Дюна: Дом Харконненов, стр. 110

Ловко перемещая центр тяжести, Дункан молчал. Сейчас за него будет говорить гибкая шпага. Голова под неудобной, украшенной нелепым павлиньим пером шляпой немилосердно потела. Дункан внимательно посмотрел на своего конопатого противника.

– En garde! – прозвучала команда Бладда. Синие глаза его сверкнули, когда он движением своего клинка развел рапиры соперников.

По данному сигналу Рессер сделал выпад. Дункан парировал удар, сделал полшага в сторону и сам сделал выпад. Клинки мелодично зазвенели, высокий грумманец умело отразил удар. Рапиры снова соприкоснулись; противники продолжали прощупывать друг друга.

Вспотев, оба тяжело дышали, взгляды их потеряли всякое выражение. Единственный смысл – найти слабое место в защите противника и не пропустить удар. Это был танец, исполняя который, Айдахо и Рессер двигались вперед, назад и в стороны, запертые в прямоугольник, обозначенный на полированном полу темными границами. Рессер не делал ничего необычного, и Дункан надеялся, усыпив его бдительность, нанести грумманцу поражение.

Словно прочитав мысли друга, Рессер внезапно перешел в атаку, яростно, словно берсерк, нападая на Дункана. Туше, еще одно. Рессер не причинил ни единой царапины Айдахо, проявляя незаурядное искусство и надеясь на надежность защиты соперника.

Дункан ни разу не видел, чтобы Рессер проявлял такую неуемную энергию, и сам сделал несколько сильных выпадов. Он немного отступил, ожидая, когда противник выдохнется. По щекам Айдахо текли струи пота.

Однако Рессер и не думал сбавлять темп. Было такое впечатление, что ему впрыснули хорошую дозу допинга. Клинки громко звенели. Дункан не мог видеть, что происходит на соседней площадке, но по восклицаниям и заключительному удару шпаг понял, что тот поединок закончился.

Теперь Оружейный Мастер Бладд обратил все свое внимание на схватку Дункана с Рессером.

Кончик рапиры рыжего грумманца коснулся камзола на груди Дункана, потом его лба. Рессер уверенно набирал очки. Еще один удачный выпад, и касаний будет пять. Тогда Рессер будет объявлен победителем. На Айдахо не было крови, Рессер не нарушил ни одного правила. Если бы это был настоящий поединок, то я был бы уже мертв.

Словно стервятник, ожидающий поживы, Бладд жадно ловил каждое движение соперников.

Натиск Рессера буквально парализовал Дункана Айдахо. Мышцы стали ватными, умение постоять за себя куда-то улетучилось. Взглянув на рапиру в своей правой руке, Дункан постарался собраться, вспомнив все, чему научили его за прошедшие семь лет. Я сражаюсь за Дом Атрейдесов. Я могу победить.

Рессер, пританцовывая, кружил вокруг Дункана, чем еще больше подчеркивал неуклюжесть и смешной вид противника. Дункан замедлил дыхание, сердце стало биться реже и сильнее. Максимизируй чи, приказал себе Айдахо, чувствуя, как живительная энергия начинает циркулировать по меридианам тела. Я должен стать настоящим оружейным мастером, чтобы защищать своего герцога, а не для того, чтобы понравиться очередному инструктору, участвуя в дешевом представлении.

Рессер не смог провести касание, потому что Дункан резко ушел назад. Чи нарастала, энергия удвоилась и ждала момента, когда Дункан воспользуется ею. Айдахо сконцентрировался, наметив цель, и…

Теперь настал момент атаки. Сделав отвлекающее движение, взятое из арсенала другого вида единоборств, Дункан, словно вихрь, обрушился на соперника, ударив свободной рукой Рессера по рыжеволосой голове. Противники выскочили из квадрата площадки, потом снова вернулись на очерченное ристалище. Дункан опять атаковал. Новый удар кулака сбил с Рессера шляпу с пером, удар ногой в живот – и противник повержен. Условия соблюдены: не пролилось ни капли крови.

Изумленный грумманец рухнул на пол. Дункан выбил из его руки шпагу и обозначил удар в горло. Победа!

