Удовольствие Темного Принца, стр. 7
Когда их глаза встретились вновь, его — сверкали голубым цветом, ещё раз напоминая, почему связь с ним будет неразумной.
— Беги отсюда, волк. Или я заставлю тебя желать этого.
— Этого не случится, валькирия.
— Почему?
Его решительный взгляд вызвал у неё одно настолько нелепое подозрение, что оно едва ли оправдывало даже мысль о нём. И тем не менее она не смогла сдержать холодный озноб.
— Я не… твоя пара или что-то в этом роде, ведь так?
Она не могла быть ею.
— Нет. Хотя я сильно хочу иного.
Спасибо богам за это.
— Тогда уходи.
Когда он вместо этого подошел еще ближе, она, не задумываясь, легко сдернула лук, установила стрелу и натянула тетиву. Люсия целилась прямо в сердце, что, конечно, не убьёт такого бессмертного, как он, но нанесет ему вред на долгое время.
— Стой там, где ты стоишь, или я выстрелю.
Он не остановился.
— Ты не сделаешь этого. Я не намериваюсь причинить тебе никакого вреда.
— Это не пустая угроза, — сказала она стальным тоном.
Выражение его лица стало нетерпеливым, как будто он не мог понять, что она имеет в виду и где наступает предел предосторожности.
— Я буду стрелять в тебя, если ты подойдешь ближе.
Он подошел еще ближе. Она выстрелила ему в сердце. Или на четыре дюйма вправо, решив в последнюю секунду изменить положение прицела.
Стрела попала в его крепкую грудь, вонзившись в мышцы полностью, до оперения.
— Черт возьми, женщина! — прорычал он, сердито глядя вниз на свою грудь.
Спокойным голосом она напомнила ему: — Я сказала тебе не приближаться ближе.
Он зажал в кулаке перья, с трудом извлекая стрелу, но ее зубцы сделали это невозможным. Неловко пытаясь дотянуться до спины, он проскрежетал:
— Помоги мне освободиться от этой штуки!
Люсия прищурилась на него.
— Я выпускаю стрелы. И не вытаскиваю их наружу.
Его подбородок выпятился.
— Ты сделаешь это для меня.
Уголки её губ изогнулись неожиданно для неё. Какой дикий, свирепый ликан. Она знает себя.
— Почему именно я?
— Потому что, валькирия, — он вновь направился к ней, очевидно, намеренно игнорируя стрелу в своей груди, — к концу этой ночи мы разделим постель, и ты будешь чувствовать себя глупо за стрельбу в своего мужчину.
Вздохнув, она выпустила ещё одну стрелу.
— Ах, милый, какая я глупая. Ты так считаешь?
Он продолжал приближаться.
— Когда я крепко поцелую твои надутые губки…
Следующая стрела вонзилась в его грудь.
Теперь три раны портили его великолепное тело, три струйки крови оставляли дорожки на буграх и впадинах твердых мышц. Стиснув зубы, он сказал:
— Это адские страдания, девушка, но это радует.
— Как тебе внешний вид?
— С расстояния, которое было больше раз в пятьдесят, чем это, ты послала три стрелы в шею кобольда. Я получил трио в грудь. Похоже ты хотела убить его, в то время как меня просто щекочешь. Ты не хочешь моей смерти, это хороший знак. Может быть, ты так флиртуешь?
Она сдержалась чтобы не выстрелить ещё раз, действительность нахлынула на нее.
— Я не флиртую, поверь мне, ты бы знал.
Потому что несчастье будет неминуемо. Проклятье, он продолжал идти к ней.
— Если ты действительно охотница, ты не позволишь волку страдать. Держу пари, обычно ты стреляешь, чтобы убить, а не для того, чтобы мучить.
Он отметил это. Это не было в её характере — пытать. Если в этом не появлялась необходимость.
— Ну хорошо, если я помогу тебе извлечь стрелы, ты оставишь меня в покое?
— Оставить тебя в покое? Я, черт возьми, скорее, стану носить их, валькирия.
С этими словами он ударил кулаком по кончику первой стрелы, опять отправляя древко глубоко назад. Ликан дотянулся до него сзади, теперь в состоянии крепко схватить наконечник. Стискивая челюсти, он пронизывал стрелу через грудь, перья скрылись под кожей, поскольку он вытаскивал их вместе со стрелой из спины.
