомянуть, что когда между нами что-то началось, тебе уже было почти девятнадцать.

– Думаешь, кто-то спросит?

– Думаю, спросят все.

* * *

Я проснулась среди ночи, чтобы сходить в туалет. Мы заснули с включенным телевизором, и, вновь вернувшись в постель, я взяла пульт и принялась переключать каналы в поисках программы новостей.

Я выпрямилась и замерла, когда на Си-эн-эн объявили экстренный выпуск и на экране под заголовком «ДВОЕ ИЗ ЧИКАГО, ПРОПАВШИЕ В МОРЕ, НАШЛИСЬ СПУСТЯ ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ГОДА» появились фотографии тридцатилетней меня и шестнадцатилетнего Ти-Джея.

Я потянулась и слегка потрясла Ти-Джея за плечо.

– Что такое? – сонным голосом пробормотал он.

– Посмотри на экран.

Ти-Джей сел, поморгал и уставился в телевизор.

Я сделала звук погромче как раз вовремя, чтобы услышать слова Ларри Кинга:

– Думаю, я выражу всеобщее мнение, сказав, что здесь есть о чем поговорить.

– Вот дерьмо, – выдохнул Ти-Джей.

Ну, погнали.

Глава 42 – Ти-Джей

Я проснулся раньше Анны и заказал яйца, блинчики, колбаски, бекон, тосты, булочки, сок и кофе. Когда завтрак принесли, разбудил Анну поцелуями.

Она открыла глаза:

– Пахнет кофе.

Я налил ей чашечку. Она отпила глоток и вздохнула:

– О, божественно.

Мы съели завтрак в постели, потом Анна ушла в душ. Я остался у телефона, на случай если позвонит папа. Как только Анна вышла, мы поменялись местами. Когда я вернулся в спальню, на ходу вытираясь полотенцем, Анна уставилась на меня.

– Да ты побрился.

Она провела тыльной стороной ладони по моей щеке.

Я рассмеялся:

– Ты же меня предупреждала, что если нас спасут, мне придется делать это самому.

– Ну, я же шутила.

Телефон зазвонил в одиннадцать утра. Папа забронировал чартерный самолет и сказал, что в час мы должны быть в аэропорту.

– Полетите прямым рейсом, останавливаясь лишь на дозаправку. Мы будем ждать вас в аэропорту О’Хара.

– Папа, Анна пыталась дозвониться до сестры, но безуспешно. Ты с ней говорил?

– Дважды прорывался. У нее постоянно занято, как и у нас, Ти-Джей. Новости распространяются быстро. В аэропорту отданы специальные распоряжения, нам позволят встретить вас у выхода сразу после посадки, но журналисты там тоже будут. Сделаю все, что смогу, чтобы удержать их на расстоянии.

– Ладно. Мне пора, а то не успеем в аэропорт.

– Я люблю тебя, Ти-Джей.

– Я тоже тебя люблю, папа.

Я надел купленные в сувенирном магазине футболку и шорты. Анна нарядилась в новенькое голубое платье. Я вытащил из кармана старых шортов визитку представителя авиакомпании, полученную в больнице, и выбросил нашу грязную одежду в мусорную корзину. Остальные пожитки поместились в два пакета, обнаруженных в номере.

Выписавшись из отеля, мы сели в маршрутку до аэропорта. Анна едва могла усидеть на месте. Я засмеялся и обнял ее.

– У тебя шило в заднице.

– Знаю. Я возбуждена и выпила много кофе.

Автобус остановился у входа в аэропорт, и мы с Анной встали.

– Готова свалить отсюда? – спросил я, беря ее за руку.

Она улыбнулась и ответила:

– А то!

Члены экипажа – пилот, второй пилот и стюардесса – зааплодировали, когда мы с Анной, пригнувшись, вошли в самолет. Все пожали нам руки, а мы, улыбаясь, представились.

Ничего себе салон. Семь сидений: пять одиночных, разделенных узким проходом, и два смежных. Вдоль стены протянулась узкая кушетка. Трудно вообразить, сколько папа за это заплатил.

– Что это за самолет? – спросил я.

– «Лир-55», – объяснил пилот. – Средних размеров. Придется несколько раз садиться на дозаправку, но мы прибудем в Чикаго примерно через восемнадцать часов.

Мы с Анной поставили пакеты на багажные полки и устроились рядышком в кожаных откидных креслах. Перед нами стоял большой привинченный к полу стол.

