Открытая дверь, стр. 24

— Вы точно не хотите, чтобы мы поехали с вами, босс?

— Точно.

Теперь, сидя за угловым столиком, откуда хорошо просматривался вход, Чиб вдруг поймал себя на том, что разглядывает развешанные по стенам картины. Это были даже не репродукции сколько-нибудь известных полотен — просто дилетантская мазня, единственным назначением которой было хоть немного оживить бледно-желтое пространство гладко оштукатуренной стены. В том, что картины гроша ломаного не стоят, Чиб не сомневался — после посещения аукциона он полистал кое-какую литературу по предмету. Продавщица в книжном магазине, куда обратился Чиб, порекомендовала ему несколько книжек «попроще», как она выразилась. «Попроще» в понимании Чиба означало что-то вроде начальной школы, поэтому он довольно резко возразил, что он, дескать, не тупой и не дебил. Напуганная продавщица поспешила извиниться, после чего они неплохо поладили.

Словосочетание «начальная школа» заставило Чиба снова подумать о Майке. Странно, что он его совсем не помнил… Впрочем, Чиб хорошо знал этот тип: слабаки и хлюпики, которые стремятся подружиться со школьными хулиганами… даже если с тех пор прошло два десятка лет. Впрочем, план, о котором поведал ему Майк, был вовсе не плох — Чибу доводилось сталкиваться с куда более примитивными схемами, которые срабатывали вполне успешно. Даже если допустить, что что-то пойдет не так, самому Чибу это ничем не грозило. Парни, которых он собирался отправить Майку на подмогу, вряд ли станут болтать: каждый из них знал, что лучше провести несколько лишних месяцев за решеткой, чем иметь дело с Чибом Кэллоуэем. Сам Майк и его подельники могли, конечно, испугаться и пойти на сделку с правосудием, но этого Чиб не опасался — доказать его участие в ограблении легавые навряд ли сумеют. Ну и наконец, картина в любом случае останется у него.

Весьма ценная картина.

Кстати…

О господи, как он раньше не подумал! Конечно!..

Сунув руку в карман, Чиб достал один из своих мобильных телефонов и листок бумаги с номером Викинга. Набрав последовательность цифр, он стал ждать, пока кто-нибудь ответит. Как раз в этот момент в ресторан вошла его знакомая, и Чиб махнул ей свободной рукой. Как обычно, вокруг гостьи сразу же поднялась суета: навстречу ей, кланяясь на ходу, двинулся метрдотель, гардеробщица тоже вышла из-за своей стойки, чтобы принять пальто. У мэтра, понятно, был свой интерес: состоятельные посетители одного из лучших в городе ресторанов частенько обращались к нему с вопросом, где можно снять приличную девушку, чтобы приятно провести время. А метрдотель конечно же отвечал, что случайно знает одно такое место, где вполне безопасно и девушки приличные. Клиент в таких случаях обычно не скупился на чаевые, а на следующий день метрдотель получал и комиссионные от хозяйки эскорт-агентства. Вот и сейчас знакомая Чиба обменялась с метрдотелем небрежным рукопожатием, однако он не сомневался, что мэтр получил за свои услуги двадцатку, а то и целых полсотни.

Тут на его звонок ответили, и Чиб нервно облизнул губы.

— Это ты, Страх?

— Мистер Кэллоуэй?..

— Ага, он самый. Знаешь, приятель, я тут подумал, что у нас с самого начала как-то не заладилось… И мне кажется, я знаю, как исправить положение.

— Я внимательно слушаю.

— Как насчет небольшого жеста доброй воли, пока я еще не собрал бабки для твоих нанимателей? Я готов предложить что-то вроде залога, гарантирующего возврат денег. Правда, чтобы все организовать, мне понадобится еще несколько дней, может быть даже неделя, поэтому мне хотелось, чтобы ты убедил своих работодателей немного подождать. Поверь, дело того стоит.

— Сдается мне, мистер Кэллоуэй, что вы затеяли какую-то игру. Я бы вам очень не советовал…

— Вовсе нет, — перебил Чиб. — Это широко распространенная практика. К ней нередко прибегает мафия…

— Уж не собираетесь ли вы подложить мне в постель лошадиную голову? А то мне сообщили, что вы усиленно разыскиваете мое скромное убежище…

«Черт, этот Викинг — парень не промах!»

