Сбежавший тролль, стр. 41

Затем он услышал шум воды в ванной и поспешил обратно. Но было поздно. Тролль-сын чистил зубы зубной щеткой Сэмюэля. Сэмюэля едва не стошнило, когда он представил, как чистые белые щетинки трутся о гнилые коричневые зубы тролля. Но Сэмюэль был не единственным, кому стало нехорошо. Тролль-сына вырвало от вкуса зубной пасты. Этот вкус был даже более омерзительным, чем вкус апельсинового сока. У него не укладывалось в голове, как Сэмюэль мог засовывать что-то подобное себе в рот. Он бы предпочел каждое утро в течение всей жизни есть тушеных червей с травой, чем терпеть этот мятный вкус.

— Фу! — сказал Тролль-сын, выплевывая зубную пасту.

— Фу!!! — закричал Сэмюэль, вырывая зубную щетку из рук Тролль-сына. — Отдай! Это моя зубная щетка. Отдай!

Зубная щетка упала в раковину. Сэмюэль продолжал кричать на Тролль-сына, которого продолжало тошнить. На сегодня Сэмюэль уже достаточно долго выступал в роли героя, особенно если учесть, что единственной его наградой оказалась испорченная зубная щетка.

— Почему ты вечно за мной повторяешь? Это невыносимо. Ты невыносим, и ты едва не убил нас обоих сегодня! Почему ты просто… не пойдешь домой?!

Тролль-сыну эти слова причинили такую боль, что на секунду он забыл об отвратительном мятном вкусе во рту.

— Я извиняюсь, Сэмюэль Блинк.

Дядя Хенрик поднялся наверх, чтобы посмотреть, в чем дело.

— Эй… Сэмюэль… Сэмюэль… успокойся… успокойся…

Он увидел лежавшую в раковине зубную щетку, щетинки которой были зеленовато-коричневого цвета после того, как соприкоснулись с внутренней частью рта Тролль-сына.

— Мы купим тебе новую зубную щетку, — сказал дядя Хенрик.

И что-то в его голосе заставило Сэмюэля почувствовать себя виноватым. Он знал, что ведет себя глупо, что говорит вещи, которых на самом деле не думает, но он по-прежнему слышал свой голос, который продолжал кричать:

— Я не хочу новую зубную щетку! Я хочу… я хочу… я хочу, чтобы он вернулся домой к своим родителям.

Дядя Хенрик кивнул. Это был очень мудрый кивок, словно дядя понял из слов Сэмюэля больше, чем понимал сам Сэмюэль.

— Да, — сказал он. — Да, именно об этом мы и собираемся поговорить, хорошо? Мы соберемся и решим, что нам делать. Спускайтесь вниз. Твоя тетя хочет обсудить все прямо сейчас.

Тетя Ида подождала, пока все рассядутся за столом, и открыла совет.

— Тролль-сын, мы понимаем, что ты боишься возвращаться домой. Но мы должны сказать тебе, что там ты будешь в большей безопасности, чем когда-либо будешь здесь. Понимаешь, люди оччень подозрительные существа. В целом, если кто-то отличается от них и если они кого-то боятся, то они хотят как можно скорее от него избавиться, чтобы больше не бояться. А ты, Тролль-сын, боюсь, произведешь на многих людей впечатление существа, оччень на них не похожего. — И тетя Ида подула на свой кофе, отчего на его поверхности появилась рябь, и отхлебнула глоточек.

— Да, Тролль-сын, — продолжил дядя Хенрик. — Мы знаем, что ты боишься идти к этому… Лапшителю…

— Улучшителю, — поправил Сэмюэль, удивившись, как дядя Хенрик мог подумать, что кто-то может бояться существа по имени Лапшитель.

— Да, к этому Улучшителю. Сэмюэль нам рассказал… Но ведь это всего на неделю. И я уверен, что твои родители хотят отправить тебя к нему для твоего же блага. Я помню, когда мне было… ну, девять, наверное… мои родители решили отправить меня в зимнюю лыжную школу, и я плакал каждую ночь при мысли о том, что мне придется быть так далеко от дома. Но в итоге мне там очень понравилось. И если бы я туда не пошел, я бы никогда не стал лыжником. Поэтому иногда стоит слушаться своих родителей. Они существуют не просто так.

