Лунь юй, стр. 33
Цзэн-цзы воскликнул:
— Сколь величествен Чжан! Но с ним вместе трудно добиться человеколюбия.
Цзэн-цзы сказал:
— Я слышал от Учителя, что люди, которые не смогли в свое время непосредственно проявить все свои чувства, проявляют их полностью на похоронах своих родителей.
Цзэн-цзы заметил:
— Я слышал от Учителя, что в почитании родителей не трудно сравниться с Мэн Чжуанцзы, но трудно, подобно ему, не заменить ни одного чиновника [после смерти] отца и полностью сохранить его систему правления. [205]
Мэнсунь-ши назначил Ян Фу судьей. Ян Фу обратился за наставлением к Цзэн-цзы.
Цзэн-цзы сказал:
— Высшие утратили свой Дао-Путь, простой народ отшатнулся от них и совершает проступки. Когда будешь судить их, проявляй сочувствие и не возгордись собой.
Цзы Гун отметил:
— Чжоу был не столь плох, как считают ныне. Благородный муж страшится более всего оказаться внизу потока [206]. Как только он там окажется, то все грязное в Поднебесной польется на него.
Цзы Гун сказал:
— Ошибки благородного мужа подобны затмению солнца и луны: когда он ошибается, все видят это; когда же он исправляется, все взирают на это с почтением.
Гунсунь Чао из царства Вэй спросил Цзы Гуна:
— У кого учился Чжунни?
И услышал в ответ:
— Дао-Путь Вэнь-вана и У-вана не погиб на земле, а растворился в людях. Достойные наследовали великое, а недостойные – малое. Нет места, где бы не было Дао-Пути Вэнь-вана и У-вана. Разве не всюду мог научиться наш Учитель? И нужен ли для этого лишь один наставник?
Как-то во дворце Шусунь Ушу [207] сказал в беседе сановникам:
— Цзы Гун превосходит Чжунни. Цзыфу Цзинбо рассказал об этом Цзы Гуну.
Цзы Гун сказал:
— Возьмем для сравнения стену, окружающую дом. Стена моего дома не выше плеча, и любой может узреть, что есть в доме стоящего. Стена дома Учителя достигает многих жэней [208], и если не найдешь в ней ворота, то и не увидишь красоту храма предков и богатство палат. Но лишь немногим суждено отыскать эти ворота. Поэтому нет ничего удивительного в словах этого господина!
Шусунь Ушу злословил в отношении Чжунни.
Цзы Гун сказал:
— Он зря старается! Невозможно оговорить Чжунни. Достоинства других людей подобны холмам и курганам, на них можно взобраться. Чжунни подобен солнцу и луне, а до них не подняться. Пожелай кто-либо отказаться от них, разве повредит это солнцу и луне? Он лишь проявит незнание своих возможностей.
Чэнь Цзыцинь спросил Цзы Гуна:
— Не из почтения ли к Чжунни Вы считаете, что он Вас Превосходит?
Цзы Гун ответил:
— Нужно быть осторожнее в своих словах. За одно слово благородного мужа считают мудрым или глупцом. С Учителем никто не может сравниться, как невозможно по лестнице вскарабкаться на Небо. Если бы Учитель получил в управление государство или удел, то, как говорят, начни он ставить на ноги – все встали бы на ноги, начни вести по Дао-Пути – все пошли бы; умиротворил бы людей – и к нему пришли бы издалека; побудил бы к труду – и люди жили бы в согласии, достигнув единства через разномыслие [209]. При жизни его прославляли, а после кончины оплакивают. Разве можно с ним сравниться?
Глава XX
«Яо Юэ»
Яо сказал:
— О ты, Шунь! Небом установленное преемство власти пало на тебя. В делах управления твердо держись середины. Если народ в пределах четырех морей будет испытывать лишения, то ты навечно лишишься благословения Неба.
С таким же наказом Шунь обратился к Юю. [210]
Тан сказал:
— Я, недостойный сын твой Люй, осмеливаюсь принести тебе в жертву черного быка и искренне признаюсь, о Великий Владыка: совершивших преступления я не милую, твоих провинившихся слуг я не прикрываю. Ты ведь и сам сердцем своим давно уже прознал об их прегрешениях. Если я в чем-либо виновен, не карай всех в Поднебесной, пусть кара твоя падет на меня одного. Чжоуский дом был щедр на дары, и хорошие люди богатели. «Хотя у чжоуского дома есть родня, но человеколюбие ближе ему. Если народ провинится, то ответ буду держать я один» [211]. Упорядочил меры длины и веса, восстановил уволенных чиновников, и повсюду управление государством пошло на лад. Были восстановлены погибшие царства, возрождены прерванные поколения, возвышены несправедливо изганные, и народ Поднебесной с радостью подчинился ему [212]. С особым вниманием относился к простому народу, обеспечению его пропитанием, соблюдению траурных церемоний и жертвоприношениям. Великодушие притягивает симпатии народа; искренность вызывает доверие народа; сметливость вдохновляет на успехи, а беспристрастность радует народ. [213]
Цзы-чжан спросил Кун-цзы:
— Каким образом следует заниматься управлением [государством]?
