Новая жизнь. Божественная комедия, стр. 53

ЧИСТИЛИЩЕ

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
1Для лучших вод подъемля парус ныне,
Мой гений вновь стремит свою ладью,
Блуждавшую в столь яростной пучине,
4И я второе царство [636]воспою,
Где души обретают очищенье
И к вечному восходят бытию.
7Пусть мертвое воскреснет песнопенье, [637]
Святые Музы, — я взываю к вам;
Пусть Каллиопа, мне в сопровожденье,
10Поднявшись вновь, ударит по струнам,
Как встарь, когда Сорок сразила лира
И нанесла им беспощадный срам. [638]
13Отрадный цвет восточного сапфира,
Накопленный в воздушной вышине,
Прозрачной вплоть до первой тверди мира,
16Опять мне очи упоил вполне,
Чуть я расстался с темью без рассвета,
Глаза и грудь отяготившей мне.
19Маяк любви, прекрасная планета,
Зажгла восток улыбкою лучей,
И ближних Рыб затмила ясность эта. [639]
Новая жизнь. Божественная комедия - i_010.jpg
22Я вправо, к остью, [640]поднял взгляд очей,
И он пленился четырьмя звездами,
Чей отсвет первых озарял людей. [641]
25Казалось, твердь ликует их огнями;
О северная сирая страна,
Где их сверканье не горит над нами! [642]
28Покинув оком эти пламена,
Я обратился к остью полуночи, [643]
Где Колесница [644]не была видна;
31И некий старец [645]мне предстал пред очи,
Исполненный почтенности такой,
Какой для сына полон облик отчий.
34Цвет бороды был исчерна-седой,
И ей волна волос уподоблялась,
Ложась на грудь раздвоенной грядой.
37Его лицо так ярко украшалось
Священным светом четырех светил,
Что это блещет солнце — мне казалось.
40«Кто вы, и кто темницу вам открыл,
Чтобы к слепому выйти водопаду? [646]—
Колебля оперенье [647], он спросил. —
43Кто вывел вас? Где взяли вы лампаду,
Чтоб выбраться из глубины земли
Сквозь черноту, разлитую по Аду?
46Вы ль над законом бездны возмогли,
Иль новое решилось в горней сени,
Что падшие к скале моей пришли?»
49Мой вождь, внимая величавой тени,
И голосом, и взглядом, и рукой
Мне преклонил и веки, и колени.
52Потом сказал: «Я здесь не сам собой.
Жена сошла с небес, ко мне взывая,
Чтоб я помог идущему со мной.
55Но раз ты хочешь точно знать, какая
У нас судьба, то это мне закон,
Который я уважу, исполняя.
58Последний вечер [648]не изведал он;
Но был к нему так близок, безрассудный,
Что срок ему недолгий был сужден.
61Как я сказал, к нему я в этот трудный
Был послан час; и только через тьму
Мог вывести его стезею чудной.
64Весь грешный люд я показал ему;
И души показать ему желаю,
Врученные надзору твоему.
67Как мы блуждали, я не излагаю;
Мне сила свыше помогла, и вот
Тебя я вижу и тебе внимаю.
70Ты благосклонно встреть его приход:
Он восхотел свободы, [649]столь бесценной,
Как знают все, кто жизнь ей отдает.
73Ты это знал, приняв, как дар блаженный,
Смерть в Утике, где ризу бытия
Совлек, чтоб в грозный день [650]ей стать нетленной.
76Запретов не ломал ни он, ни я:
Он — жив, меня Минос [651]нигде не тронет,
И круг мой — тот, где Марция твоя [652]
79На дне очей мольбу к тебе хоронит,
О чистый дух, считать ее своей. [653]
Пусть мысль о ней и к нам тебя преклонит!
82Дай нам войти в твои семь царств, [654]чтоб ей
Тебя я славил, ежели пристала
Речь о тебе средь горестных теней».
85«Мне Марция настолько взор пленяла,
Пока я был в том мире, — он сказал, —
Что для нее я делал все, бывало.
88Теперь меж нас бежит зловещий вал; [655]
Я, изведенный силою чудесной, [656]
Блюдя устав, к ней безучастен стал.
91Но если ты посол жены небесной,
Достаточно и слова твоего,
Без всякой льстивой речи, здесь невместной.
94Ступай и тростьем опояшь его [657]
И сам ему омой лицо, стирая
Всю грязь, чтоб не осталось ничего.
97Нельзя, глазами мглистыми взирая,
Идти навстречу первому из слуг, [658]
Принадлежащих к светлым сонмам Рая.
100Весь этот островок обвив вокруг,
Внизу, где море бьет в него волною,
Растет тростник вдоль илистых излук.
103Растения, обильные листвою
Иль жесткие, не могут там расти,
Затем что неуступчивы прибою.
106Вернитесь не по этому пути;
Восходит солнце и покажет ясно,
Как вам удобней на гору взойти».
109Так он исчез; я встал с колен и, страстно
Прильнув к тому, кто был моим вождем
Его глаза я вопрошал безгласно.
112Он начал: «Сын, ступай за мной; идем
В ту сторону; мы здесь на косогоре
И по уклону книзу повернем».
115Уже заря одолевала в споре
Нестойкий мрак, и, устремляя взгляд,
Я различал трепещущее море.
118Мы шли, куда нас вел безлюдный скат,
Как тот, кто вновь дорогу обретает
И, лишь по ней шагая, будет рад.
121Дойдя дотуда, где роса вступает
В боренье с солнцем, потому что там,
На ветерке, нескоро исчезает, —
124Раскрыв ладони, к влажным муравам
Нагнулся мой учитель знаменитый,
И я, поняв, к нему приблизил сам
127Слезами орошенные ланиты;
И он вернул мне цвет, — уже навек,
Могло казаться, темным Адом скрытый.
130Затем мы вышли на пустынный брег,
Не видевший, чтобы отсюда начал
Обратный путь по волнам человек.
133Здесь пояс он мне свил, как тот назначил.
О удивленье! Чуть он выбирал
Смиренный стебель, как уже маячил
136Сейчас же новый там, где он сорвал.
вернуться