Сэмюэль с Мартой, переглянувшись, обнаружили друг у друга в глазах одинаковую грусть. Их родители тоже существовали не просто так, но теперь их не было.

Дядя Хенрик заметил выражение их лиц и решил ускорить события:

— Боюсь, больше тут не о чем говорить. Мне придется отвести Тролль-сына домой.

— Пойти в лес? — спросила Марта.

— У меня нет выбора, — ответил он. — Он не может здесь оставаться. Это слишком опасно. Он должен вернуться домой, а я должен пойти с ним, чтобы убедиться, что с ним ничего не случится.

— Ох, Хенрик, — сказала тетя Ида. — Ты не можешь снова пойти в лес. Ты же знаешь, что произошло в прошлый раз.

Дядя Хенрик кивнул, глядя в окно на деревья.

— Да, но теперь в лесу безопасно. Единственная опасность — это мистер Мюклебуст или кто-то другой, кто обнаружит, что там безопасно и что там живут безвредные существа вроде Тролль-сына. Они пойдут туда и лишат их жизней быстрее, чем это делал профессор Тэнглвуд. Нет, этому лесу грозит только внешняя опасность. И чем дольше Тролль-сын будет оставаться с нами, тем больше будет становиться эта опасность. Поэтому я считаю, что он должен уйти сейчас. Сегодня.

Лицо Тролль-сына исказилось от ужаса.

— Нет… Я боюсь… Я боюсь…

— Что ж, Хенрик, возможно, нам стоит устроить голосование, чтобы убедиться, что все согласны, — сказала тетя Ида. — Кто за то, чтобы Тролль-сын вернулся в лес?

Дядя Хенрик поднял руку, затем то же сделала тетя Ида. Марта с грустной извиняющейся улыбкой посмотрела на Сэмюэля и тоже подняла руку. Сэмюэль заметил, как в глазу Тролль-сына дрожит готовая упасть слеза. Почему ему так трудно поднять руку? Ведь он знал, что это разумно. Если Тролль-сына обнаружат здесь, все существа, живущие в лесу, будут уничтожены. Или посажены под замок. А сам лес будет вырублен, чтобы мистер Мюклебуст смог построить парк развлечений. Именно так Корнелия сказала Марте. И в любом случае, неужели этот мифический Улучшитель мог быть настолько ужасным? Однако страх в наполненных слезами глазах Тролль-сына казался отнюдь не мифическим, а очень реальным.

Сэмюэль представил себе тетю и дядю, сидящих в тюрьме. Он подумал о детском доме вдали от Марты, где ему придется провести остаток своего детства. Но когда рука Сэмюэля поднялась вверх, ему показалось, что она весит вдвое больше, чем обычно.

Дядя Хенрик торжественно кивнул.

— Ну, значит, решено, — сказала тетя Ида. — Решение единогласное. Тролль-сын, тебе придется вернуться к своим родителям.

И все повернулись, чтобы посмотреть на мальчика-тролля, сидящего с краю стола. Но ни у кого из них не было достаточно чуткого слуха, чтобы услышать нервный шепот, от которого подрагивали его губы:

— Не идти, не идти, не идти…

Тысяча слабых отголосков

Тетя Ида составляла список вещей, которые Хенрику нужно будет взять с собой. Некоторые из этих вещей у нее уже были, тогда как другие им нужно было купить в деревне в скобяной и бакалейной лавках перед отправлением в путь. На данный момент этот список включал:

Она показала список дяде Хенрику.

— Тебе может понадобиться что-то еще? — спросила она.

— Ох, Ида, ничего из этого мне не понадобится. Я очень быстро дойду до деревни троллей. Выйду попозже, когда ты вернешься. Съем миску супа и надену браслет Хек для защиты. Вот и все, что мне нужно. Я же не на войну собираюсь! Со мной ничего не случится. Все не так, как в прошлый раз, — в лесу теперь не опасно.

— Знаю, Хенрик, знаю. Но я так волнуюсь. А Тролль-сын не может сам дойти до дома?

Дядя Хенрик тихо засмеялся.

— Думаю, с гораздо большей вероятностью его дом сам придет к нему!

Тетя Ида глубоко вздохнула и закрыла глаза, как будто остаток разговора был чем-то, под что ей нужно было поднырнуть.