Дюна: Дом Харконненов, стр. 21

Калимар поколебался – к полному удовольствию Харконнена, – но все же принял приглашение, отказавшись, правда, от киранского бренди, хотя хозяин не отказал себе в рюмочке. Барон тяжело откинулся на спинку кресла. За его спиной стоял вертлявый ментат, который и изложил причину, по которой Дом Харконненов предложил эту встречу.

Изумленный Калимар покачал головой.

– Вы хотите одолжить у меня доктора Сук? Нос гостя продолжал морщиться, премьер поискал глазами источник запаха и наконец уставился на приоткрытую дверь шкафа. Калимар нервно поправил золотые очки.

– Простите, но я просто не в состоянии пойти на это. Личный доктор Сук – это ответственность и одолжение.., не говоря уже об огромной цене.

Барон надул губы.

– Я пробовал лечиться у других врачей и хотел бы сохранить все дело в тайне. Я не могу дать объявление и ждать, когда ко мне пожалует какой-нибудь лопающийся от сознания собственной гениальности профессионал. А ваш доктор Сук будет связан своей клятвой о неразглашении тайны, и к тому же никто не обязан знать, что он на короткий период оставил службу.

Барон с удивлением различил в своем голосе жалобные нотки.

– Ну же, где ваше сострадание?

Калимар отвернулся от зловещего темного чрева шкафа.

– Сострадание? Это слово забавно звучит в ваших устах, барон. Ваш Дом не потрудился помочь нам в решении наших проблем, хотя мы неоднократно обращались к вам с просьбами на протяжении последних пяти лет.

Барон подался вперед. Его трость с набалдашником, украшенным головой червя, лежала на его коленях. В конце трости были отравленные стрелы, направленные сейчас на человека в белом. Какое искушение!

– Может быть, нам все же удастся прийти к взаимопониманию.

Он вопросительно посмотрел на ментата, требуя объяснения.

– Одним словом, речь идет о деньгах, мой барон. Экономика Ришезов трещит по швам.

– Наш посол не раз говорил об этом вашим эмиссарам, – добавил Калимар. – С тех пор как наш Дом утратил доходы от операций с пряностью на Арракисе – не забудьте, это вы сменили нас там, – мы все время старались усилить наше экономическое могущество. – Премьер вздернул вверх подбородок, сделав вид, что его не покинули остатки гордости. – Во-первых, падение Икса было для нас настоящим подарком, ибо исчезла конкуренция. Однако наше финансовое положение остается.., несколько стесненным.

Паучьи глаза барона вспыхнули, смутив Калимара. Дом Ришезов, производитель экзотического оружия, миниатюрных приспособлений и ришезианских зеркал, заключал неплохие сделки во время переворота на Иксе.

– Пять лет назад тлейлаксы возобновили поставку на рынок традиционных иксианских товаров, – с беспощадной логикой заговорил ментат. – Вы уже потеряли те доходы, которые приобрели за последние десять лет. Особенно сильно поставки ришезианских товаров упали после возобновления производства на Иксе.

Калимар не утратил присутствия духа, и когда заговорил в ответ, голос его оставался твердым.

– Итак, вы сами видите, что нам нужны ресурсы для умножения наших усилий по инвестированию в новые предприятия.

– Ришезы, Тлейлаксу, Икс.., мы стараемся не вмешиваться в склоки между другими Домами, – вздохнул барон. – Как я хочу, чтобы в Ландсрааде воцарился вечный мир.

Черты лица ришезианского премьера исказились от гнева.

– Это нечто большее, чем склока, барон. Речь идет о выживании. Многие мои агенты исчезли на Иксе, и я предполагаю, что они убиты. Меня охватывает отвращение при одной мысли о том, что тлейлаксы могли сделать с их телами.

Он поправил очки, на лбу его выступили капли пота.

– Кроме того, Бене Тлейлакс – это не Дом в общепринятом смысле этого слова. Ландсраад никогда не примет их в качестве полноправных членов.

– Чисто технически.