– Господи, что ты делаешь? – Оружейный Мастер Бладд оттащил Дункана от Рессера. – Чурбан! – Инструктор дважды ударил Дункана по лицу и отнял у него шпагу. – Это не уличная драка, идиот. Мы учимся мушкетерской дуэли. Ты что – животное?

Дункан потер щеку, по которой ударил его Бладд. В пылу схватки он начал биться за жизнь, забыв о театральных правилах, исполнения которых требовал инструктор.

Бладд еще несколько раз ударил Дункана с такой злостью, словно курсант нанес ему личное оскорбление. Заговорил Рессер:

– Все правильно – я не ранен. Он провел меня, а я не смог защититься.

Дункан почувствовал себя униженным великодушием друга и отступил на шаг.

Но Бладд продолжал бушевать от ярости.

– Вы можете считать себя лучшим курсантом в классе, Дункан Айдахо, но в моих глазах вы неудачник.

Дункан почувствовал себя ребенком, поставленным в угол строгим наставником с розгой. Ему захотелось ответить инструктору ударом на удар, но он не осмелился сделать это.

Вспомнился злокозненный Трин Кронос, который точно так же ответил толстому Оружейному Мастеру Ривви Динари. Если ты связываешь себя бессмысленными ограничениями, то тебя побьет любой противник, который по ходу схватки изменит правила. Главная задача – защитить герцога от любого возможного противника, а не играть костюмированный спектакль про мушкетеров.

– Подумай и скажи мне, почему ты проиграл, – продолжал греметь Бладд.

Объясните это погибшим солдатам проигравшей стороны. Дункан крепко задумался. Ему не хотелось повторять аргументацию опозорившего себя Кроноса, хотя в словах грумманца был заложен гораздо более глубокий смысл, чем казалось Дункану раньше. Правила можно трактовать по-разному, в зависимости от поставленной цели. В некоторых случаях их соблюдение было не вопросом добра и зла, а зависело от точки зрения. Как бы то ни было, но теперь Дункан понял, какого ответа ждет от него инструктор.

– Я проиграл, потому что мое мышление несовершенно. Такой ответ, судя по всему, удивил мускулистого Оружейного Мастера, но на лице Бладда появилась довольная улыбка.

– Это правильный ответ, Дункан Айдахо, – сказал он. – А теперь ступайте на скамью проигравших.

***

Поправив висевший на перекинутой через плечо кожаной лямке балисет, Ромбур начал спускаться по извилистой тропинке к подножию черной скалы. Громада каладанского замка нависала над склоном скалы, вытягиваясь своими башнями к округлым облакам, теснящимся на синеющем над головой небосклоне. Свежий бриз ласкал лицо принца.

Там, в одной из паривших над горами башен замка проводила свои дни в невеселых раздумьях его сестра. Он оглянулся и увидел Каплею, стоявшую на балконе. С деланной бодростью Ромбур помахал ей рукой, но не дождался ответного жеста. За последние месяцы брат и сестра едва ли перекинулись парой слов. На этот раз принц тряхнул головой и решил не обращать внимания на равнодушие сестры. Ожидания Кайлеи явно не соответствовали суровой реальности.

Стоял теплый весенний день; серые чайки парили над белыми барашками волн. Ромбур мало чем отличался от бедного деревенского рыбак" в своей полосатой сине-белой безрукавке, грубых рыбацких брюках и синей шапочке, плотно натянутой на светловолосую голову. Иногда Тессия гуляла с Ромбуром, но временами отпускала его на прогулку одного.

Думая о вечно плохом настроении Кайлеи, Ромбур продолжал спускаться по деревянной лестнице, подвешенной к камням скалы. Дойдя до прогнивших, покрытых мхом ступеней, Ромбур замедлил шаг. Спуск и подъем по деревянной лестнице был небезопасным даже в хорошую погоду. Одно неверное движение – и можно было упасть с немыслимой высоты на острые утесы. Отвесный склон порос жестким кустарником, корни которого упорно цеплялись за расщелины в камнях. На ветвях виднелись желтые и оранжевые цветы с толстыми лепестками. Лето, так же как и его отец, предпочитал естественность во всем и не считал нужным прокладывать в скалах удобную дорогу.