636

ЧИСТИЛИЩЕ
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
Выход из Ада к подножию горы Чистилища

4.  Второе царство— то есть Чистилище. Данте изображает его в виде огромной горы, возвышающейся в южном полушарии посреди Океана. Она имеет вид усеченного конуса. Береговая полоса и нижняя часть горы образуют Предчистилище, а верхняя опоясана семью уступами (семью кругами собственно Чистилища). На плоской вершине горы Данте помещает пустынный лес Земного Рая.

вернуться

637

7.  Мертвое… песнопенье— потому что описывало область вечной смерти — Ад.

вернуться

638

9-12. Пусть Каллиопа… — Девять дочерей фесалийского царя Пиера, Пиериды, дерзнули состязаться с музами в искусстве песнопения, но были посрамлены и превращены в соро?к. На стороне муз выступала Каллиопа, муза эпической поэзии, старшая из девяти муз (Метам., V, 294–678).

вернуться

639

19-21. Маяк любви, прекрасная планета— то есть Венера, затмевающая своей яркостью созвездие Рыб, в котором она находилась.

вернуться

640

22.  К остью— то есть к небесному полюсу, в данном случае южному.

вернуться

641

24.  Первых озарял людей— то есть Адама и Еву, обитавших в Земном Раю.

вернуться

642

23-27. Четыре звезды (Ч., VIII, 91–92; XXXI. 106) символизируют четыре «основные» («естественные») добродетели древнего мира (мудрость, справедливость, мужество и умеренность).

вернуться

643

29.  К остью полуночи— в сторону Северного небесного полюса.

вернуться

644

30.  Колесница— Большая Медведица, скрытая за горизонтом.

вернуться

645

31.  Некий старец— Катон Младший Утический (95–46 гг. до н. э.), государственный деятель последних времен Римской республики, который, не пожелав пережить ее крушение, покончил с собой (в городе Утике — см. ст. 74). Данте делает его стражем Чистилища, на вершине которого, по мысли поэта, дух обретает свободу (Ч., XXVII, 140–142).

вернуться

646

41.  Слепой водопад— подземный ручей, вдоль которого поэты поднимались из Ада.

вернуться

647

42.  Оперенье— величавая борода Катона.

вернуться

648

58.  Последний вечер— то есть смерть. В стихах 59–60 имеется в виду духовная смерть, угрожавшая заблудшему.

вернуться

649

71.  Он восхотел свободы— духовной свободы, которая достигается посредством нравственного очищения. Этой свободе, не осуществимой без свободы гражданской, Катон посвятил и отдал жизнь (ст. 73–75).

вернуться

650

75.  В грозный день— то есть в день Страшного суда.

вернуться

651

77.  Минос. — Вергилий, как обитатель Лимба, не подвластен Миносу.

вернуться

652

78.  И круг мой— тот, где Марция твоя… — Лимб, где обитает Марция, жена Катона (А., IV, 128).

вернуться

653

80.  Считать ее своей. — Катон уступил Марцию своему другу Гортензию, после смерти которого она снова вернулась к Катону, желая умереть «его Марцией».

вернуться

654

82.  Твои семь царств— то есть семь кругов Чистилища.

вернуться

655

88.  Зловещий вал— волны Ахерона, окаймляющего Ад.

вернуться

656

89.  Изведенный силою чудесной— из Лимба (А., IV, 46–63).

вернуться

657

94.  Тростьем опояшь его— тростником, символом смирения.

вернуться

658

98.  Первому из слуг— ангелу-привратнику (Ч., IX, 76–84).