Мужья и любовники, стр. 50

Позже Лили и я наверняка сможем вернуть вам эту сумму.

Джуди боялась, что если задержится здесь еще немного, то наговорит Спиросу кучу гадостей, а это, имея в виду его могущество, совершенно небезопасно. Кроме того, он был помешан на Лили.

Еще одним его «пунктиком», по утверждению молвы, было желание подчинить себе все, чем когда-то владел его брат.

Да, конечно, Спирос тоже в числе прочих получил телеграмму с требованием выкупа. Но кто поручится, что он не послал ее себе сам? В том случае, если он похитил Лили, это был бы весьма разумный отвлекающий маневр. С тяжелым сердцем Джуди была вынуждена признать, что если действительно Старкос виновен в похищении Лили, то его появление в Стамбуле можно объяснить только двумя причинами — либо он хочет воспользоваться возможностью выяснить, каковы успехи полиции в этом деле, либо просто решил посмеяться над всеобщей беспомощностью.

В обоих этих случаях приходилось признать, что Спирос не совсем вменяем. И в обоих случаях было очевидно, что у Джуди почти не остается шансов увидеть дочь вновь.

Поздно вечером Джуди и Санди сидели, ожидая Пэйган, в уютном полумраке высокой лоджии, висящей над Босфором наподобие гигантской клетки для птиц.

— Этому полковнику Азизу не стоило все-таки допрашивать вас так долго! — Голос Санди звучал по-прежнему дружелюбно, хотя она не могла заставить себя не думать о загубленном турне. В конце концов, они сейчас могли бы уже быть в Египте, но турецкая полиция не выпускала «Мисс Мира» из страны.

— Он просто выполняет свой долг, — ответила Джуди. — Причем в очень тяжелых условиях.

Пресса по-прежнему осаждала отель, и фотография Санди облетела уже все газеты мира. Репортеры просто не могли поверить своему счастью: одну из первых красавиц мира похитили, другая оказалась фактически беззащитной перед их фотокамерами.

Теперь Санди и Джуди стали настоящими заключенными в своем гостиничном номере. В течение целого дня то одна, то другая вели длинные разговоры с полицией, телефон же был теперь отключен, потому что турецкие телефонистки слишком легко попадались на удочку коварных журналистов, утверждающих, что просят их соединить с номером лишь в ответ на звонок мисс Джордан.

— Когда я думаю о том, как этот кретин-полковник с вами обращается, — заявила Санди, — я просто готова хватить его по яйцам!

Джуди была поражена.

— Санди, я никогда раньше , не слышала от тебя таких выражений! — В принципе Джуди была готова примириться сейчас с любыми выражениями, лишь бы только сменить тему и не говорить больше о похищении.

— Ну, милая, вы же сами понимаете, что в моем положении приходится следить за своим языком.

Джуди внимательно посмотрела на девушку: очаровательная, блистательная, хитрая, невероятно практичная и способная быстро просчитывать ситуацию, она готова весь свой ум направить на то, чтобы создать впечатление беззаботной маленькой дурочки.

— Санди, почему ты решила участвовать в конкурсе красоты?

— Это лишь первая ступенька высокой лестницы. Через несколько лет у меня будет уже свое шоу на ТВ.

— Но начинать со столь сомнительного старта? Теперь же никто не будет принимать тебя всерьез.

— А как же Бесс Маерсон? Она была «Мисс Америкой», а теперь у нее отличное положение в бизнесе. Во всяком случае, быть красивой девушкой — это единственный способ пробиться в таком месте, как Батон-Руж.

— Красивой, да, но как насчет образа жизни южной красавицы? Конечно, мужчинам это нравится, в особенности пожилым, но, если ты действительно хочешь вести ток-шоу, тебе надо перестать быть такой… податливой.

— Но меня ведь специально воспитывали покладистой девушкой.

— Санди, когда ты станешь старше, это уже не будет срабатывать. И не поможет, если обстоятельства повернутся чересчур круто. Нет ничего более нелепого, чем стареющая Бланш Дюбуа, одаряющая всех лучезарной девичьей улыбкой.

