Золотая ветвь, стр. 55

Ее размышления прервал скрип — кто-то уселся рядом. Ласкарирэль встрепенулась — рядом пристроился молодой орк. Его скуластое лицо с выдающейся вперед челюстью и раскосыми глазами было еще лишено шрамов и татуировок, как и обнаженные до плеч руки. Только темные волосы были собраны в хвост, что изобличало в нем воина. Он рассматривал девушку с каким-то странным выражением.

— А ты ничего, — промолвил он. — Красивая… У вас, светловолосых, все девушки такие?

— Почти все, — осторожно ответила Ласкарирэль.

— Ты красивая, — повторил он, придвигаясь ближе. — Я слышал, как вы там… ну, сегодня ночью!

Ласкарирэль почувствовала, что опять краснеет. Этой ночью она предавалась любви с пылом, какого от себя не ожидала. Радость жизни бурлила в ней и требовала выхода.

— Ты горячая штучка, — продолжал тем временем шептать молодой орк. — Мне понравилось, как ты тогда… ну, сегодня… Слушай, пойдем со мной, а? Будет так же здорово, я обещаю!

Его рука легла на ее колено, вторая уже пристроилась обнять за талию.

— Тебе понравится, — возбужденно шептал он. — Ты такая красивая… и так хорошо пахнешь… Пошли! Никто ничего не узнает! Ты не думай! Я умею! Я все могу! Мне уже двадцать пять лет…

Двадцать пять — по орочьим меркам, он был совсем мальчишкой, в расцвете подросткового возраста. Для эльфа это тем более было очень мало. Сам орк, видимо, тоже понимал, что слишком молод, поэтому забормотал, смущаясь еще больше:

— Ну почти двадцать пять… скоро будет…

Ласкарирэли внезапно стало смешно. И неуютно.

— Я не могу. — Она пошевелила ногой. — Я привязана!

— А… Это ничего не значит! — заторопился паренек. — Можно и здесь! Я быстро!

Но он больше ничего не успел предпринять. Снаружи послышались шаги и голоса. В небольшом тамбуре, устроенном специально, чтобы не впускать зимой холодный воздух внутрь, затопало несколько пар ног. Что-то спросил часовой. Ему ответил приглушенный голос.

— Сотник Уртх! — Молодой орк переменился в лице и кубарем скатился с нар. — Не говори ему ничего… Но я не прощаюсь!

Он успел исчезнуть прежде, чем дверь распахнулась и на пороге показались уходившие во дворец.

ГЛАВА 20

Княжество Ирматул считалось одним из самых богатых и крупных на человеческом западе. С юга его подпирала Великая Паннория, с востока теснились Вольные Княжества — кучка государств, постоянно занятых тем, что переделывали свои границы и пытались оттяпать кусочек у соседей. С севера, за Бросовыми Землями, где не было никакой власти и где чудом уцелели племена и народы, оставшиеся от прошлых эпох, был Радужный Архипелаг. На западе до самого моря медленно догнивали остатки некогда могучей Империи. Сейчас она распалась на восемь независимых государств, которые то пытались опять объединиться, то затевали друг с другом войны. Еще одна Империя, Змеиный Союз, раскинулась далеко на востоке, за Великой Степью, где кипела своя жизнь. Были, правда, и другие страны и народы, например, вечно смердящее (в прямом и переносном смысле) Предболотье или, скажем, Эвларское герцогство, но о них на уроках географии в школах Ирматула предпочитали упоминать вскользь или умалчивать совсем — в зависимости от проводимой в отношении них политики.

Князь Далматий правил Ирматулом уже почти тридцать лет — довольно средний срок с точки зрения орков и совсем чуть-чуть по мнению эльфов. Но для краткоживущих людей это была пропасть времени — те, кто родился в год его вокняжения, успели стать родителями и жили в твердой уверенности, что такая жизнь продлится еще лет двадцать, не меньше.

