Поэт, стр. 91
— Черт! — сказал Бэкус, отключая трубку. — Он на Голливудском, а я только что убрал оттуда людей.
Непонятно, как Гладдену удалось нас обойти. Было ли это простое везение или тщательно продуманный план? Разумеется, неизвестно, но его спасение казалось сверхъестественным. Поэт непрерывно перемещался, избегая ячеек расставленной на него сети. Бэкус отправил на перехват подвижные группы, хотя по голосу я понял: шансов на встречу с Поэтом у них немного. Звонивший сменил позицию.
Остался последний шанс: взять Чайлдса — Гладдена, когда он придет за покупкой. Если придет.
Все еще оставаясь на линии, Торсон деликатно осведомился о времени, когда клиент намерен прийти за камерой. Он делал вид, что это совершенно ему безразлично. Я подумал, что Торсон хороший актер. Через несколько секунд он положил трубку.
Тут же посмотрев в камеру, он тихо сказал:
— Народ, поговорите со мной. Что происходит?
Бэкус набрал номер магазина по мобильному. Когда он рассказывал о неудаче, я видел, как Торсон сжал кулак и несильно пристукнул им по столу.
Не знаю, был ли он и впрямь разочарован или, наоборот, выразил радость по поводу предстоящей встречи с Поэтом лицом к лицу.
Следующие четыре часа я провел в машине вместе с Бэкусом и Картером. Что же, по крайней мере в моем распоряжении оказалось заднее сиденье, где можно вытянуться. Отлучиться пришлось только раз, когда они послали меня за кофе и сандвичами на Пико. Быстро вернувшись, я ничего не успел пропустить.
День показался вечностью. Каждый час мимо магазина проезжал Картер, еще несколько раз туда заходили настоящие покупатели, и всякий раз их идентифицировали, что вызывало у всех напряжение.
К четырем часам Бэкус уже обсуждал с Картером планы на следующий день, не допуская мысли, что Гладден не придет вовсе или, что хуже, все понял и запросто переиграл бюро. Тем не менее, сказав Картеру, что хочет установить переговорное устройство для связи с Торсоном, Боб добавил:
— Пусть сделают к завтрашнему утру.
— Будет исполнено, — ответил Картер. — Сегодня, когда закончим, я отправлюсь туда вместе с техниками.
В машине наступила тишина. Вероятно, Бэкус и Картер, ветераны многих расследований, привыкли к напряжению такого рода. Для меня же время текло куда мучительнее. Несколько раз, пытаясь завести разговор, я не мог выжать из себя больше одной-двух фраз.
Едва стрелки перешли за четыре часа дня, как у бордюра, позади нас, припарковался автомобиль. Обернувшись, чтобы посмотреть на водителя, я вдруг увидел Рейчел. Выйдя из своей машины, она пересела в нашу, заняв место рядом со мной.
— Отлично, отлично, — сказал Бэкус, повернувшись к нам. — У меня было ощущение, что ты не оставишь нас надолго. Рейчел, ты уверена, что сделала во Флориде все, что хотела?
Говорил он спокойно, однако я почувствовал в его словах досаду на скорое бегство Рейчел из командировки. Похоже, Бэкус рассчитывал на ее пребывание во Флориде.
— Все отлично, Боб. Здесь уже что-нибудь произошло?
— Совсем ничего. События развиваются медленно и печально.
Когда Бэкус отвернулся, она потянулась и сжала мою руку, опиравшуюся на сиденье. На обращенном ко мне лице Рейчел появилось выражение любопытства, и я не сразу сообразил, в чем дело.
— Рейчел, проверила ли ты почту?
Она отвела взгляд и посмотрела на затылок Бэкуса. Тот не стал поворачиваться, поскольку Рейчел находилась на сиденье прямо за его спиной.
— Конечно, Боб, я проверила, — ответила она, в голосе зазвучало легкое недовольство. — Очередной тупик. В почтовом ящике не было ничего. По словам хозяина, все забирает пожилая женщина, которая навещает почту каждый месяц. Кстати, приходят только банковские выписки. Я считаю, женщина — скорее всего мать Гладдена. Вероятно, живет где-то поблизости, хотя найти адрес мне не удалось.
— Возможно, стоило бы ненадолго остаться там и изучить ситуацию несколько лучше?
Несколько секунд она молчала. Я понял, что Рейчел смутила манера, в которой Бэкус построил разговор.
