Железная принцесса, стр. 53

ЦЕЛИТЕЛЬНИЦА

Мы ехали часа два. Небо из чернильно-черного стало синим, а затем нежно порозовело. Пак маячил впереди, ждал, перелетая с ветки на ветку, а когда мы догоняли его, уносился дальше. Он завел нас в самое сердце болот. Лошадка брела чуть ли не по брюхо в грязной воде, мимо огромных деревьев, заросших мхом и увитых лианами. Ясень всю дорогу молчал. Его голова клонилась все ниже, и мне пришлось его поддерживать.

Наконец, когда в вышине погасли последние звезды, таттеркольт пробрался сквозь дебри переплетенных лиан, и мы выехали к бедной хижине, стоящей посреди болота. На крыше сидел ворон.

Таттеркольт еще не остановился, а Ясень уже сполз на устланную туманом землю. Лошадка тут же принялась брыкаться и махать головой, пока я не свалилась в грязь. Фыркнув, скакун гордо задрал нос и убежал в кусты.

Я встала на колени рядом с Ясенем. Он выглядел таким измученным, что у меня сердце сжалось. Царапины отчетливо выделялись на побелевшем лице. Я погладила его по щеке, он застонал, но глаз не открыл.

Плут подошел, взвалил на себя принца и поморщился — ведь у него самого плечо было ранено.

— Беги разбуди целительницу, — процедил он, стиснув зубы, — Скажи ей, что у нас отравленный железом фейри. Только осторожнее.

Он улыбнулся, снова став прежним.

— Она обычно не в духе, пока кофе не выпьет.

Я взбежала по скрипучим ступенькам на крыльцо. У двери прямо из стены росли мухоморы, их шляпки мерцали тусклым оранжевым светом. Хижина вся была покрыта разноцветными мхами, лишайниками и грибами. Я сделала глубокий вдох и постучала.

Никто не ответил, и я заколотила сильнее.

— Эй! Есть тут кто-нибудь? — позвала я, глядя сквозь пыльное окно, занавешенное шторой.

Охрипшее горло так болело, что на глаза слезы наворачивались, но я снова крикнула:

— Кто-нибудь меня слышит? Помогите нам! Эй!

— Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени? — долетел с другой стороны рассерженный голос, — Думаете, целители не спят?

За дверью зашаркали ноги, а голос продолжал ворчать:

— Сиди тут всю ночь с больным катоблепом, а отдыха тебе не видать? Ну конечно. Зачем спать? Можно ведь хлебнуть особого зелья и глаз не смыкать ночи напролет. И выскакивать к любому, кто вздумает ломиться к тебе в пять утра!

Дверь распахнулась, но я никого не увидела.

— Ну? Чего тебе? — буркнул снизу голос.

Я опустила глаза. На меня грозно смотрела древняя-предревняя гномша со сморщенным, словно грецкий орех, личиком под шапкой растрепанных седых волос. Целительница, одетая в балахон, который когда-то давно считался белым, ростом была фута два. На кончике носа у нее сидели крошечные очочки в золотой оправе. Гномша смотрела на меня, точно разъяренный карликовый медведь, злобно сверкая черными глазками.

Меня вдруг кольнуло подозрение.

— Мисс... Мисс Стейси?

На секунду мне показалось, что это наша старая школьная медсестра. Гномша поморгала, сняла очки и протерла их.

— Вот это встреча, мисс Чейз, — сказала она, развеяв мои сомнения. — Давненько мы не виделись. Последний раз вы прятались у меня в кабинете, когда тот злой мальчишка над вами подшутил.

Я поморщилась. Это был самый гадкий день в моей жизни. Даже вспоминать о нем не хотелось.

— Что вы здесь делаете? — удивилась я.

Гномша фыркнула и снова нацепила очки.

— Ваш отец, лорд Оберон, попросил меня и господина Плута присматривать за вами, — ответила она, серьезно глядя на меня, — В мои задачи входило вас лечить и воспоминания подправлять, если вдруг заметите что-то странное. Я давала Плуту разные травы и снадобья, которые не позволяли вам нас видеть. Но потом вы отправились в Волшебную страну спасать брата, и все раскрылось. К счастью, Оберон разрешил мне остаться в школе, на случай если вы вернетесь.

