Волчица Джареда, стр. 8

Несколько долгих секунд они просто смотрели друг другу в глаза, а затем начали двигаться. Ноги Мойры по-прежнему обхватывали его талию, но теперь Джаред перехватил инициативу, удерживая ее и глубоко целуя, пока они раскачивались под ритмичное поскрипывание кровати.

Губы Джареда теперь касались ее шеи, он нежно прикусил ее и тут же жадно присосался. «Его метка», — вновь успела подумать Мойра, проваливаясь в оргазм.

Через секунду Джаред присоединился к ней. Полуприкрыв от захлестнувшего удовольствия глаза, Мойра увидела, как он откидывает голову, почувствовала, как застывает его тело.

— Боже, — удалось ему выдавить прежде, чем рухнуть на нее.

— И то правда, — ответила Мойра. Она попыталась выбраться из-под него, но Джаред вцепился в нее как клещ. — Ради всего святого, мне нужно встать и умыться.

— Нет, — сонно пробормотал он. — Не смывай мой запах. Пока.

Скромная просьба. И слишком уж приятная. Мойра вновь попробовала встать, но хватка Джареда была просто железной. Конечно, Мойра могла вывихнуть ему локоть, но вместо этого она прижалась к нему и уснула.

Глава 7

Мойра внезапно проснулась. Темно. Где, черт возьми, она находится?

— Нет. Пожалуйста. Нет.

Она в доме Джареда, и это он разбудил ее тем, что мечется на кровати, осознала Мойра. Но что это с ним? Говорит, будто маленький мальчик, а не мужчина в самом расцвете сил.

— Очнись. О боже, нет! Не умирай. Нет. Мертва. Умерла! Моя сестра умерла! Помогите же, кто-нибудь!

Мойра потянулась к Джареду, но опоздала. Он сел так резко, что ударился затылком об изголовье, а затем, выбросив вперед руку, заехал Мойре прямо в глаз. Но это не остановило его, даже не заставило проснуться. Джаред вскочил с кровати.

Мойра, прижав руку к тут же разболевшемуся глазу, усилием воли расширила зрачки. Для нее сразу стало заметно светлее, и она смогла оглядеться.

Большой и страшный охотник на оборотней с хриплыми рыданиями бродил по комнате, судорожно стирая что-то невидимое с рук.

— Везде, — его голос срывался. — Кровь, она просто… везде. Рене, бедняжка Рене.

Джаред рухнул на колени, пытаясь вытереть воображаемую кровь. Он заново переживал во сне момент, когда обнаружил тело сестры, поняла Мойра. Она с ужасом наблюдала кошмарно реалистичную сцену, казалось, чувствуя сладковато-ржавый запах

«Что ты пялишься на него, дура?»

Одним движением она спрыгнула с кровати и направилась к Джареду, почти видя, как ступает по кровавым лужам. Мойра склонилась над ним.

— Джаред, милый, это сон.

— Рене… Бедная Рене. Она сопротивлялась, а он… он… Я опоздал… Вернись я домой на полчаса раньше…

«И тоже умер бы».

— Рене больше не мучается, дорогой. Вернись в постель

— Я не могу… Постель?

— Ты спишь, Джаред. Это просто ужасный, жуткий кошмар. Рене знает, что ты старался. Знает, что ты любил ее, и любишь до сих пор. Ты всю жизнь посвятил, чтобы отомстить за нее, правда?

— Я… да. — Голос Джареда стал ниже. Маленький мальчик исчезал. Возвращался мужчина.

— Ляг со мной. — Мойра легко подняла его на ноги, хотя он был на двенадцать дюймов выше и фунтов на пятьдесят тяжелее нее, и повела к кровати, словно он был ребенком. — Все в порядке.

— Нет, — возразил он, вновь засыпая. — Больше ничто не будет в порядке.

«В этом, пожалуй, ты и прав».

— Осторожно, Мойра. Они оборотни. Я знаю, это звучит невероятно. — Джаред зевнул, приваливаясь к ее плечу. — Но они чудовища из сказок. Уиндэм и его свора.

— Знаю, — тихо ответила она, думая про себя: «А что ты скажешь, когда узнаешь, что я — одно из них?»

И почему ее это так волнует?

Мойра проснулась от приятной щекотки в районе груди, и, приоткрыв один глаз, увидела Джареда, прикусывающего ее сосок. В комнате было еще темно, короткая стрелка на часах даже не добралась до пяти.