Пока она стояла, открыв рот, потрясенная его стойкостью, он, отшвырнув в сторону окровавленную стрелу, взялся за следующую, повторяя процесс. Каждый раз мускулы на его теле туго натягивались. Освободившись от еще одной стрелы, он простонал и расслабился — отчасти. Как если бы получил сексуальную разрядку, но не достаточно насытился.
Часть Люсии была польщена тем, что он предпочел пройти через это, чем воспользоваться её помощью. Да, она, возможно, отсекла бы наконечники, предоставив ему возможность вытащить стрелы вперед, но вместо этого он противостоял боли — так как не хотел оставить её в покое?
Люсию поразили его достоинство и сила духа. Осознание этого пронзило её, пройдя по коже острыми иголочками озноба во влажном ночном воздухе.
Извлекая последнюю стрелу, ликан продвинулся еще в направлении Люсии, затем, едва поморщившись, освободился от стрелы стремительным движением и без колебаний широко шагнул, приблизившись вплотную с решительным выражением лица.
Люсия отступила назад, обдумывая возможность воспользоваться последней оставшейся стрелой, чтобы остановить его. Она не могла убить оборотня, но могла задержать выстрелом между глаз.
— Полагаю, что заслужил право остаться, а также поцелуй от тебя?
Она сокрушенно произнесла:
— Как будто ты будешь счастлив от одного поцелуя? Ты надеешься на секс со мной, а этого просто не случится.
— Но ты тоже хочешь этого, не так ли?
Позволить ему взять её, горячую и потную, в этом болоте? Люсия сглотнула. Он ликан, он возьмет её, стоящую на руках и коленях… Её сердце забилось от этой мысли, но она решительно встряхнула головой.
— Конечно, нет! Пойми меня, МакРив, я — валькирия. Я не свяжусь с тобой… из-за животной потребности.
Его голос понизился до рычания, когда он ответил:
— После одной ночи со мной, Лауша, ты свяжешься.
Глава 4
Адреналин и желание струились сквозь Гаррета, притупляя боль от ран, потому что всё, что он мог чувствовать, было возрастающее давление в члене и неодолимое вожделение к существу перед ним.
Валькирия. Он вновь изумился тому, что судьба дала ему в подруги деву-воительницу. Сейчас Гаррет не знал, смеяться ему или плакать. Вероятно, он был бы чертовски рад, если бы она прекратила упорное сопротивление влечению между ними.
Безусловно, он и раньше хотел женщину, способную дать отпор. Теперь ликан задавался вопросом, почему она боролась с этим. Девушка явно возбудилась: аромат желания его подруги был таким притягательным, что ему хотелось с благодарностью упасть на колени и попробовать её. Соски валькирии напряглись настолько, что, вероятно, пульсировали.
Так почему она не хочет отдаться ему? Да, Гаррет сожалел о своем желании. Он мрачно размышлял, упадет ли она в его постель, если он расскажет ей о том, что действительно король.
Ликан нахмурился от возникшей мысли.
— Другой мужчина… заявил права на тебя?
Гаррет готов был к тому, чтобы убить его прямо этой ночью.
— Мужские права? На меня?! Никто!
Её сердце было свободно. Значит, оно покорится мне. Гаррет уверенно улыбнулся.
— И никто не сделает этого никогда, — добавила она.
— Угу. Значит, никогда?
Его ироничный ответ привел её в замешательство.
— О-опять-таки, я не заинтересована. Ты не мог найти более равнодушной женщины.
— Ты забываешь, что я ликан. Я могу учуять запах твоего интереса. Боги, её аромат был для него как наркотик, её возбуждение пахло так сладко.
Лицо Люсии вспыхнуло, легкий румянец окрасил высокие скулы.
— Возможно, я заинтересовалась одним из других мужчин на поле.
Ревность опалила его. Гаррет ещё никогда не чувствовал ничего подобного. Он оказался рядом с ней, и прежде чем она успела поднять лук, его мозолистые ладони нежно охватили её затылок.
— Забери эти слова назад, женщина.
Он делал всё, на что был способен, сдерживая свои инстинкты с самого начала их встречи. Наконец обнаружив свою подругу, ликан с большим трудом контролировал скачки адреналина в своих венах. Но ревность была непреодолимой.