— Мне кажется, мое предложение будет получше. Намного лучше.

— Я вас слушаю, мистер Кэллоуэй.

К тому моменту, когда приятельница Чиба добралась до столика, он успел сделать свое предложение и отключить телефон — до завтра. Поднявшись со своего места, Чиб чмокнул подругу в надушенную щеку.

— Ты сегодня выглядишь просто потрясающе, — сказал он.

— А ты… — Она помедлила, подыскивая подходящее слово. — У тебя очень самодовольный вид, иначе, пожалуй, не скажешь. Как у кота, который только что отведал хозяйских сливок.

— Откуда ты знаешь, что это не так? — ухмыльнулся Чиб.

Снова опустившись в кресло, он взял со стола салфетку и сам расстелил ее у себя на коленях, опередив официанта. Чиб терпеть не мог, когда подобные вещи делали за него.

Майк как раз выходил из душа, когда в гостиной зазвонил телефон. К тому моменту, когда он закончил вытираться (глядя на себя в большое зеркало, Майк с неудовольствием отметил, что ему не мешает возобновить абонемент в тренажерном зале), звонки уже прекратились. Никакого сообщения абонент не оставил, но он узнал домашний номер профессора Гиссинга. Сунув ноги в тапочки и завернувшись в махровый халат, Майк двинулся к балкону, на ходу набирая номер.

— Что вы хотели, профессор? — спросил он, когда Гиссинг взял трубку.

— Мне просто хотелось узнать — твой друг Кэллоуэй с нами?

— Кажется, да.

— И во сколько нам обойдется его помощь?

— Он сказал — ему нужна картина.

Майк затаил дыхание, предвидя реакцию профессора.

— Зачем?! — завопил Гиссинг. — Он же ничего не смыслит в искусстве! Я уверен, что этот невежда не отличит Мане от Моне!

— Я думаю, Чиб не отличит Мане от Пикассо и тем не менее… — Майк выждал несколько секунд, давая Гиссингу возможность немного остыть. — Проблема, собственно, лишь в том, успеет ли Уэсти написать восьмую копию.

— В таком случае переговоры с нашим юным художником я поручаю тебе, Майкл, — раздраженно буркнул профессор. — Похоже, ты умеешь находить общий язык и с гангстерами, и со студентами.

— Даже не знаю, с чего вы это взяли, — усмехнулся Майк. Он, впрочем, чувствовал себя польщенным.

— Да, кстати, я тут подумал, что Кэллоуэй может быть нам полезен еще в одном отношении… — проговорил профессор, понемногу приходя в себя.

— В каком же?

Вечерний воздух был прохладен, и Майк вернулся с балкона в комнату, прикрыв за собой дверь.

— В Национальной галерее есть один хранитель-искусствовед… — начал объяснять Гиссинг. — А Кэллоуэй, похоже, тот самый человек, который может с ним разобраться.

— Разобраться!?.. — переспросил Майк.

Ему показалось, что он ослышался.

— Самым решительным образом, — подтвердил профессор.

Аллану Крукшенку давно казалось: хорошим банковским служащим он стал лишь благодаря тому, что всегда был человеком осторожным и… скучным. За свою жизнь он, пожалуй, ни разу не рискнул по-настоящему. На работе Аллан старался действовать благоразумно и расчетливо — и как результат ни разу не терял деньги клиентов. С другой стороны, служба в банке сделала его циником. Деньги к деньгам — в истинности этого избитого трюизма Аллан убеждался едва ли не каждый день. Его состоятельные клиенты на глазах становились все богаче, хотя никто из них не прилагал к этому ни малейших усилий. По-видимому, они считали, что так и должно быть; во всяком случае, никакой благодарности к Аллану, которому приходилось работать вместо них, они не испытывали. Многие из тех, кто числился в банковском реестре клиентов с крупным чистым капиталом, владели тремя-четырьмя отнюдь не самыми дешевыми домами, яхтами, чистокровными скакунами, собственными островами и бесчисленными произведениями искусства, но оценить все это по достоинству они были, по-видимому, не в состоянии. Каждый из них денно и нощно был озабочен только одним: как не потерять нажитое, как повыгоднее вложить деньги, чтобы приумножить и без того немалое состояние. Аллану такие люди казались ограниченными и скучными, а они в свою очередь, по-видимому, думали о нем точно так же.