— Возможно, — согласилась она. — И все же я полагаю, это именно то задание, которое способны исполнить наши люди во Флориде. А я агент, назначенный вести это расследование. Помнишь об этом, Боб?
— Да, помню.
Некоторое время в машине висело молчание. На минуту-другую я отвернулся к окну. Почувствовав, что конфликт несколько сглажен, я посмотрел на Рейчел и вопросительно поднял брови.
Снова протянув руку, она хотела коснуться моего лица, но передумала.
— Ты побрился.
— Да-а.
Бэкус тут же обернулся, взглянул на меня, потом вернулся в исходную позицию.
— Мне тоже показалось, будто что-то не так, — заметил он.
— Для чего? — спросила Рейчел.
— Сам не знаю, — ответил я, пожимая плечами.
Ожила рация, и сквозь эфир донесся хриплый голос:
— Посетитель.
Картер ответил, нажав на кнопку микрофона:
— Кто теперь?
— Белый, лет двадцати, волосы светлые. В руках коробка. Машину не наблюдаем. Направляется или к дверям «Дата имаджинг», или к следующим, там парикмахерская. Одно из двух.
Неподалеку от фотомагазина, к западу, находился такой салон. С восточной стороны располагался заброшенный склад.
Наружное наблюдение весь день сообщало о потенциальных посетителях, и большая их часть направлялась в салон, чтобы подстричься, и вовсе не интересовалась цифровыми фотоаппаратами.
— Он заходит.
Наклонившись вперед, на мониторе я увидел человека, вошедшего в торговый зал. Черно-белое изображение захватывало весь магазин, искажая пространство. Фигура выглядела мелкой и недостаточно четкой, не позволяя идентифицировать вошедшего как Гладдена.
Всякий раз, едва в магазин заходил посетитель, у меня перехватывало дыхание. Человек направился прямо к Торсону. Я заметил, как рука агента сместилась ближе к поясу, готовая выхватить оружие.
— Что вам угодно?
— Есть великолепные ежедневники для записей.
Он начал было открывать коробку, и Торсон тут же приподнялся с места.
— Я много продал всем вашим соседям.
Перехватив руку мужчины, Торсон приоткрыл крышку и, изучив содержимое, произнес:
— Не интересуюсь.
Торговец, от выпада Торсона немного подавшийся назад, опомнился и начал обычный для такого случая разговор:
— Уверены? Всего десять баксов. В магазинах их продают за тридцать или тридцать пять долларов. Это фирменный товар, такие...
— Не интересуюсь. Спасибо.
Торговец обратился в сторону сидевшего за своим столом Кумбса:
— А вы, сэр? Разрешите, я продемонстрирую вам этот великолепный еже...
— Мы не интересуемся! — рявкнул Торсон. — Будьте любезны, покиньте наш магазин. Здесь не обломится.
— Понял. Ладно, вам тоже хорошей торговли.
Торговец вышел из магазина.
— Что за люди! — произнес Торсон.
Покачав головой, он сел на место и замолчал. Неожиданно агент зевнул. Зевота оказалась заразной, вслед за ним одолев и меня, а потом — Рейчел.
— Волнение доконало нашего Гордо, — прокомментировал Бэкус.
Меня тоже. Захотелось восполнить урон кофеином. К этому времени дня в отделе новостей я выпил бы уже чашек шесть. А мы, из-за постоянного наблюдения, только раз сбегали за едой, и то три часа назад.
Я открыл дверь.
— Схожу за кофе. Кто что будет?
— Не пропусти самое интересное, Джек, — поиздевался Бэкус.
— Да ладно. Теперь я знаю, почему у всех копов геморрой. От сидения на... одном месте и ожидания неизвестно чего.
Я вышел и наконец-то выпрямился, хрустнув суставами. Картер и Бэкус от кофе отказались. Рейчел сказала, что хочет. Я-то надеялся, что она пойдет со мной, но этого не случилось.
— Какой ты любишь? — спросил я, заранее зная ответ.
— Черный, — ответила она, с улыбкой приняв мою игру.
— О'кей. Скоро вернусь.
Глава 42
Когда я, с четырьмя чашками кофе в картонной коробке, вошел в «Дата имаджинг», Торсон потерял дар речи. Но едва он опомнился и сообразил, что сказать, зазвонил телефон. Сняв трубку, он произнес только одно слово: