Ловушка, стр. 43

— Давай, пошли отсюда!

Губы Антавианы задрожали, она начала открывать рот, точно рыба, тереть глаза и рыдать.

Для Цицерона это уже было слишком.

— Что с тобой творится?

Именно этого вопроса Антавиана ждала, ибо выпалила без запинки:

— Я совсем одна, без друзей, без надежды, в чужой стране, сейчас я переживаю самое трудное время в своей жизни, а ты… ты говоришь «пошли отсюда!»

Цицерон набрался терпения.

— А что еще я должен сказать?

— Не знаю… скажи мне «спасибо», ведь я только хочу помочь, сделать тебе приятное, я знаю, тебе нравятся компьютеры, и мне хотелось, чтобы у тебя был один такой.

— Но если нас застукают на краже компьютера, мы попадем в тюрьму.

— Я малолетка, — возразила Антавиана.

— Ты смеешься? Я нет.

— Вот именно. Поэтому посадят только тебя.

— Ты этого хочешь?

Антавиана достала платок и высморкалась. К счастью, у нее хватило ума не отвечать на этот риторический вопрос.

— Тогда я сама вынесу.

— Что ты вынесешь?

— Товар.

— Какой товар?

Антавиана показала ему свои карманы, набитые браслетами, кольцами, ожерельями и серьгами.

Цицерон почувствовал, как у него от страха подкашиваются ноги.

— Но… но… ты совсем сдурела?

— Ладно, я положу твой компьютер в свой рюкзак, — великодушно предложила маленькая воровка с улыбкой на устах.

Антавиана так и поступила, несмотря на то, что Цицерон уже два раза вытаскивал из него компьютер.

— Я не собираюсь подставлять свою шею.

— Они ничего не заметят. Разве ты не видишь, что здесь нет следящих за прилавками?

Цицерон испугался не на шутку. Лучше держаться подальше от этой сумасшедшей девицы, пока она не навлекла на него беду.

Он отправился в отдел книг и затаился там. Смотрел и читал, чтобы забыть про Антавиану, сделав вид, будто незнаком с ней, как вдруг наткнулся на обложку книги, которая тут же привлекла его внимание: «Туата Де Дананн, короли Ирландии».

— Тебе нравится? — спросила Антавиана, появившись по обыкновению в самое неподходящее время.

— Я незнаком с тобой.

— Если книга тебе нравится, я могу вынести ее.

Цицерон какое-то время раздумывал, затем вернул книгу на полку. У него не было денег.

— Я смываюсь.

Со стремительностью молнии Антавиана забрала книгу, опустила ее в свой рюкзак и встала рядом с Цицероном.

— Я с тобой.

— Не подходи ко мне!

Однако Антавиана, нагрузившись неоплаченным товаром, прилипла к нему, как банный лист, дошла до выхода, а в дверях случилось то, что и должно было случиться.

Антавиана свистнула, охранники подошли, и когда Цицерону вдруг отчаянно захотелось сбежать, эта коротышка, одну руку которой держал огромный мужчина, другой рукой предательски указала на Цицерона.

И тогда второй охранник преградил ему путь к свободе.

— Не! Не is! — закричала коротышка по-английски, что должно было означать «Он! Это он!»

На размышления Цицерону остались считанные секунды, и он избрал тактику хаоса. От притока адреналина его мозг соображал стремительно. Дорогу аресту и заточению необходимо было преградить всеобщей паникой.

Быстро вспомнив то, в чем он считал себя способным — и чему его преподаватель физкультуры бурно рукоплескал бы, — Цицерон нырнул обратно к полкам и стал ловко уходить от охранника-преследователя, стремительно совершая зигзагообразные движения.

Потом он подбежал к центральному бюро информации, сложил руки рупором и поднял ложную тревогу, закричав:

— Fire! Fire! [57]

Началась неразбериха, и толпа загудела, точно пчелы в улье, на который напал медведь.

По этажу пронесся приглушенный ропот, и к голосу Цицерона присоединились другие, кричавшие «Fire! Fire!» Кто-то нажал кнопку пожарной тревоги.