— Мама слишком рано отняла тебя от груди, да, Джаред?

Он фыркнул, но звук получился приглушенным.

— Очень смешно. Пошли в душ. У меня во рту словно дохлая крыса нагадила.

— Спасибо, очень наглядно. Тебе стоило бы подписи к открыткам сочинять…о-ой! Ну, правда стоило бы. А с чего это мы уже встаём?

— Не спится, — пробормотал Джаред, избегая встречаться с ней взглядом. — Всякий раз, стоит мне наконец отключиться, я… тут же просыпаюсь. Вставай.

Через несколько минут, быстро умывшись, он принялся намыливать каждый дюйм тела Мойры под обжигающе горячими струями воды. Мойра громко постанывала от удовольствия. Она всегда считала, что если после мытья кожа не покраснеет как следует, купание не засчитывается.

Про сон Джареда они не говорили. Она даже не была уверена, знает ли он, что ночью бродил по комнате, пытаясь стереть с рук кровь мертвой сестры. Мойра решила не упоминать об этом.

— Ты, наверное, самая умная женщина, которую я когда-либо знал, — неожиданно заявил Джаред, ополоснув ее грудь, а потом вновь намыливая руки и принимаясь скользить ладонями по мягким холмикам. — И уж конечно, самая красивая.

— С чего это ты? И спасибо. Наверное, ты прав. Насчет моего ума, я имею в виду.

— И такая скромная!

Мойра пожала мокрыми плечами.

— В детстве мать относилась ко мне как к кукле — такой маленькой очаровательной светловолосой куколке, которую нужно наряжать, холить и лелеять. Для нее имела значение лишь моя внешность. Поэтому и все остальные обращали внимание только на это. А я была умной девочкой. Действительно умной. Поэтому сейчас я предпочитаю говорить об этом. А как я выгляжу, мне не интересно.

— Я бы не сказал, что у тебя неинтересная внешность, красавица, — заметил Джаред. — Но я понимаю, насколько тебе должно было быть неприятно.

— Ага. Прости за это глупое лирическое отступление о «несчастном детстве бедняжки Мойры». — Она смущенно пожала плечами. — И кажется, грудь у меня уже достаточно чистая.

— Она грязная, — торжественно объявил Джаред. — Правда. Ужасно грязная. Я не успокоюсь, пока не смогу с нее есть.

Губы Мойры дрогнули.

— Да неужели?

Ощущения от его рук, скользящих по коже, казались просто божественными. Мойра еще секунду позволила себе понаслаждаться, а потом вернулась к теме поинтереснее:

— Значит, самая умная?

Стая принимала ее способности как должное, а тех мужчин, что не были с ней близко знакомы, ее мозги волновали в последнюю очередь. Замечательно и неожиданно встретить кого-то, кто не только обратил внимание на ее ум, но ещё и счёл это славным.

— Правда? Ты же, наверное, немало женщин знавал. — «Судя по твоему мастерству в постели, не одну тысячу».

— Ага, — небрежно заметил он. — У тебя IQ выше моего, наверное, пунктов на двадцать-тридцать. — Джаред говорил абсолютно невозмутимо, словно речь шла о размере бюста.

Мойра расширила глаза, не обращая внимания на горячие брызги.

— И тебя это ни капельки не волнует?

— Не-а. — Он небрежно пожал широкими плечами, по которым текли струйки воды. — У каждого есть свои сильные стороны

— Ну… — Мойра тщательно подбирала слова; давно ей не приходилось вести столь интересных разговоров. — Мои знания больше из книг. А ты… скорее хитрый, что ли. И часто, наверное, это даже лучше, чем разбираться в цифрах.

— Знаю, — небрежно согласился Джаред.

— И кто из нас теперь скромничает? — Мойра ущипнула его, а он шлепнул ее по руке.

— Осторожно, у меня невероятная реакция, я могу искалечить тебя.

— Как же, как же.

Его улыбка поблекла, и взгляд стал рассеянным, словно он смотрел не на Мойру, а сквозь нее. Его мысли оказались далеко отсюда.

— Я всегда был хорошим бойцом. Разбивал головы, и все такое. В детстве мне доводилось немало драться — знаешь, парни всегда вились вокруг моей сестры, ее звали Рене…

— Я знаю.

Джаред замолк, руки на ее груди замерли, а синие глаза превратились в узкие щелочки.