Изгой: По стезе Номана [СИ], стр. 30

Посмотрел, как держат щиты стоявшие рядом сослуживцы, сделал точно так. Перед собой, верхний край на уровне подбородка, нижняя часть наполовину прикрывает пах. Правда, у тех кто пониже, полностью.

Лостад коротко определил тактические задачи на ближайшие два часа. Наступление коротким шагом. Задача магов бить через каждые сорок шагов чем-нибудь из стихий первого круга. Куда? Вверх.

Ясно?

Ясно, мин лег-аржант!

Поехали.

Два часа мы топтали землю, шагая по плацу туда-сюда, иногда разворачивались. Правда, нашим гуртом был отработан только один вид разворота, самый простой. Но он же был и самым быстрым, эффективным и даже эффектным. А по сути именно этот разворот и являлся боевым, как я понял из коротких выкриков Лостада. Ту хрень, которую демонстрировал один из гуртов тринадцатого легиона во время первого нашего тут появления, только для парадов подавать. Как деликатес.

Спина-а, вперь-од!

Секунда и мы уже готовы двигаться в противоположном направлении.

Левое плечо-о вперь-од!

Мгновение и мы атакуем флангом.

Лид и Сваго исчерпали узлы первыми, почти одновременно, но Лостад гурт не остановил. Понятно, первый раз проверка, кого насколько хватает. Я стал пустым через минут десять. Линк продержался ещё пятнадцать.

— Гурт, сто-ой! Маги-легионеры ко мне! Восстановление.

Мы скинули с рук щиты и попадали на них задницами. Войдя в транс, я не видел лег-аржанта, но каждым сантиметром кожи чувствовал его внимательный пытливый взгляд. Восстановившись до краёв, стрелой вылетел из транса и вскочил на ноги. Встал по стойке смирно. Справа в таком же положении стоял Нюх, а Сваго с Лидом всё ещё продолжали восстанавливаться. Наконец, вскочил Сваго, последним Лид.

— Так, всё ясно. Нормально. Только вам парни, — он посмотрел на Сваго с Лидом, — Нужно будет немного поработать с узлом. В следующий раз в Шане скажете об этом армагам. В строй.

Едва мы успели, подхватив пельты, вернуться на свои места, как последовала команда продолжать. И снова мы шли, поворачивали, разворачивались, били вверх стихийниками. Линк, судя по всему — «кулаками», Сваго небольшими огненными шарами, а Лид чем-то мне неизвестным. Наверное, из Земли. Я же молотил «молнией» первого круга, не для красоты и не ради понтов, а просто потому, что это заклинание до сих пор было моим любимым. С детства молния вызывала во мне какое-то смешанное чувство. Радости и лёгкого страха. А теперь к нему прибавилась и дурацкая гордость, оттого, что я умею ей «повелевать».

После второго восстановления мы перешли с боевых плетений на защитные. Я выбрал воздушный «щит». По крайней мере, из сведений о циклодах я теперь знаю, что он хорошо работает против камней и копий. Нюх юзал то же, что и я, Сваго ставил огненный. А что — думаю, обычные стрелы такой пожжёт. Лид привычно работал с ветвью Земли.

После третьего восстановления снова боевые, теперь через тридцать шагов, потом снова защитные…

— Отдых двадцать минут! — наконец, прокричал Лостад, и мы устало расселись на земле.

Фигасе! Я обратил внимание на внутреннюю сторону скута, стоявшего передо мной. Парень из первой шеренги не стал его класть, впрочем, и некуда было, он просто уткнулся в щит головой. В три ряда к скуту были прикреплены кармашки из кожи, всего шесть штук, и в каждом кармашке по нескольку голышей.

А я то думал, что только мы, маги, выкладываемся на полную.

Впрочем, все парни были вымотаны не на шутку. Я хотел было поискать глазами старика, но передумал. Лишний раз двигаться не хотелось, а поворот шеи — это тоже движение, которое на данный момент делать попросту лень.

Я согнул колени, вслед за большей частью соратников, и упёрся в них лбом. Прикрыл глаза. С правой стороны долетел и коснулся слуха гул. Непонятный, но мощный, надвигавшийся, как стена. В первую пару секунд я проигнорировал его, но он очень быстро нарастал, и вот уже давил, словно клаксон несущегося на тебя самосвала, или как сам самосвал.