Мгновенно зазвучали громоподобные сигналы, а несколько секунд спустя возник гул несущегося к выходу человеческого смерча. Это производило впечатление.

Дюжий охранник уже готовился схватить Цицерона, но людская волна вклинилась между ними, засосала, выволокла его на улицу и швырнула на землю.

Цицерон тут же вскочил и отбежал на несколько метров, опасаясь, как бы его не задавили.

Где Антавиана? Он стряхнул с себя ответственность за нее, точно пыль с пиджака. Юноша выбрался из магазина целым и невредимым, его мало волновала физическая сохранность маленькой предательницы. Голос этой девицы врезался ему в память, а слова упрека звучали в ушах. Хорошо было бы, если бы ее заперли в детском исправительном заведении, где с такими особами дурно обращаются. Хорошо было бы…

Вдруг, точно призрак, перед ним явилась Антавиана со спутанными волосами, в разорванной куртке и брюках. Она улыбалась.

Коротышка бросилась ему на шею и расцеловала.

— У нас получилось!!!

— Что получилось?

Антавиана открыла свой рюкзак и с гордостью показала ему трофей: ноутбук последнего поколения рядом с красивой книгой о Туата Де Дананн.

Антавиана достала компьютер и книгу и протянула их Цицерону без малейшего угрызения совести.

— Но они краденые, — возразил тот.

— Ну и что? — изумилась Антавиана.

Цицерон не мог понять ее поведения. А что, если она психически больна?

Вот именно! Антавиана была лишена нравственности и этических сдержек, потому что была больна! Может, она страдала чем-то вроде паранойи или, возможно… была психопаткой.

Цицерон решил, что поступит благоразумно, если возьмет подарки: обиженные психопаты могут быть очень опасны. Затем он сбежит от нее и вернет краденое. А пока лучше плыть по течению, иначе Антавиана может окончательно сойти с ума и убить кого-нибудь!

Цицерон улыбнулся маленькой воровке и тихо, с виноватым видом, поблагодарил ее.

Марина

Как долго легкие способны выдержать без воздуха? Марина не сомневалась, что сегодня вечером они с Патриком побили все рекорды. Каждый новый их поцелуй напоминал погружение в морскую пучину: без перерыва, без кислорода, без света. Головокружительное ощущение. Приятное, как щекотка в затылке, когда чувствуешь его руку в своих волосах, а ноги дрожат и подгибаются, когда он обнимает тебя; а еще его невнятный шепот — то есть слова, что он шепчет тебе на ухо, а ты в них ничегошеньки не понимаешь.

Со стороны это очень смахивало на голливудские фильмы и романтические баллады.

Марина не знала, длилась ли серия поцелуев полчаса, час, или они с Патриком простояли в дверях пивной Гиннеса неизвестно сколько времени. Но она точно знала, что тоненький голосок явившейся некстати Лилиан отвлек ее.

Открыв глаза, девушка заметила, что находится в окружении японских туристов, фотографировавших их со всех ракурсов (наверное, вид из глубины им пришелся бы по душе), а два японца, видно, поспорили на деньги и засекали по часам, как надолго они с Патриком задерживают дыхание.

Довольная Лилиан порхала в нескольких сантиметрах от лица своей временной подопечной.

— Очень хорошо, на этот раз ты все сделала очень хорошо.

Марина не смогла ответить, так как Патрик приступил к их очередному бесконечному поцелую.

Марина страстно отвечала ему, слыша, как фея шепчет ей на ухо:

— Теперь кокетливо встань, подмигни ему одним глазом и возвращайся назад.

Марина совсем не умела подмигивать. Обычно ей это давалось с трудом, и она не сомневалась, что у нее получается ужасная гримаса, но она старалась и добилась желаемого эффекта.

Когда Марина отошла, Патрик последовал за ней как маленький ягненок, и Лилиан радостно захлопала в ладоши.

— Теперь возьми его за руку и шепни ему на ухо: «Я отведу тебя в одно место, где мы останемся только вдвоем, ты и я». Не обращай внимания на то, что говоришь, произнеси это страстно, он поймет.