Командировка в сказку, стр. 4

Нико внимательно посмотрел на фотографию... и вдруг испытал странное чувство. Мальчик показался ему родным. Две из его любовниц уже пытались объ­явить своих детей его сыновьями, но в обоих случаях экспертиза доказала, что обвинения были ложными. А этот мальчик на фотографии действительно похож на представителя рода Кавелли. И глаза, и темные кудри, и оливкового цвета кожа, и форма подбородка и носа, и изгиб губ... Сходство поразительное, хотя наверняка фотография — подделка!

Нико прекрасно помнил, что два года назад был очарован девушкой, но не до такой же степени, что­бы забыть о мерах предосторожности, когда они за­нимались любовью. Он никогда не забывал предохра­няться. Для него это было столь же естественным, как почистить зубы перед сном или помыть руки перед едой. Поскольку он сам появился на свет в ре­зультате неосмотрительности своего отца, Нико  не хотел, чтобы его ребенок попал в подобную ситуа­цию. Когда у него будут дети, они будут желанными, любимыми и рожденными в браке.

А вдруг он и правда является отцом этого мальчи­ка? Но если это так, то как Лилиана могла все это время скрывать от него сына?

Нет, ерунда! Ребенок не его, несмотря на очевид­ное сходство. Современные компьютерные програм­мы творят чудеса!

Убежденный собственными доводами, Нико вы­бросил фотографию в корзинку для мусора. Этой женщине не удастся обвести его вокруг пальца. Ско­ро он узнает правду. Вечером, как и собирался, он объявит о помолвке с принцессой Антонеллой и та­ким образом продолжит процесс объединения Мон­тебьянко и Монтеверде. Антонелла Романелли — красивая женщина, без сомнения, она будет ему хорошей женой.

Нико направился к дверям. Но, сделав несколько шагов, остановился, тихо выругался, вернулся к сто­лу, достал выброшенную фотографию и спрятал ее в нагрудный карман, около сердца.

Глава 2

Открыв глаза, Лили вытянулась на жесткой койке. Где она? И почему так холодно? Через мгновение она все вспомнила. Тонкой про­стынки, в которую она завернулась, было явно недо­статочно, чтобы согреться. От стен камеры исходила сырость, а когда на город опустилась ночь, и вовсе стало холодно. Как ей удалось заснуть после неожи­данной встречи с Нико?

Глаза Лили слезились, в висках пульсировала боль. Девушка так много плакала, что у нее заболела голо­ва. Но после сна стало намного легче.

Услышав лязг дверей в глубине коридора, Лили вздрогнула и, вскочив с койки, всем телом прижалась к стене, будто та могла защитить ее. Единственная лампочка на потолке так тускло освещала помеще­ние, что девушке приходилось всматриваться в тем­ноту, пытаясь понять, что происходит за решеткой. Чья-то большая фигура возникла в полоске света, в замок вставили ключ. Лили сумела разглядеть форму полицейского Монтебьянко, и в следующее мгнове­ние решетчатая дверь распахнулась.

— Идите за мной, signorina, —проговорил муж­чина.

— Куда вы собираетесь меня вести? — Холодный страх сковал ее. А вдруг принц прика­зал сбросить ее с какой-нибудь скалы?

«Не будь дурой», — приказала она себе.

— Идите за мной, — повторил полицейский, по­ворачиваясь к ней спиной.

Лили недолго колебалась. Выбора у нее все равно нет. А провести всю ночь в холодной камере тоже не хочется!

У выхода их ждал лимузин. Шофер в черном кос­тюме открыл перед ней дверцу. Лили споткнулась, и полицейский подал ей руку, чтобы помочь сесть в машину.

— Прошу вас, — сказал он.

Лили замерла в нерешительности, вглядываясь в улицу за высокими воротами. Убежать невозможно! Девушка со вздохом забралась в лимузин, прокручивая в голове возможные пути к бегству. Дверца захлопну­лась, и машина сразу же тронулась с места. На ее во­прос о том, куда они едут, водитель не ответил, то ли не услышал, то ли сделал вид, что не услышал.

Когда машина остановилась на светофоре, Лили попыталась открыть дверцу, надеясь выскользнуть из машины и исчезнуть в ночи до того, как шофер об­ратит внимание на то, что ее нет в машине, но двер­ца оказалась заблокированной. Она несколько раз дернула за ручку, но безрезультатно. Водитель даже не обернулся посмотреть, что происходит.

