Вампир — граф Дракула, стр. 38

Две или три минуты спустя явился фон Гельсинг.

— Что я могу сделать для вас? — обратился он к Минне.

— Я бы хотела, чтобы вы загипнотизировали меня, — сказала она, — только скорее, пока не рассвело. Я чувствую, что сообщу вам нечто важное… Но времени остается немного.

Ни секунды не задумываясь, профессор уложил мою жену на диван и начал делать пассы руками. Глаза Минны медленно закрылись, тело расслабилось, дыхание выровнялось. Убедившись, что она находится в состоянии гипнотического транса, фон Гельсинг задал первый вопрос:

— Где вы находитесь?

— Не знаю, вокруг меня все незнакомо.

— Что вы видите?

— Ничего не вижу, меня окружает мрак.

— Что вы слышите?

— Слышу журчание воды, слабые удары волн…

— Значит, вы находитесь на корабле? Ответ последовал быстро.

— Да, да.

— Что еще вы слышите?

Голос Минны зазвучал глуше, она стала запинаться.

— Над моей головой раздаются шаги… Звенит тяжелая цепь, как будто поднимают якорь.

— Что вы делаете?

— Ничего. Я лежу спокойно.

Начинало светать. Профессор бережно укрыл Минну пледом. Казалось, она крепко спит.

Минут через десять Минна проснулась, вспомнила свою просьбу позвать фон Гельсинга и пожелала узнать, сообщила ли она действительно что-то важное. Профессор повторил ее рассказ.

Минна повернулась к Морису и Артуру.

— Не теряйте ни одной минуты, действуйте! Пожалуй, еще не поздно!

Они бросились к двери, но спокойный голос профессора остановил их.

— Подождите! Как же вы найдете именно то судно, которое нам нужно? Слава Богу, мы напали на след графа! Видимо, он хочет сбежать, но куда? Дайте подумать… В доме на Пикадилли-стрит я видел письмо, адресованное некому Леутнеру в Варну. Возможно, Дракула отвез ящик на корабль, отправляющийся в Болгарию? Он думает отделаться от нас? Напрасно! Вампир хитер, но и я тоже. Ладно, у нас еще есть время. Отправимся в порт после завтрака.

Глава XXIII

4 октября. Мужчины отправились в порт, надеясь узнать что-нибудь о графе. Позже, за обедом, фон Гельсинг рассказал мне следующее.

Предполагая, что Дракула стремится вернуться в Трансильванию через Варну, они решили навести справки в конторе. Оказалось, что на рассвете в Варну ушел лишь один корабль — «Святая Екатерина». Кроме того, они узнали, что вчера около пяти часов дня в контору пришел высокий худой мужчина с воспаленными глазами и спросил, нет ли судна, отправляющегося в Болгарию. Услышав, что «Святая Екатерина» через час поднимет якорь, он заторопился, говоря, что ему надо успеть отправить груз. Четверть часа спустя незнакомец вернулся с тележкой, в которой лежал тяжелый ящик. Остановившись у пристани, он потребовал капитана, который был на судне. Когда тот вышел на мостик, мужчина, объяснив подробно, как и где он желает, чтобы поставили ящик, попросил капитана отложить отплытие до позднего вечера, так как должен уладить кое-какие дела в Лондоне. На решительный отказ моряка исполнить его просьбу незнакомец многозначительно улыбнулся, сказав, что «Святой Екатерине» вряд ли удастся сняться с якоря раньше полуночи, и удалился.

Вскоре после его ухода гавань окутал туман, настолько густой, что всем судам пришлось остаться в порту. Поздно ночью незнакомец вернулся, посмотрел, где поставили его ящик, и долго стоял на палубе. Туман был такой густой, что никто не видел, когда он ушел. С рассветом туман исчез. «Святая Екатерина» подняла якорь, распустила паруса и с попутным ветром вышла в открытое море.

— Таким образом, дорогая миссис Минна, мы можем теперь немного отдохнуть. Наш враг далеко, и цель его известна. Ящик адресован в Варну на имя агента Ристикса, который, очевидно, получил указания, как распорядиться с ним далее.

Когда фон Гельсинг окончил свой рассказ, я спросила его:

— Вы уверены, что Дракула остался на корабле?

