Кровавые узы, стр. 59

— Я знаю. Но есть кое-что, что ты и я должны сделать, и лучше всего сделать это как можно скорей, до того как пресса или услужливый соседи или еще кто-то опередит нас.

Дункан посмотрел на нее, его глаза были полны страха.

Миранда кивнула.

— Мы должны сказать ее матери.

Глава 16

Дайана не знала, сколько времени она неподвижно просидела на скамье, глядя на серую, безжизненную Главную улицу. Но прекрасно понимала, что отдых принес ей мало пользы — было все еще тяжело дышать, и она по-прежнему ощущала невероятную усталость.

Брук стояла неподалеку, но ничего не говорила, просто ждала… Дайана понятия не имела, чего она ждала, пока не заметила — взгляд Брук сосредоточен на противоположной стороне улицы.

Посмотрев туда, Дайана увидела фальшивого Квентина. Он двигался от одной двери к другой, дергая за ручки и открывая дверь, когда это было возможно, но тут же делал шаг назад и продолжал идти дальше.

— Что он делает? — спросила Дайана.

Брук, молча, посмотрела на нее.

Дайана вздохнула и начала думать сама, так как было ясно, что именно этого ждет от нее Брук. Она наблюдала за Квентином, который проверял дверь за дверью, заглядывал в окна. И внезапно поняла.

— Он ищет дверь. Ту, которая ведет отсюда. — Дайана нахмурилась. — Неужели он не знает — эта дверь выглядит, как дверь, только если ее такой создали, в противном случае она представляет собой нечто иное, нечто совершенно неуместное, поэтому и выделяется?

— Узнает, если ты скажешь об этом еще хоть чуть-чуть громче, — пробормотала Брук.

— О. — Дайана еще некоторое время наблюдала, как Квентин движется вниз по улице, а затем спросила: — Он проверяет двери с того момента, как попал сюда?

— Я так думаю. Он ведь хочет уйти, помнишь?

Дайана пыталась не думать об этом, но знала, что не сможет игнорировать это вечно.

Приложив все усилия, чтобы ее голос звучал ровно, Дайана спросила:

— Если я… решу двигаться дальше… если в сером времени не останется никого, кто смог бы создать для него дверь, он останется здесь навсегда?

— А ты сделаешь это?

Квентин.

— Я не знаю, — честно ответила Дайана. — Хочется думать, что сделала бы. Что заплатила бы любую цену, чтобы удержать подобного монстра в ловушке — там, где он больше никому не сможет причинить вреда. Но…

Брук мгновение смотрела на нее, а затем произнесла:

— Ты не единственный медиум, который может приходить в серое время, Дайана. Поэтому твоя жертва скорей всего оказалась бы напрасной. Рано или поздно кто-нибудь создаст дверь. Единственный вопрос — сможет ли он до этого продержаться.

Дайана нахмурилась — облегчение быстро прошло, когда она напомнила себе, что тоже оказалась в ловушке.

— Однажды мы смогли… вытолкнуть зло через дверь из серого времени. Не в мир живых, а дальше [31]. В место, откуда оно никогда не сможет вернуться.

— Да. Используя энергию духов. Много энергии, которую очень долго собирали. Я не думаю, что в данном случае это сработает.

— Тогда что же мне делать?

— Это тебе решать, Дайана.

Дайана спрятала лицо в ладони и молча досчитала до десяти. Когда она подняла голову, Брук уже не было.

О, черт.

Без проводника, хотя такое частенько случалось, Дайана чувствовала себя очень и очень одинокой. Только вот сейчас она не была одна. Ей пришлось наклониться вперед и напрячь зрение, чтобы разглядеть фальшивого Квентина. Она видела, как он дошел до крайнего здания на противоположной стороне улицы, попытался открыть дверь, заглянул в окно, а затем перешел через улицу и двинулся в сторону Дайаны.

Она была почти уверена, что он не найдет дверь, которую ищет. Вот только не знала, сможет ли удерживать его в ловушке до тех пор, пока серое время не высосет всю его энергию и не развеет его сущность, и он перестанет, наконец, быть угрозой.

У Дайаны было леденящее душу ощущение, что даже если она найдет способ задержать его здесь на некоторое время, то ее собственная энергия закончится куда быстрей, чем его.