Вскоре они проехали под аркой, и машина оста­новилась во дворе.

Когда дверца распахнулась, Лили сделала глубо­кий вдох и вылезла из машины. Что бы ни случилось, она не будет рыдать и биться в истерике. Она пере­борет свой страх! Ей нужно быть стойкой.

Мужчина в красивой ливрее сделал ей знак следо­вать за ним. Только тогда до нее дошло, что ее при­везли во дворец Кавелли в мавританском стиле, на­ходившийся на самом высоком холме города. Отсюда открывался потрясающий вид на море, а с другой стороны — на город. Два дня Лили поглядывала на дворец, размышляя над тем, там ли Нико, что он де­лает и вспоминает ли он о ней.

Теперь она получила ответы на все свои вопросы. Ей пришлось поспешить за лакеем внутрь дворца. Они прошли несколько коридоров и остановились перед позолоченными дверями. Лакей постучался и что-то проговорил по-итальянски. В ответ раздался чей-то голос, и двери распахнулись.

Кровь прилила к голове Лили, когда она перешаг­нула через порог. Представший ее глазам просторный зал с мозаичным полом украшали бесценные карти­ны и гобелены в мавританском стиле. С потолка све­шивалась массивная хрустальная люстра.

За спиной раздался звук закрывающихся дверей, и Лили в смятении обернулась. Взгляд ее пересекся с взглядом мужчины, вошедшим в зал из смежной комнаты.

Если он хотел произвести на нее впечатление и запугать, то это у него получилось как нельзя лучше. Нико был высоким и широкоплечим, а сегодня на нем была еще и отделанная золотом парадная одежда с перекинутой через плечо красной лентой. На груди несколькими рядами сверкали медали, а сбоку на ремне свешивалась сабля.

Нико медленно снял белые перчатки и бросил их на стоявшее рядом кресло.

Лили смотрела на него, широко раскрыв рот.

С отчаянием она пыталась вспомнить, каким он был тогда, когда они встретились в Новом Орлеане. Тогда он все время улыбался. Много смеялся. Невероятно, что это один и тот же человек. Может быть, у него есть брат-близнец, который представился не своим именем?

— Сейчас мы поступим так, — спокойно сказал Нико. — Ты честно и откровенно ответишь на все мои вопросы, а потом сможешь позвонить своей по­друге Карле...

— Я должна немедленно позвонить ей, — твердо возразила Лили, слегка удивленная тем, что принц знал имя ее подруги. Сразу видно, времени даром не те­рял. — Она, должно быть, сходит с ума от беспокойства. И я хочу убедиться, что с моим сыном все в порядке.

Кавелли поднял руку:

— Всему свое время, signorina.Сначала отвечаешь на мои вопросы, потом звонишь.

Лили чувствовала себя уставшей, сломленной, но старалась не показать виду. Тем более что у нее были все основания общаться с принцем на равных.

— Или я сейчас же позвоню домой, или я отказы­ваюсь отвечать на ваши вопросы.

Глаза Кавелли все же выдали его раздражение.

— Не нужно испытывать мое терпение, signorina.Ты и так попала в очень сложную ситуацию. Советую не забывать об этом.

Она гордо вздернула подбородок:

— И что вы сделаете? Бросите меня обратно в темницу?

— Возможно. Кража и контрабанда культурно-исто­рических ценностей относится у нас в стране к разряду тяжких преступлений. Мы ценим наше наследие.

У Лили опять запульсировала боль в висках.

— Я ничего не крала. Найдите уличного торговца, и вы сразу поймете, что я говорю правду.

— Вряд ли нам удастся найти его. Не говоря уже о том, что уличные торговцы обычно не продают бес­ценные предметы искусства, как-будто они дешевые безделушки для туристов. Конечно, если он вообще существовал.

Перед высокомерной уверенностью Нико в себе бравада Лили поубавилась. Девушка была слишком уставшей, чтобы противостоять ему, и очень пережи­вала за сына, чтобы продолжать препираться с этим бесчувственным человеком и обмениваться с ним колкостями. Ей хотелось поскорее покончить со всем этим раз и навсегда.