— Не сомневаюсь в этом, — ответил профессор. — Теперь я знаю, как надо действовать. Прежде всего мы должны опередить графа и прибыть в Варну раньше него. Потом, обнаружив ящик, мы постараемся застать вампира в нем между восходом и заходом солнца. В это время, как вы знаете, он неспособен бороться с нами, и мы одним ударом избавимся от этого ненавистного существа!

Как хорошо я чувствую себя сегодня! Надеюсь, ночью буду спать спокойно. Может быть…

Не могла закончить своей мысли, так как, подняв голову, увидела красный шрам на лбу и поняла, что я все еще несчастная жертва вампира!

4 октября. Ко мне заходил профессор. Я сразу заметил, что он очень озабочен и собирается сообщить мне нечто важное. Поговорив о погоде, фон Гельсинг, наконец, приступил к волновавшему его вопросу.

— Друг мой, — сказал он, — меня беспокоит миссис Минна. Мы уже имели горький опыт с мисс Луси и знаем, чего опасаться. Вам не кажется, что мисс Гаркер начинает меняться? Пока еще перемены не очень заметны, но зубы уже заострились, в глазах время от времени мелькает какое-то жестокое выражение. Она стала неразговорчивой. Помните мисс Луси? Несмотря на страх, который мучил ее, она нам ничего так и не рассказала. Я скажу, чего опасаюсь: если миссис Минна может сообщить нам под гипнозом, что делает граф, то следует предположить, что Дракула, принудивший ее выпить своей крови, также может заставить ее открыть ему все наши тайны. Единственный способ помешать этому — не посвящать бедняжку ни в какие подробности.

Фон Гельсинг, видимо, очень огорчен. Я постарался утешить его, хотя и у меня тревожно на душе.

Позже. Вечером, когда мы все собрались, миссис Минна сказала, что она при совещании присутствовать не будет. Очевидно, несчастная женщина сама что-то чувствует.

Решено ехать в Варну завтра. Профессор предложил Гаркеру остаться с женой в Лондоне, но Андрей сказал, что сначала должен посоветоваться с ней. Не знаю, насколько благоразумно скрывать от него наши опасения.

4 октября. Не понимаю, почему Минна отказалась присутствовать на нашем заседании. Молчание фон Гельсинга тоже озадачивает меня; ведь было же решено сообщать ей все! Теряюсь в догадках… Минна спит теперь спокойно.

Позже. К вечеру Минна проснулась и подозвала меня. Ласково глядя мне в глаза, она сказала:

— Милый Андрей, обещай исполнить мою просьбу. Поклянись, что не откажешь мне!

— Минна, как я могу поклясться, не зная, в чем дело?

— Нет, поклянись, — повторила она. — Если боишься, спроси фон Гельсинга, он скажет тебе, что ничего неблагоразумного я пожелать не могу.

Видя ее волнение, я дал требуемую клятву.

— Отныне ты не должен ничего говорить мне о ваших действиях, предпринимаемых против графа, даже если я буду умолять тебя об этом, — попросила Минна.

5 октября, утро. Опять неожиданность! Минна разбудила меня, прося позвать профессора. Я подумал, что она опять хочет сообщить нам нечто важное, но ошибся.

Фон Гельсинг уже встал и на мою просьбу радостно согласился.

— Я должна ехать с вами, — объявила Минна, как только мы вошли.

Профессор очень удивился.

— Зачем? — спросил он.

— Вы должны взять меня, — повторила она.

— Миссис Минна, для нас ваша безопасность важнее всего. Наше путешествие сопряжено с множеством опасностей, грозящих вам, в силу некоторых обстоятельств, даже больше, чем нам…

— Я знаю, — перебила его Минна. — Но именно поэтому я должна ехать! Говорю вам это, потому что очень скоро буду находиться под влиянием графа, я это чувствую. Он может заставить меня сделать все, что угодно, и если он прикажет мне идти, я пойду, даже обманув Андрея!

Минна посмотрела на меня с такой жалостью, что я чуть не заплакал.

— Вы сильны и храбры, — продолжала она, — и сможете спасти меня. Кроме того, я еще пригожусь вам.