Я немного рассердилась на женщину. Она так долго помогала водить меня за нос! Но сейчас не время было об этом думать.

— Помогите нам!

Я отошла в сторону, чтобы она увидела Пака и Ясеня, бредущих к крыльцу.

— Моего друга ран или. Он отравлен железом и теряет силы. Вы сможете его вылечить?

— Отравление железом? Ох, батюшки! — Гномша пригляделась к двум фейри, и ее глазки за очками стали совсем круглыми. — Это... да это же... принц Ясень?

Она побледнела как мел.

— Сын королевы Маб? Вы хотите, чтобы я лечила Зимнего принца? С ума сошли? Я... да никогда!

Она попятилась, качая головой.

— Ни за что!

Гномша хотела захлопнуть дверь, но я подставила ногу и поморщилась, получив по коленке.

— Пожалуйста!

Я протиснулась в щель. Медсестра сердито буравила меня глазами, поджав губы.

— Пожалуйста! Он умирает. А пойти нам некуда.

— Я не помогаю неблагим фейри, мисс Чейз.

Гномша фыркнула и налегла на дверь, но я не отступила.

— Пусть его лечат сородичи. Уверена, при Зимнем дворе полно целителей.

— У нас нет времени!

Я разозлилась не на шутку. Ясень терял силы, возможно, умирал, а скипетр с каждой секундой становился все дальше. Я толкнула дверь плечом, и она распахнулась. Я вошла в комнату. Медсестра отпрянула, прижав руку к груди.

— Простите, — сказала я твердо, — но выбора у вас нет. Вы поможете Ясеню, или у вас в скором времени будут огромные неприятности.

Я расправила плечи и встала над ней, едва не касаясь головой потолка.

— Оберон — мой отец, вы сами сказали. Считайте, что это приказ вашей принцессы.

Она нахмурилась, глазки почти утонули в морщинах и складках. Я скрестила руки на груди и повелительно взглянула на нее.

— А может, мне сказать отцу, что вы отказались мне помочь? Что я пришла к вам, а вы меня прогнали? Вряд ли ему это понравится.

— Ладно! Ладно! — Она подняла руки, — Вижу, что иначе вы не оставите меня в покое. Ведите сюда своего принца. Но я все расскажу вашему отцу, юная леди.

Она погрозила мне пальцем.

— Он все узнает, и мы еще посмотрим, кому из нас достанется.

Мне стало немного стыдно, что я пугала ее папочкой, как богатая девчонка, но укоры совести быстро стихли, когда Пак втащил на крыльцо Ясеня. Тот больше напоминал призрака, чем существо из плоти. Его кожа посерела, только страшные раны краснели на лице и плечах. В этих местах кожа шелушилась, отставая от мышц. Я вздрогнула, и сердце тревожно забилось.

— Сюда! — сказала сестра.

Она повела Пака в маленькую боковую комнату с низенькой кроватью. Тот уложил Ясеня на простыню и без сил рухнул в кресло, похожее на огромный гриб.

Целительница фыркнула.

— Вижу, принцесса и тебя в это втянула, Робин.

— Нечего на меня смотреть, — Пак усмехнулся и вытер лицо рукой, — Я изо всех сил старался его прикончить, но уж если ей в голову что-то втемяшилось, ее не переубедишь.

Я возмущенно поглядела на него, и Робин с беспомощной улыбкой пожал плечами. Я снова повернулась к принцу.

— Да от него прямо-таки разит железом, — пробормотала гномша, рассматривая раны. — Это не простые ожоги. Они шли изнутри. Будто в нем сидело что-то металлическое.

— Это правда, — тихо сказала я.

Целительница вздрогнула. Вытерев руки, она приподняла рубашку Ясеня и увидела бинты, насквозь пропитанные кровью.

— По крайней мере, перевязку сделали как следует. Очень аккуратно. Твоя работа, Плут?

— Какая именно?

— Повязка, Робин.