Грехи ночи (Иас и Дэнджер) (ЛП), стр. 46
«Я знаю, но это напоминает мне об одном выражении, которое постоянно использует Ашерон.»
«О каком?»
«Управление сожалением». Ты пытаешься приглушить сожаление при помощи пережитых моментов удовольствия.
«Это работает?»
Алексион фыркнул. «Не очень. Во всяком случае у меня. Хотя Ашерон, кажется, преуспел в этом. По крайней мере большую часть времени, ему удается справится со своей грустью.»
Она нахмурилась. «О чем Эш может сожалеть?»
«Ты бы удивилась.»
«А ты?», спросила она, испытывая необходимость знать ответ. «О чем ты жалеешь больше всего?»
Его взгляд прожег ее. «О том, что ты не родилась девять тысяч лет назад.»
На ее глаза навернулись слезы, когда он произнес слова, которые она никогда не думала услышать от него или от кого-либо другого. «Жаль, что мы не встретились, когда оба были людьми,» прошептала она.
«Да, но в этом случае ты скорее всего убила бы меня.»
Она резко выдохнула, оскорбленная этим. «Как ты можешь так думать?»
Его зеленые глаза дразнили ее. «Ты продырявила меня уже дважды с момента нашей встречи. Похоже, не лучший мой рекорд.» Он покачал головой. «Видимо со мной серьезно что-то не так, если все женщины, которых я любил хотели убить меня.»
Дэйнджер не знала, кто из них был больше поражен его словами. «Что?»
Он немедленно отодвинулся и начал выбираться из постели.
Дэйнджер остановила его. «Поговори со мной, Иас.»
«Не называй меня Иас, Дэйнджер. Я больше не тот человек.»
«Нет, ты человек, которого я пустила в свою постель, и поверь мне, это что-то вроде подвига. Немногим удалось пересечь мою парадную дверь.» Она держала его, несмотря на то, что он старался отстраниться. «Теперь ты закончишь то, что начал.»
«Неважно, что я чувствую. И даже то, что думаю. Время ограничено для нас обоих.»
«Нет, Алексион, это важно для меня. Я хочу, чтобы ты был честен со мной. Я это заслужила.»
Он страдальчески нахмурил брови. «Что хорошего в правде? В самом деле? Что хорошего она может сделать для нас?»
Она была несогласна. Ей нужно было знать, что он имел ввиду именно то, что сказал. «Ты любишь меня?»
Он отвел взгляд и она получила свой ответ.
Она отпустила его и села, от нахлынувших эмоций в горле стоял ком. Она никогда не думала, что услышит эти слова от другого мужчины. Никогда.
Но больше всего ее поражало то, что она сама испытывала к нему. Это было нечто огромное и теплое, и оно наполняло ее и радостью, и страхом.
Она притянула его к себе и положила голову ему на плечо. «Я тоже люблю тебя, Алексион.»
Она почувствовала, как дернулась его челюсть.
«Ты же знаешь, что эти отношения невозможны, так?»
«Знаю,» выдохнула она. «И когда прийдет время, я поцелую тебя в щеку и скажу „прощай“. Я не буду умолять тебя остаться и не сделаю ничего, чтобы это было тяжело для тебя. Обещаю.»
Алексион стиснул зубы от ее слов. Но это было то, чего он хотел.
Он хотел…
Черт бы тебя побрал, Ашерон.
Но больше всех он проклинал себя самого. Не будь он настолько глуп, чтобы пойти к жене сразу после того, как заключил соглашение с Артемидой, у него до сих пор был бы шанс снова стать человеком.
Ашерон мог бы выменять его душу…
Опять же, если бы он не хотел вернуться к жене так отчаянно, Ашерон не когда бы не заключил бы договор с Артимидой, который позволял Темным охотникам стать свободными.
Ни один из них не имел бы шанса на освобождение от служения ей. Его жизнь и душа были принесены в жертву для гораздо большего блага.
Однажды, Дэйнжер может снова быть свободной.
Без меня …
Это правда. А для него небыло никакого выхода. Всё заключалось в том, что у него нет будущего ни с Дэйнджер, ни с любой другой женщиной. Ни то чтоб, он хотел другую женщину. Она была единственной, которую он будет любить. Он знал это.
«Мне не следовало приходить, что бы спасти Кироса,» хрипло произнес он. «Кирос хорош только мертвый, и все что я сделал, это позволил возникнуть воспоминаниям, которые послужат только для того, чтобы мучить меня столетиями.» Но по крайней мере, она не испытывала бы сожаления. Она бы не чувствовала его боли.
Он сжал руку на ее волосах. «Я смогу увидеть тебя, я даже могу пройти на улице мимо тебя, а ты никогда не узнаешь, кто я и что я. Я буду просто незнакомцем.»
Слёзы наполнили её тёмные глаза. «Я не хочу забывать тебя, Алексион. Никогда.»
«У тебя нет выбора. Теперь ты знаешь об Ашероне слишком много. Он никогда не позволит тебе сохранить эти воспоминания.»
Гнев прорывался сквозь слезы. «Мне плевать. Когда-нибудь я вспомню тебя, я это знаю. Мне наплевать, насколько он силен, он не сможет заставить меня забыть о тебе.»
Он хотел бы поверить в это, но он знал, что так будет лучше.
«Тебе нужно поспать, Дэйнджер. Впереди длинная ночь.»
Она кивнула. «Ты тоже собираешься спать?»
«Немного позже. Отдыхай.»
Она отпустила его и легла в постель. Алексион встал и оделся, пока мысли и сожаления заполняли его голову.
Прогнав их прочь, он отправился проведать Ксирену, которая все еще спала на диване.
Ее ноги подпирали его спинку, в то время как голова свисала вниз. Одна рука была закинута надголовой и лежала на полу, другая была поперек груди. Улыбнувшись так похожей на Сими позе, он взял с кресла одеяло и накрыл ее.
Его пребывание здесь в Миссиссиппи определенно было страннейшим из его заданий.
Но по крайней мере время было на его стороне. Страйкер все еще думал, что у него внутри чужая душа и это давало ему(Алексиону) некоторое преимущество.
До того времени, когда Страйкер ожидает смерти души, Даймоны должны оставить его в покое. Это даст ему пару дней, чтобы встретиться с другими Темными охотниками, чтобы прощупать их.
Ему нужно собрать Темных Охотников через три дня, затем судьба каждого из них будет решена.
Его мысли вернулись к Киросу, и от этого ему хотелось во весь голос проклинать несправедливость происходящего. Кирос для него потерян.
Но я встретил Дэйнджер.
И в конце концов, он потеряет их обоих.
Жизнь, несомненно, дерьмо.
«Приглядывай за Дэйнджерос.»
Алексион замер, услышав мягкий женский голос, шепчущий в его голове. Если бы он не знал, что это невозможно, он мог бы поклясться, что это…
«Артемида?»
«Даймоны хотят твоей смерти. Если они не смогут достать тебя, они заберут кого-то другого.»
Алексион сглотнул от ее зловещего тона. «Почему ты мне помогаешь, Арти? Я знаю, ты меня ненавидишь.»
«Я не Артемида. Я просто друг, который не хочет, чтобы Страйкер кому-то навредил.»
«И как же я смогу ему помешать?»
«Никогда не нападай на того, кто неуязвим. Всегда поражай его сердце.»
«Я уже пробовал поразить его в сердце. Но он чертовски быстр.»
Голос ничего не ответил.
«Эй?» позвал Алексион, но она ушла.
«Прекрасно,» сказал он, сжав зубы.
Страйкер собирался ударить по Дейнджер, и единственным способом уберечь ее, было нападение на бога, у которого вообще не было сердца.
«Черт, мы влипли.»
ГЛАВА 19
Весь оставшийся день Алексион провел, наблюдая как спит Дэйнджер. Он сидел на обитом кремовым жакардом кресле у ее кровати, абсолютно поглощенный ее неяркой красотой. Вней не было ничего порочного. Не было коварства. Жестокости. Она бы никогда не причинила боль тому, кого любит. Напротив, она бы скорее умерла, пытаясь спасти свою семью, чем повернулась бы спиной к ним и спаслась сама.
Отчасти поэтому он так ее любил.
«Я не хочу покидать ее.» Он искренне шептал слова, зная, что в конце у него не будет выбора. Черт бы его побрал, за то, что оказался не в состояниии держать свои эмоции под контролем, когда она увлеклась. Все, что он сделал, губило его собственное будущее.
Почему?
Почему такая боль должна была существовать в этом мире? Любовь должна быть простой. Легкой. Такой, чтобы человек мог найти того единственного, без которого он не может жить, пожениться и жить долго и счастливо.