– Привет. Меня зовут Сьюзен. Что желаете пить? Прохладительные напитки, пиво, вино, коктейли, бутилированная вода, сок или шампанское?

– Анна, ты первая.

– Мне, пожалуйста, воду, шампанское и сок, – заказала Анна.

– Хотите, смешаю вам коктейль? У нас имеется свежевыжатый апельсиновый сок.

Анна улыбнулась стюардессе.

– Было бы чудесно, спасибо.

– А мне воды, пива и колы, – сказал я. – Спасибо.

– Конечно. Я мигом.

С непривычки к алкоголю мы быстро захмелели. Анна выпила два коктейля, а я – четыре пива. Анна хихикала не переставая, а я без конца целовал ее. Мы вели себя очень шумно, и Сьюзен отлично притворялась, будто не замечает нашей несдержанности. Она принесла большую тарелку с сыром, крекерами и фруктами, наверное, надеясь, что от еды мы протрезвеем. Мы поели, но прежде я настоял на том, чтобы побросать виноградинки в открытый рот Анны. Ни разу не попал, зато мы чуть животы не надорвали от смеха.

Когда стемнело, стюардесса вручила нам подушки и одеяла.

– О, как хорошо, – икая, выговорила Анна. – Как раз спать захотелось.

Я накрыл нас одеялами и сунул руки под подол Анны.

– Перестань, – прошептала она, пытаясь оттолкнуть мои руки. – Сьюзен все видит.

– Да ей все равно, – убеждал я, натягивая одеяло нам на головы, чтобы немного посидеть в уединении. Но моих сил хватило лишь на болтовню, потому что через пять минут я уснул.

Проснулся я с головной болью. Анна еще спала, пристроив голову мне на плечо. Когда она открыла глаза, мы по очереди сходили в туалет умыться и почистить зубы. Сьюзен принесла сэндвичи с индейкой и ростбифом, чипсы и колу. Заодно она вручила мне две маленькие упаковки тайленола и две бутылки воды.

– Спасибо.

– Не за что, – улыбнулась она, похлопав меня по плечу.

Мы разорвали фольгу и запили таблетки водой.

– Какой сегодня день, Анна?

Она на минуту задумалась, прежде чем ответить:

– Двадцать восьмое декабря?

– Давай встретим новый год вместе? – предложил я. – До тридцать первого я жутко по тебе соскучусь.

Анна быстро поцеловала меня.

– Определенно, знаменательная дата, которую стоит отпраздновать.

Мы съели сэндвичи и чипсы и остаток времени проболтали.

– Я так долго мечтала об этом дне, Ти-Джей. Представляла, как мама, папа, Сара, Дэвид и дети стоят все вместе, а я бегу к ним, раскинув руки.

– Я тоже думал об этом дне. Боялся, что он никогда не наступит.

– Но он наступил, – широко улыбнулась Анна.

Небо посветлело, в иллюминаторе виднелись замерзшие просторы Среднего Запада. Когда мы начали заходить на посадку в Чикаго, Анна на что-то показала пальцем и воскликнула:

– Ти-Джей, смотри! Снег!

Мы приземлились в аэропорту О'Хара незадолго до шести утра. Анна расстегнула ремень и встала еще до полной остановки самолета. Мы схватили свои пакеты с багажных полок и поспешили по проходу в носовую часть. Из кабины вышли пилот и второй пилот.

– Было очень приятно доставить вас домой, – пророкотал пилот. – Удачи вам обоим.

Мы повернулись к Сьюзен.

– Спасибо за все, – поблагодарила Анна.

– Всегда пожалуйста, – отозвалась стюардесса и обняла нас на прощание.

Кто-то распахнул дверь самолета.

– Вот и все, Ти-Джей, – сказала Анна. – Идем!

Глава 43 – Анна

Мы с Ти-Джеем бежали по длиннющей кишке, держась за руки. Когда выскочили из прохода с другой стороны, толпа взревела. Под слепящими вспышками сотен фотоаппаратов я заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд. Журналисты немедленно принялись наперебой выкрикивать вопросы. Ко мне рванулась Сара и, плача, сжала в объятиях.

Джейн Каллахан не менее горячо обняла Ти-Джея. Том Каллахан и две девочки – наверное, сестры – присоединились к семейным объятиям. Стоящий рядом с Сарой Дэвид тоже стиснул меня. Я крепко прижалась к зятю, а потом отстранилась, высматривая в толпе родителей.