Она не знала, что делать. Что она вообще может сделать. Она так устала.

И одинока.

Едва эта мысль возникла в голове, как Дайана почувствовала хватку Квентина на своей руке. Он так сильно сжимал ее ладонь, что, посмотрев на нее, она почти ожидала увидеть его руку. Но ее не было. Конечно.

Держись, Дайана, не покидай меня.

— Я пытаюсь, — прошептала она.

— Пару часов назад они сняли ее с дыхательного аппарата, — рассказал Холлис и Демарко Квентин. — Она дышит самостоятельно.

— Это хорошо, — проговорила Холлис.

— Да. Но она не отреагировала, когда они пытались проверить ее рефлексы. Они называют это искусственной стимуляцией. Боль. Она никак не отреагировала на боль.

— Мы вернем ее, Квентин, — сказала ему Холлис.

Квентин выглядел чертовски плохо. Его лицо осунулось, а глаза потемнели от усталости, но, по крайней мере, благодаря одной очень упорной медсестре он вымылся и побрился.

— Медсестра сказала, что нельзя вонять в отделении интенсивной терапии, — сказал он им с ноткой своей обычной иронии. — В свою смену она этого не потерпит. Я сказал, что не могу отпустить Дайану, а сестра ответила — хорошо, она поможет мне обтереться губкой. — Он замолчал, а потом добавил: — И, черт побери, тут же мне ее выдала. Это очень смущает, когда ты не пациент, знаете ли.

— И когда ты пациент, тоже, — пробормотал Демарко.

Холлис вынуждена была согласиться с ним, но вслух сказала другое:

— Ты что-нибудь ел?

— Съел немного супа. — Квентин помолчал, а после проговорил: — Это все та же медсестра. Софи. Я спросил ее имя, и она сказала, чтобы я называл ее Софи.

— Что ж, я рада, что она о тебе позаботилась. — Холлис обменялась взглядом с Демарко, а затем произнесла: — Пока ты спал, я кое-что попробовала. Возможно, это немного помогло, я не знаю. Но мы думаем, что на этот раз у нас получится лучше.

Квентин нахмурился.

— Что ты пыталась сделать?

— Пыталась помочь ей исцелиться.

— И с каких пор ты можешь это делать?

— Я не уверена, что могу. Но я ведь способна исцелять себя. А Бонни — медиум, который может исцелять других. — Бонни была сестрой Миранды. — Поэтому я подумала, что стоит попытаться.

— Мы думаем, в прошлый раз ей помешал я, — сказал Демарко. — Поэтому Холлис не смогла добраться до Дайаны.

— Но я что-то почувствовала, — сказала Квентину Холлис. — Даже с щитом Риза, который отчасти меня блокирует, я что-то почувствовала. И хочу попытаться снова.

Спустя мгновение, Квентин проговорил:

— Это может оказаться не самым мудрым поступком, Холлис.

Ей не нужно было быть телепатом, чтобы понять, о чем он думает.

— Слушай, я знаю, что Бишоп и Миранда беспокоятся обо мне. Все эти новые блестящие способности… которые продолжают появляться.

— Это вполне обоснованное беспокойство, — медленно произнес Квентин. — И если сейчас ты будешь еще пытаться исцелять других… Это совершенно новая способность, которая появилась слишком быстро. Может даже чересчур. Ты можешь слишком сильно подтолкнуть себя, дать слишком большую нагрузку на свои чувства. На тело. На мозг. Это может быть опасно.

— С нашими сверхчувствами, мы постоянно сталкиваемся с этой опасностью. Но если есть хоть один шанс помочь Дайане — это меня не остановит. Я хочу сделать это, Квентин.

Квентин посмотрел на Демарко, который просто пожал плечами.

— Она настроена решительно, — сказал он. — Не думаю, что кто-нибудь из нас сможет ее отговорить.

— Ты будешь ее якорем?

— Конечно. — Демарко поднял руку, показывая Квентину, что его пальцы и пальцы Холлис уже сплетены. — И, как и ты, я не позволю ей уйти. Возможно я даже смогу помочь… поддержу ее сигнал, так сказать.