Журнал «Компьютерра» № 18 от 15 мая 2007 года, стр. 15
С ним и соглашался, и шел еще дальше Леонард Эйлер. Бог, по его мнению, возложил на человека миссию познавать божественные законы, используя ниспосланный ему дар мышления. Для этого перед нами открыта книга природы, которую мы можем прочесть после того, как с немалым трудом выучим язык этой книги – математику.
Этот взгляд был присущ и Лагранжу, и д’Аламберу. А потом все кончилось.
Появляются неэвклидовы геометрии, и становится ясно, что математика – только одна из возможных систем. Богословие со времен Фридриха Шлейермахера отказывается от естественнонаучных аргументов, а в ХХ веке вообще полагает сомнения необходимейшим атрибутом веры.
Но математика по-прежнему остается важнейшим и универсальным инструментом познания. Так что, может, и стоит смотреть на нее прагматично, только как на инструмент? Как на средство не обсчитаться в ларьке, спрогнозировать курс акций или метания толпы потребителей. Но почему же тогда она так универсальна?
Наверное, ответ заключается в том, что математику создавали люди, озабоченные не практическими сиюминутными проблемами, а поисками наивысшей из возможных истин. Мудрецы Эллады занимались геометрией не для межевания виноградников. Герцог Веласкес и Ревекка доказывали теоремы не для того, чтобы подработать контадорами [Персонажи романа Яна Потоцкого «Рукопись найденная в Сарагоссе». Писавший по-французски граф Потоцкий (1761—1815) был удивительно оригинальным мыслителем, хотя и баловался чернокнижием и застрелился серебряной пулей. Познакомиться с его романом стоит любому компьютерщику, хотя бы из-за рекурсивности книги. Контадор – по-гишпански бухгалтер]. Для заработка профессор Мориарти создал лондонское организованное преступное сообщество. А трактат о биноме Ньютона он написал из каких-то других соображений. (Высокая духовность может уклониться ко злу, не теряя своей силы, как уклонилась ко злу тварь, восставшая против Творца до начала времен.)
Выводить интерес к математике из практических применений – сродни использованию Пегаса для пахоты. Тоже ведь лошадь, хоть и с крыльями!
Практические задачи по прошествии небольшого времени оказываются удивительно маловажными. А вот самые общие истины – с ними мы остаемся наедине до самого конца жизни!
ТЕМА НОМЕРА: Удаленное присутствие
Автор: Леонид Левкович-Маслюк
Автобус чинно проплывает по неожиданно безлюдным и безмашинным улицам субботнего Мюнхена, выезжает на трассу, ведущую в горы, в трогательном согласии с дорожными знаками набирает скорость. До знаменитого своей идилличностью городка в Баварских Альпах с замысловатым названием Гармиш-Партенкирхен остается полтора часа езды. Мы направляемся на международный семинар с совсем не идиллическим названием «Жесткий или мягкий контроль при мониторинге информационных сетей: новые подходы».
Собравшийся коллектив был небольшим (человек сорок) и четко структурированным: российские теоретики и практики инфобезопасности (ИБ), их зарубежные коллеги, представители профильных госструктур, телекоммуникационный бизнес. Ну, и несколько свободных наблюдателей, в том числе от единственного СМИ (угадайте, какого?). Высокие должности многих прибывших свидетельствовали о стратегичности замысла этого мероприятия, которое планируется сделать регулярным – обсуждение, обкатка важнейших идей и концепций современной кибербезопасности в солидной, влиятельной международной аудитории.
Организаторы встречи, Институт проблем информационной безопасности МГУ (ИПИБ) делегировали целую команду специалистов во главе с директором Института Владиславом Шерстюком, генерал-полковником в отставке и – ни много ни мало – бывшим гендиректором ФАПСИ [ФАПСИ – Федеральное агентство правительственной связи и информации (наш полный аналог американского Агентства нацбезопасности, АНБ). Существовало в качестве самостоятельной организации под этим названием с 1991 по 2003 г., занимаясь вопросами секретной связи, сигнальной разведки, криптографии и др.]. На высоком уровне были представлены и действующие силовики – одно из заседаний провел генерал-полковник Борис Мирошников, начальник Бюро специальных технических мероприятий МВД (проще говоря, главный киберполицейский нашей страны). Приехали и топ-менеджеры ряда крупных компаний, в том числе всех ведущих телекомов, занятые обеспечением инфобезопасности (ИБ). Среди них, кстати, тоже были очень заметные генералы – Виктор Пярин (старший вице-президент ТрансТелеКом), в прошлом заместитель гендиректора ФАПСИ, и Эдуард Островский (зам. генерального директора «Мегафона», до недавнего времени – зам. министра связи РФ, получивший звание «Герой России» за работу по восстановлению телефонной связи в Чечне).
На семинаре обсуждались, по существу, две фундаментальные проблемы. Одна – вечнозеленая, острая, громкая и увлекательная. Формулировок у нее много. Где баланс между свободой пользователей и защитой (пользователей же) от последствий этой свободы? Или: что в Интернете можно делать – в смысле слежки за действиями людей, ограничения их доступа к ресурсам, а чего в этом смысле делать нельзя?
Выступление Иэна Брауна (Ian Brown), работающего в Лондонском университете (UCL), стало тем стержнем, к которому так или иначе были привязаны все споры по этой основной идеологической проблеме. Причина, возможно, не только в содержании, но и в афористичности заголовка доклада Брауна «Киберпространство: Дикий Запад или гулаг [Слово «гулаг» специально было написано со строчной буквы]?»: он сработал как стометровый громоотвод в чистом поле. Многие высказались от всей души, было весело. Сухой остаток – в материале «Девяносто девять процентов».
А вот второй круг проблем обсуждался камернее, и настроение создавал скорее минорное. Так всегда бывает, когда от вопроса «что?» надо переходить к вопросу «как?». О чем бы ни шла речь – об освоении Марса или строительстве забора в дачном кооперативе – грандиозные стратегические замыслы, простые эффектные формулы моментально теряют блеск при переходе к скучным деталям. А в данном случае причин этому было целых две.
Одна – очевидная. Простых технических ответов на вопрос «как?» применительно к ИБ не существует. Даже сравнительно простая, казалось бы, классификация «спам – не спам», как мы знаем, пока очень далека от идеала. А надо что-то делать с кибервымогательством и терроризмом, другими зловещими напастями – и тут уж точно каким-нибудь усовершенствованным антивирусом не обойтись. Значит, придется вылезать за пределы Интернета, принимать какие-то новые и не всегда уютные правила? Вот мы и опять попадаем в условия предыдущей задачи. В таких случаях важно знать не столько философские аргументы, до которых додумалось на данный момент человечество, сколько позицию людей, от которых зависит повседневное принятие решений. Здесь у нас в сухом информационном остатке – очень интересное интервью генерала Мирошникова (стр. 36).
Вторая причина печали – знакомство с уже существующей практикой решения вопроса «как?»: каким образом в разных странах разными организациями уже сейчас реализуются полицейские, антитеррористические, цензурные функции в киберпространстве? Очень-очень по касательной к этой теме прошло выступление Вени Марковского (Veni Markovski) – человека, отвечающего за технические вопросы функционирования Интернета в странах СНГ. Вени до недавнего времени был членом Совета директоров той единственной в мире организации, ICANN, которая непрерывно следит за тем, чтобы Интернет работал. Просто работал. Скучновато как-то, да. Вот только если он не будет работать, то глубокие вопросы и о свободе в нем, и о нем самом как инструменте свободы, мгновенно отпадут – за отсутствием предмета. Подробности – в интервью Марковского на стр. 39, и они как раз никакой печали не вызывают. Но это потому, что – по касательной. А вот в самое ядро проблемы ударили с трех разных сторон три западных эксперта с международной известностью, и их доклады стимулировали некоторую меланхолию.