Полночное возвращение, стр. 44
— Что случилось? Как она? — Сердце у Рио сжалось от страха, что произошло самое худшее. — Она...
Дилан покачала головой:
— Нет, с мамой все в порядке. Она спит. Но там... господи, Рио... — Дилан понизила голос и потащила его в самый темный угол коридора. — Я только что видела призрак Подруги по Крови.
— Где?
— В палате. Это была девушка из Центра, где работает моя мама, маме она очень нравилась. Девушку звали Тони, и она... — Дилан запнулась и замолчала, обхватив себя руками. — Рио, она сообщила мне, что ее убили и что таких, как она, много. Она показала мне свое родимое пятно, а затем попросила, чтобы я «остановила его», того, кто убивает моих сестер.
Вот черт!
От послания с того света у Рио неприятно засосало под ложечкой. В ту же секунду он подумал о способном на любую мерзость сыне Драгоса. Воины подозревали, что именно он освободил Древнего из его заточения в пещере. Этот сукин сын, вероятнее всего, заставляет Древнего спариваться с разными женщинами, чтобы родилось новое поколение П1.
— Она сказала «останови его, он убивает нас» так, как будто и мне угрожает опасность.
Рио напрягся:
— Ты уверена, что ты ее действительно видела и она произнесла именно эти слова?
— Да.
— Покажи мне ее. — Рио повернулся в сторону палаты. — Я должен сам ее увидеть. Она еще там?
Дилан покачала головой:
— Нет. Исчезла. Привидения, как туман, быстро рассеиваются.
— Ты не спросила ее, где находятся эти женщины? Или кто их убивает?
— К сожалению, я не могу разговаривать с призраками. Я их слышу, но они не слышат меня. Сколько бы я ни пыталась, диалога не получается. — Дилан долгим взглядом посмотрела на Рио. — Ты знаешь, мне кажется, что все женщины, которые являлись мне с раннего детства, были умершими Подругами по Крови. Я всегда думала: как странно, что я вижу только женщин, молодых и здоровых. В моей голове вмиг все сложилось, когда я увидела родимое пятно на подбородке Тони. Теперь я абсолютно уверена, что все они были Подругами по Крови.
Рио прижал ладонь ко лбу и зашипел:
— Мне нужно срочно позвонить в Бостон и доложить об этом.
Дилан кивнула, продолжая все так лее пристально смотреть ему в глаза. Когда она вновь заговорила, голос ее дрожал:
— Рио, я боюсь.
Он притянул ее к себе, понимая, чего стоило Дилан признаться в своей слабости, пусть даже ему.
— Не бойся. Я не дам тебя в обиду. Но, Дилан, я не могу оставить тебя здесь одну ночью. Я должен увезти тебя назад в бункер.
Дилан нахмурилась:
— Но мама...
— Если я сумею ей помочь, я это сделаю, — сказал Рио. — Но прежде я должен быть уверен, что ты в безопасности.
Дилан умоляюще смотрела на него, но в конце концов слабо кивнула:
— Хорошо, Рио, я поеду с тобой.
Глава двадцать восьмая
По дороге в Бостон Рио не стал погружать Дилан в транс.
В ответ на косые взгляды сидевших впереди Нико и Кейда, которые красноречиво давали ему понять, что он полный идиот, поскольку нарушает правила, Рио демонстрировал полное доверие к Дилан. Даже несмотря на то, что он не знал, надолго ли она останется в бункере и в каком качестве. Он доверял ей, и более того — какого черта! — он любил ее.
Однако Рио предпочел держать это открытие при себе, видя, насколько Дилан расстроена тем, что ей пришлось оставить больную мать в Нью-Йорке одну. Он чувствовал, как все тревожнее билось ее сердце по мере того, как они приближались к Бостону. Он и без всякой кровной связи знал, какая мука терзала ее сердце, пока она тихо сидела рядом с ним на заднем сиденье и не отрываясь смотрела сквозь тонированное стекло на быстро меняющийся за окном пейзаж.
Всем своим существом Дилан рвалась назад.
Рио не сомневался, что она испытывала к нему чувства, сегодня ночью Дилан доказала это. И при других обстоятельствах она не желала бы на ходу выпрыгнуть из машины и со всех ног броситься назад, в Нью-Йорк.
— Эй, — шепотом произнес Рио, когда Нико въехал в ворота бункера. — Мы попробуем все уладить, хорошо?
Дилан слабо улыбнулась, но ее глаза оставались печальными.