205
Мэн Чжуанцзы – сын луского аристократа Мэн Сяньцзы периода правления луского царя Сян-гуна (572 – 542 гг. до н.э.). Сам Мэн Чжуанцзы скончался через четыре года после смерти отца. Ян Боцзюнь отмечает, что про него можно сказать: «Три года не менял Дао-Путь отца», т.е. он в полной мере действовал по нормам «сыновней почтительности».
206
«Внизу потока» – букв. перевод ся лю. Чжоу Синь (1099? – 1066? гг. до н.э.) – последний император династии Инь, вошедший в историю Китая как безжалостный тиран. Он не только жестоко истребил всех осуждавших его тиранию сановников, но даже казнил собственного дядю Биганя (см. XVIII, 1). По мнению Мао Цзышуя, человек страшится совершить преступление больше всего потому, что, «оказавшись внизу потока», т.е. на дне общества, он легко может быть подвержен самым гнусным, порой незаслуженным оскорблениям. Не случайно в современном китайском языке сялюжэнь означает «бродяга».
207
Шусунь Ушу – аристократ царства Лу по имени Чжоу Чоу.
208
Жэнь – мера длины, равна приблизительно 25,6 м.
209
Обычно переводчики трактуют стоящий здесь термин хэ как «гармония». Я [Переломов Л.С.] же придерживаюсь своего объяснения—«достижение единства через разномыслие».
210
Весь текст суждения XX, 1 «Лунь юя» уже давно вызывал споры и сомнения исследователей. Дело в том, что от начала и до конца нет сплошной логики изложения. Существует несколько вариантов деления текста на абзацы. Я [Переломов Л.С.] принял наиболее распространенный вариант, которого придерживаются Ян Боцзюнь, Мао Цзышуй и др.
211
Фраза, помешенная в кавычках, представляет собой фрагмент из речи чжоуского правителя У-вана [Мао Цзышуй].
212
Вторая часть абзаца начиная со слов: «Были восстановлены погибшие царства...» – широко использовалась средствами массовой информации в период кампании «критики Линь Бяо и Конфуция» в качестве одного из тяжких обвинений против премьера КНР Чжоу Эньлая, поскольку в этой части суждения говорится о деяниях Чжоу-гуна. Одним из «несправедливо изгнанных» был Дэн Сяопин.
213
Считаю целесообразным показать, как это суждение трактуют Пак Ильбон и Каная Осаму.
«Яо воскликнул: «О ты, Шунь! Жгучее пламя власти воплотилось в тебе: придерживайся справедливости!.. Ее благотворное распространение на все четыре стороны света навсегда сохранит за тобой дарованные Небом титул и должность!»
А Шунь обратился к Юю с такими же словами.
[Тан] сказал: «Я, недостойный сын твой, приношу в жертву черного быка и искренне доношу Великому Владыке, что виновные не могут быть прощены. Преступления против Владыки не могут покрываться; они уже отобраны сердцем твоим. Когда я провинюсь, то вина эта не распространится на народ; когда же провинится народ, то я возьму эту вину на себя».
[Чжоуский владыка говорил]: «На наш чжоуский дом снизошла великая благодать Неба; многие получают блага (богатства). Близкая и дальняя родня Чжоу несравнима в благодеяниях. Если у народа несчастья, то вся ответственность на мне». Если уточнить меры длины и веса, уделить внимание социальной системе, восстановить упраздненные должности, то управление государством повсеместно нормализуется. Если возродить гибнущее государство, восстановить прерванные связи поколений и привлечь на службу изгнанных в медвежьи углы чиновников, то и народ Поднебесной воспрянет духом. Важно обеспечить народ пропитанием, а также побудить [людей] к соблюдению траурных и жертвенных ритуалов и церемоний. Великодушие сплачивает людей; искренность порождает доверие народа; прилежание и старательность ведут к свершениям (успехам), а беспристрастность радует народ»
[Пак Ильбон, 1994].
«Яо сказал: «О ты, Шунь! Ты получил установку Неба. Пришло время тебе вступить на трон. Твердо придерживайся середины. Если народ в пределах четырех морей будет испытывать лишения, ты навечно лишишься милости Неба».
Такие же слова произнес Шунь, передавая трон Юю.
Тан сказал: «Я, неспособный Люй, приношу в жертву тебе черного быка и искренне докладываю Великому Владыке: я не прощаю совершивших преступления, не милую твоих провинившихся слуг. Ты уже сам своим сердцем чувствовал их прегрешения. Когда я провинюсь, вина не распространится на народ. Если провинится народ, я возьму эту вину на себя». На чжоуский дом снизошла благодать Неба. Хорошие люди богатеют.
Чжоуский владыка сказал: «Хотя у Чжоу есть многочисленная родня, ей не сравниться с человеколюбивыми. Если народ провинится, вся ответственность будет лежать на мне». Если упорядочить меры длины и веса, уделить внимание социальной системе, восстановить уволенных чиновников, управление государством повсюду пойдет на лад. Если восстановить уничтоженные государства, возродить прерванные связи поколений и использовать изгнанных, то народ Поднебесной подчинится. Важно уделять особое внимание простому народу, обеспечению его продовольствием, соблюдению траурных и праздничных церемоний. Великодушие притягивает симпатии народа; искренность вызывает доверие народа; старательность ведет к успеху; беспристрастность радует народ»
[Какая Осаму, 1987].