Да что за чревл! — яростно метнулось в голове, я вскинул её и посмотрел в сторону шума.

— Гурт, подъём, вашу сурдетскую мать! — поверх гула дико проревел голос нашего лег-аржанта, и мы ничего не соображая, повскакивали на ноги. — Стро-ой-ся! Сми-и-рно! Равнение на правое пле-е-чо!

Проделав всё почти синхронно, мы застыли как статуи, всё ещё не в силах понять, к чему этот неожиданный парад. Но гул уже был повсюду, и можно было различить его составляющие. Короткое гортанное «гра».

И мы вдруг увидели длинную кавалькаду, несущуюся по дороге. Отсюда она казалась слегка игрушечной, но в тоже время впечатляла. Не менее полусотни воинов в доспехах и шлемах, едва различимых с такого расстояния. За ними четыре кареты, следом снова воины.

— Приветствуем Повелителя! — проорал Лостад. — Глоток не жалеть!

Я тут же оказался оглушён многократным «гра». Четыреста человек за исключением меня дружно заревели одной огромной глоткой чудовища. Вдобавок то там, то тут крайние ряды и шеренги гуртов принялись молотить ножнами в щиты. Наши парни не отставали. У тех, кого ножны были, отцепляли их и начинали тарабанить, у кого не было, били в щиты кулаками. Я оглох полностью. Внутри меня наполнила какая-то непонятная и неприятная мне волна, стала распирать изнутри. Мозг отчаянно сопротивлялся ей, а сердце умоляло принять, раствориться в этой волне. Я знаю, что я винтик, но я не хочу, не-хо-чу…

Рот раскрылся помимо моей воли, по спине побежала холодная волна мурашек, и я заорал вместе со всеми бесконечное «граааааа!». Дионисическое во мне — победило.

Глава четырнадцатая

К вечеру ноги еле передвигались. Такое ощущение, что сапоги сделались вдруг в несколько раз тяжелее. Стащить бы их сейчас и босиком… Или вообще упасть посреди дороги и хрен на них всех…

Именно поэтому после вечернего построения сразу в обоз не помчался. Дождался ужина, набросился на кашу с редкими кусками варёного сала, как на изысканное блюдо.

Теперь можно подумать дальше. Журбина. Какая к чревлу Журбина? Если я до обоза и доплетусь, то обратно уже только ползком или на носилках. Надо было ей сказать, чтоб муштровки и нож сюда принесла. Может, сама додумается?

Решив этим вечером не ходить к девушке, а сбегать к речке, окунуться в холодную воду для бодрости и всё же поработать в режиме сборки, вернулся в палатку. Стянул с гудящих ног сапоги и рухнул на топчан. В спине заломило, но сладко. Позвоночник впервые за несколько часов оказался без нагрузки, закайфовал избавившись от неё. Я медленно потянулся, расправляя косточки. Боже, какое же это наслаждение — лежать!

Большинство парней поступали как я. Если кто и разговаривал, то вяло, смешки редкие и какие-то дистрофичные. Сегодняшний день всех вымотал подчистую.

Краем глаза зафиксировался на крупном силуэте Нюха. Тот долго копался в вещах, потом прилёг. Я уставился в потолок, почувствовал, как накатывает сон, встряхнулся. Нет, спать нельзя. Нужно хотя бы «срезни» второго круга попробовать в деле, а то уже и забыл о них. Да и вообще — тяжело в учении, легко в бою. Суворов вроде говорил, а он мужик правильный был.

Я поднялся, вышел из палатки. Вечер уже полностью погрузил стоянку в полумрак, который не был полным лишь благодаря трети диска местной луны. В общем-то, обычный серп, как и у нас. Мысленно приставил к нему палочку, получилась буква «у». Стало быть — луна теперь ущербная, скоро вовсе не видно станет, и ночи превратятся в непроглядные чёрные бездны. Прошёлся к воротам, поискал на грунтовке женский силуэт, но не обнаружил. В сердце кольнула лёгкая обида и немного ревности. Что, нельзя было догадаться припереть мне эти чревловы муштровки?

Ага, если она на твои бабки не поит сейчас какого-нибудь очередного любимого. И больше тебя любимого, раз на твои ба…

Пристыжено задавил эту мысль. Вынырнув из полумрака у «ворот», показалась Журбина, увидев меня, расплылась в лучистой улыбке.

— Ждёшь?

Я молча шагнул к ней.