Это сравнение с невротической южной красавицей из пьесы Теннесси Уильямса неожиданно подхлестнуло Санди, и она задала вопрос, который вертелся у нее на языке все эти дни.

— Джуди, а каким образом отец Лили может заплатить выкуп, если он погиб много лет тому назад?

— Я понятия не имею, Санди, каким образом бандитам пришла в голову такая жестокая и безумная идея.

Санди вспомнила записку, спрятанную в букете красных роз:

«Оставайтесь в номере, пока отец Лили не даст о себе знать. Он должен будет заплатить выкуп».

— Очень интересно, сколько нам еще придется ждать? — задумчиво протянула она.

Нервы Джуди не выдержали.

— Послушай, ради бога, неужели нельзя поговорить о чем-нибудь еще?

— Действительно, есть одна вещь, о которой я очень хочу с вами поговорить, Джуди. — Санди глубоко вздохнула. — Кто из этих ублюдков действительно отец Лили?

Глава 15

— Это не твое дело! — Казалось, голос Джуди, оттолкнувшись от темной воды внизу, эхом долетел до их комнаты. — Какое право ты имеешь задавать такие вопросы?

— Но, милая, я же не единственная, кто их задает, — парировала Санди. — Полковник Азиз пытается выяснить то же самое. И действительно, после того как было объявлено, что отец Лили погиб, все эти парни получают телеграммы.

— Насколько можно понять из происходящего, никто из богатых людей не застрахован от получения такой телеграммы. И завтра лунатик, который пишет их, может направить послание Джону Траволте или президенту Картеру!

— Кто он, Джуди? — настойчиво повторила Санди.

— Отец Лили — британский солдат, погибший во время боев с коммунистами в Малайе.

— Они проверят, — кратко констатировала Санди.

Джуди вскочила и, оперевшись на перила лоджии, повернулась спиной к собеседнице.

— Полковник Азиз сказал, что они сделают анализы крови. Он уже связался с врачом Лили в Париже, и тот пообещал выслать все необходимые сведения. А современные анализы крови могут установить отцовство с большой долей вероятности. Это не то, что раньше, когда единственный вывод был — может, он, может, нет. — Голос Санди звучал по-прежнему мягко, но в нем уже ясно слышались нотки предупреждения:

— Они выяснят это, Джуди.

Джуди обернулась к Санди лицом. За темнотой их лоджии, в ярко освещенной комнате вокруг розового абажура настольной лампы роем вилась мошкара.

Санди встала и положила руку Джуди на плечо.

— Милая, я сочувствую тебе. В конце концов, у нас много общего. Я-то представляю, что такое быть никем и ниоткуда. Я знаю, как трудно начинать. Я уверена, что у тебя была масса причин вести себя именно так, как ты вела. — Она ласково сжала руку Джуди. — Я уверена, что не так-то приятно будет услышать от полковника Азиза вопрос, спала ли ты со всеми четырьмя, но будь осторожна — он не верит ни единому твоему слову.

Воцарилось молчание, и во влажной мгле стамбульского летнего вечера слышно было лишь, как плещется вода внизу, у подножия их роскошной гостиницы. С момента исчезновения Лили Джуди пребывала в состоянии постоянного напряжения, не отпускавшего ее даже ночью, а до этого она провела месяцы в неустанной тревоге по поводу проблем с ее журналом.

И неожиданно она почувствовала, что выносить это напряжение больше не может: уронила голову на руки и разрыдалась.

Санди нежно провела пальцами по ее волосам.

— Не переживай, милая, ты не единственная, кому пришлось переспать за месяц с несколькими сразу.

— Это все не так, как ты думаешь, — послышалось сквозь всхлипывания. — Они были не в один месяц. А менструации у меня всегда проходили нерегулярно. — Она вздохнула, всхлипнула еще раз и шумно высморкалась. — Все началось, когда мне было пятнадцать лет и я работала официанткой в одном из отелей швейцарского городка, где тогда училась. Первые Полгода я трудилась так много, что у меня просто не оставалось времени на развлечения. Один из наших официантов, Ник, чрезвычайно мне симпатизировал, но физического влечения у меня к нему не было.