– Мы зашли в тупик, – заявил Калимар, сделав вид, что хочет встать. Он еще раз посмотрел в сторону зловещего шкафа. – Я не верил, что вы захотите платить нашу цену, независимо от того, насколько хорош наш доктор Сук.

– Постойте, постойте. – Барон поднял руку. – Торговые соглашения и военные союзы – это одно. Дружба – совсем другое. Вы и ваш Дом всегда были нашими верными союзниками. Может быть, я не совсем верно представлял себе степень ваших трудностей.

Калимар откинул назад голову и искоса взглянул на барона.

– Количество наших трудностей можно обозначить единицей со множеством нулей, но без единой запятой.

Почти невидимые за складками жира глаза барона вспыхнули неожиданной силой и живостью.

– Если вы пришлете мне доктора Сук, премьер, то мы попробуем переосмыслить ситуацию. Думаю, что вы приятно удивитесь, узнав финансовые детали нашего предложения. Считайте это платежом.

Калимар не двинулся с места.

– Я бы хотел услышать предложение прямо сейчас. Видя, что лицо премьера приобрело каменное выражение, барон кивнул ментату.

– Питер, расскажи ему о нашем предложении. Де Фриз назвал высочайшую цену за найм доктора Сук, которую Харконнен обязывался выплатить меланжей. Не важно, сколько стоит доктор Сук, Дом Харконненов может выжать деньги, ликвидировав некоторые из незаконных хранилищ пряности или увеличив производство ее на Арракисе.

Калимар притворился, что обдумывает предложение, но барон понимал, что премьер согласится; у него просто не оставалось другого выхода.

– Доктор Сук будет прислан к вам незамедлительно. Этот врач, Веллингтон Юэх, изучал киборгов, разработал специальный интерфейс для взаимодействия машины и человека, применил этот метод для замены утраченных конечностей. Этот способ лечения – альтернатива способу тлейлаксов, которые выращивают конечности в своих чанах с аксолотлями.

– Ты не должен изготовлять машин, заменяющих разум человека, – процитировал де Фриз первую заповедь Джихада Слуг.

Калимар оцепенел.

– Наши патентованные юристы вникли в детали этого способа и не нашли в нем нарушения запретов.

– Меня не волнует, какая у него специальность, – нетерпеливо заговорил барон. – Все доктора Сук обладают обширными познаниями, которыми они и оперируют. Вы понимаете, надеюсь, что все, о чем мы здесь говорили, следует сохранить в строжайшей тайне?

– Об этом не стоит беспокоиться. Внутренний Круг врачей Сук имеет деликатную медицинскую информацию о многих поколениях семей – членов Ландсраада. Вам не о чем тревожиться.

– Я больше встревожен тем, что будут болтать обо мне ваши люди. Могу ли я положиться на ваше обещание не разглашать никаких подробностей нашей сделки? Это разглашение может оказаться неудобным и для вас.

Казалось, темные глаза барона еще глубже погрузились в складки жира на лице.

Премьер принужденно кивнул.

– Я очень рад, что могу чем-то помочь вам, барон. Мне выпала привилегия наблюдать, как работает доктор Юэх. Позвольте мне заверить вас, что этот человек действительно производит впечатление.

***

Император принимал сообщения с информационного ридулианского кристалла, сидя в анатомическом подвесном кресле под черным защитным колпаком. Вручив Шаддаму зашифрованное сообщение, Хазимир Фенринг встал возле кресла, ожидая, пока слова шифровки перейдут в сознание императора.

Правитель был явно не в восторге от того, что услышал. Прием информации закончился, и граф Фенринг откашлялся, приготовившись говорить.

– Хайдар Фен Аджидика многое скрывает от нас, сир. Если бы он не представлял такой важности для проекта «Амаль», то я бы ликвидировал его, хм-м.

Император откинул в сторону защитный колпак, вырвал кристалл из гнезда. Привыкнув к яркому свету утреннего солнца, проникавшему сквозь стекла окон его личных апартаментов, император вперил в Фенринга свой взор. Граф стоял, опершись на императорский стол из золотистого дерева чусук, инкрустированный молочно-белыми камнями су, с таким видом, словно этот предмет мебели был его собственностью.