— Обними меня покрепче, Рио.
Он прижал ее к себе и нежно коснулся губами ее губ:
— Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое, обещаю.
Рио не очень хорошо представлял, как выполнит столь серьезное обещание, но, заметив мелькнувшую в глазах Дилан надежду, понял, что должен сделать это во что бы то ни стало.
«Рендж ровер» въехал в гараж и остановился, но Рио не хотелось размыкать объятий и отпускать Дилан.
— Дом, милый дом, — пропел Кейд, открывая дверцу и вылезая из машины.
Николай повернулся к Рио:
— Мы в лабораторию. Сказать Лукану, что ты скоро подойдешь?
Рио кивнул:
— Да, минут через десять.
— Хорошо. — Нико взглянул на Дилан. — Поверь, мне жаль, что такое случилось с твоей матерью. Какие тут могут быть слова?
— Да, — пробормотала Дилан. — Спасибо, Николай.
Нико еще какое-то время пристально смотрел на нее, затем хлопнул ладонью по спинке сиденья:
— Что ж, увидимся внизу, парень.
— Скажи Лукану, что я приду в лабораторию с Дилан.
Нико и Дилан посмотрели на Рио расширенными от удивления глазами. А Кейд, тихо выругавшись, рассмеялся так, словно Рио окончательно свихнулся.
— Ты хочешь на военное совещание привести гражданское лицо? — уточнил Николай. — Гражданское лицо, чью память Лукан приказал тебе стереть?
— Сегодня ночью Дилан кое-что видела, — сказал Рио. — И я думаю, воины должны узнать об этом из первых уст.
Николай долго молча смотрел на Рио, словно что-то обдумывая. Затем кивнул, как будто понял, что Рио не изменит своего решения. Он словно догадался, что для Рио Дилан не просто гражданское лицо или задание, которое он не сумел выполнить. По голубым глазам Нико Рио видел, что тот почувствовал, как много значит для него Дилан. Почувствовал и, судя по усмешке, тронувшей уголки его губ, одобрил.
— Черт возьми, amigo. Конечно, я скажу Лукану.
Нико с Кейдом направились к лифту, а через пару минут за ними последовали Рио и Дилан. Держась за руки, они спустились на глубину трех сотен футов.
Рио шел по лабиринту коридоров бункера и впервые за долгие месяцы после взрыва не чувствовал себя израненным зверем, возвращающимся в холодную унылую берлогу.
Сейчас его жизнь обрела смысл, и этим смыслом стала Дилан.
— Ты сможешь рассказать о том, что видела в палате матери? — спросил он. — Если тебе трудно, то я сам...
— Нет, все в порядке. Я готова помочь, если ты считаешь то, что я видела, важным.
Не доходя до стеклянных дверей лаборатории, Рио остановил ее:
— Дилан, то, что ты сделала для меня сегодня ночью — дала мне свою кровь и осталась со мной, когда могла уйти, не оглядываясь... Все, что случилось между нами... Я хочу, чтобы ты знала, что это очень важно для меня. Я...
Рио хотел сказать, что любит ее, но он очень давно не произносил этих слов и боялся, что они прозвучат фальшиво и не выразят его истинных чувств. Он впал в замешательство, пауза затянулась.
— Я... я тебе очень благодарен, — наконец произнес он, решившись выразить другие эмоции, переполнявшие его. — Даже не знаю, чем я смогу отплатить тебе за то, что ты для меня сделала.
Дилан слушала, и, казалось, ее глаза медленно гасли.
— А ты думаешь, я попрошу плату? — Она покачала головой. — Нет, Рио, ты мне ничего не должен.
Он начал было что-то говорить, пытаясь объяснить, как много она значит для него, но Дилан уже не слушала, направляясь к дверям лаборатории.
— Черт, — прошипел Рио, проводя по волосам.
Он догнал ее в тот самый момент, когда за дверью раздался низкий голос Лукана:
— Что значит «он ведет ее с собой»? У парня должна быть очень веская причина, если он решил вернуться с этой журналисткой в бункер.
Раздражение, которое Рио вызвал у нее своей вежливой благодарностью, мгновенно улетучилось, когда Дилан услышала суровый голос главы Ордена. Холодок пробежал у нее по спине. Ей не хотелось обращаться к Рио за защитой, но, когда они вошли в лабораторию, где с мрачными лицами сидели восемь воинов, у нее от страха подкосились ноги. Рука Рио, опустившаяся ей на талию, оказалась хорошей поддержкой.