Орки служили при дворе уже больше сотни лет. Иметь на службе орочью сотню считалось делом не только нужным, но и престижным. Как наемники, орки стоили очень дорого, и в истории было несколько случаев, когда военные перевороты целиком и полностью зависели от того, на чью сторону встали смуглокожие татуированные наемники. Один такой эпизод имел место даже в истории самого Ирматула, когда княжество сто тридцать семь лет тому назад решило обрести независимость — младший принц Великой Паннории твердо решил, что не будет ходить под рукой старшего брата, и затеял маленькую войну. Свое собственное княжество он собирал «с миру по нитке», но старший брат все равно послал против него войска. Исход битвы решили именно орки, в самый последний момент перешедшие на сторону младшего брата. Собственно, тогда даже битвы не случилось — едва люди поняли, против когонамерены драться орки, как войска сложили оружие, а командиры начали спешно писать мирный договор.

— Мы тут еще и символ независимости, — просвещал Хаука сотник Уртх по дороге во дворец. — Так что веди себя соответственно!

Хаук только хмыкнул.

Дворец князя Далматия (третьего по счету носящего это имя) был роскошным. Розовый с серо-белыми прожилками местный мрамор соседствовал с привозным голубоватым гранитом и белым камнем, который доставали откуда-то с берегов Внутреннего моря. Белый камень был весь покрыт причудливой резьбой, а кровли покрыты пластинами ложного серебра, сверкающего на солнце. Сам дворец был многоступенчатым, и каждый уровень окружали сады и аллеи, отгороженные крепостной стеной.

Внутри тоже все было мраморным и резным. Все было нацелено на то, чтобы поразить воображение гостей и дать им почувствовать себя жалкими и слабыми перед величием княжества Ирматул. Чего стоил один только Малый Парадный Зал, где всегда (за исключением Пиршественной Колоннады) князь Далматий принимал орков! Четыре ряда колонн теснились вдоль стен, покрытых росписью. Потолок тоже был расписан и залит невесть откуда идущим светом. Пол покрывала причудливая мозаика. Во всем этом явно чувствовалась рука эльфийских зодчих — только они могли при явном отсутствии окон залить потолок светом и так тщательно выложить мозаику — с какого угла ни посмотри, узоры всегда менялись, перетекая один в другой. Кроме того, пол немного повышался в сторону трона, так что идущие всегда были вынуждены прикладывать усилия и ощущать, что до власти не так-то просто добраться.

Да, Малый Парадный Зал был превосходен, но только не для того, кто успел узреть истинную Цитадель, а не только полутемные тесные подземные коридоры и жилые пещеры. Если Уртх надеялся, что Хаук будет поражен, то разочаровался — новичок топал по мозаичным плитам с таким же равнодушием, с каким полчаса назад попирал землю на улицах.

Князь Далматий был немолод — недавно, как сказали, весь город пышно отмечал его пятидесятипятилетие. Для орка это был период зрелости, для эльфа — конец беззаботного детства. Князь еще сохранял важную осанку и гордый взгляд, но годы мирной жизни уже приучили его к праздности. Да и возраст давал о себе знать. Слегка располневший, наполовину седой, он сверху вниз смотрел на подходящих орков.

Возле трона стояла молодая женщина в золотистом платье. Волосы ее были убраны под высокий двурогий убор, свидетельствующий о том, что перед ними замужняя дама. По возрасту она вполне могла быть дочерью князя, причем не самой старшей — ей было около двадцати лет. Теплые карие глаза внимательно смотрели на вошедших.

Сотник Уртх остановился в десяти шагах от трона и отвесил короткий поклон:

— Мой князь. Готов служить!

— Подойди ближе, славный Уртх из рода аш-Гишак, — промолвил князь. — С какой вестью ты пожаловал ко мне?

— Мой князь, — сотник сделал несколько шагов и приблизился к ступеням трона вплотную, — дозволь принять на службу нового воина. Несколько моих десятков понесли потери не так давно, и сотня неполна. Но этот боец достоин того, чтобы занять место павших. Он не посрамит ни твоей чести, ни память ушедших.

При этих словах десятник Тврит толкнул Хаука в плечо, приказывая выйти вперед. Тот преклонил колено, как учили.

— Я давно доверяю тебе, славный Уртх аш-Гишак, в деле набора новичков, — промолвил князь, слегка наклоняясь вперед, чтобы рассмотреть орка. — Ты еще ни разу не подвел нас, и мне нет нужды противиться твоему решению.