Гибель Дракона, стр. 63
Киото после прошлогоднего землетрясения был почти восстановлен. Но в городе царили уныние и пустота. Гион и улицы Бонто-те, считавшиеся ранее изящными символами веселого Киото, выглядели до боли печально. Безжизненным казался и нижний город с его сплошными жилыми массивами.
Когда они прибыли на квартиру Фукухары, находившуюся в северной части Киото, хозяин оказался дома. Он уже второй день не выходил, плохо себя чувствуя.
У ученого, встретившего гостей в домашнем халате, были черные, без единой седой нити волосы и совершенно детское лицо, хотя говорили, что ему за пятьдесят. Бывают лица, по которым нельзя определить возраст. Он несколько раз прочитал письмо старика, склонив голову, выслушал Онодэру и Куниэду, подробно обрисовавших положение вещей, потом покачал головой и произнес только одно слово:
— Кошмар…
И тут же вышел из гостиной.
Прошло тридцать минут, час, но ученый не появлялся. Устав от ожидания, они обратились с вопросом к прислуге.
— Сенсей изволит почивать на втором этаже, — ответила она.
— Что за ученые в Киото! — тихо проворчал Куниэда. — Люди для них все равно, что мартышки. Два серьезных занятых человека специально приехали из Токио по важнейшему делу, а он сказал «кошмар» и завалился спать…
Часть пятая.
Тонущая страна
1
В одной из комнат резиденции премьер-министра, еще не полностью отремонтированной после землетрясения, за столом сидели измученные, осунувшиеся от бессонных ночей премьер, начальник канцелярии и управляющий делами. На столе лежал лист бумаги.
— Как быть с этим вопросом?.. — устало произнес премьер. — Мне докладывали, что дальнейшие исследования потребуют дополнительных ассигнований от одного до десяти миллиардов иен…
— Ничего другого, наверное, не остается, как передать это дело Управлению обороны… — ответил начальник канцелярии. — Фундаментальные исследования по плану Д уже начаты… Теперь нужно срочно расширить руководящую группу, увеличить людской состав, материальную часть и ассигнования…
— Но совершенно очевидно, что одно Управление обороны с планом Д не справится, — сказал управляющий делами. — Да и ассигнования, если они превысят пределы секретного фонда, станут проблемой. А самое главное, нужно точно определить, когда и в какой форме это произойдет. Тут не обойтись только кабинетной разработкой проекта эвакуации. Потребуется сотрудничество огромного количества ученых. А вот как собрать этих ученых…
— Н-да, придется обратиться к Научно-техническому совету, никуда не денешься… — премьер скрестил на груди руки. — Значит, мы должны посвятить в тайну, в определенных пределах, конечно, председателя и членов коллегии совета и просить их о сотрудничестве. Впрочем, я думаю, в Управлении метеорологии, Государственном институте геодезии и картографии, Институте сейсмологии и Институте изучения защиты от бедствий уже, наверное, есть люди, которые начинают кое о чем догадываться…
— Кто знает… Ученые в основном заняты недавним землетрясением, — задумчиво произнес управляющий делами. — А это… Это — явление грандиозное и небывалое… Если и найдутся, скажем, двое или трое таких, которые способны догадаться, так они сами себе не поверят. И уж во всяком случае не станут об этом распространяться. Ведь их за сумасшедших могут принять.
Премьер молча продолжал смотреть на лежавший перед ним лист бумаги.
— Я ведь тоже сомневаюсь… вернее, никак еще не могу поверить… — пробормотал он. — Слишком уж чудовищно все это. Ну, пусть мы страна вулканов, но чтобы такая территория за такое короткое время…
Остальные двое тоже уставились на бумагу. В середине листа была напечатана единственная строчка: «Dmin —> 2».
— Да, действительно… совершенно невероятно… — сказал управляющий делами, потирая пухлой ладонью подбородок. — Если это правда, то, конечно, кошмар… а если невероятная ошибка, или, вернее, фантазия или просчет, этого самого ученого, Тадокоро, то тогда…
Начальник канцелярии острым взглядом посмотрел на премьера. Он тоже беспрестанно об этом думал — а вдруг ошибка, заблуждение, фантазия… Он уже давно сопутствовал премьеру на политической арене. В свое время, окончив то же учебное заведение, что и премьер, он был многим обязан последнему. И теперь он никак не мог отделаться от мысли, что его патрон — высшее в государстве лицо — в минуту слабости поддался грандиозной афере… Во всяком случае, пока все происходит за кулисами и втайне, от этого еще можно отречься. Но в дальнейшем, когда размеры ассигнований и круг втянутых в исследования лиц увеличатся, когда все это приобретет официальный характер, бить отбой будет гораздо труднее. Могут призвать к ответственности, а это неминуемо кончится политической смертью премьера и всей правительственной партии в целом.
Кого тогда принести в жертву?.. Начальник канцелярии, рефлекторно следуя долголетней привычке, начал мысленно подыскивать подходящую кандидатуру. Кто возьмет на себя ответственность в худшем случае? Кого избрать «козлом отпущения», чтобы спасти премьера?.. Он готов подставить собственную голову… Но хорошо, если этого окажется достаточно…
А если оно все-таки произойдет, тогда…
— Проведенные до настоящего времени исследования не дают оснований для определенных выводов… — премьер поднял голову. — Как бы то ни было, пока исследования надо продолжать. Может быть, мы действительно немного увеличим ассигнования и численность сотрудников?
Премьер, как всегда, осторожничал, и все же начальник канцелярии почувствовал, что он решился. Решился действовать достаточно смело, подвергаясь политическому риску.
— Очень хорошо! — кивнул управляющий делами, сотрясаясь своим огромным телом. — Да, кстати, о завтрашнем заседании секретариата партии…
— Я бы хотел прежде… — премьер вдруг задумался. — Свяжите меня с вице-премьером и секретарем партии?..
— Вице-премьер, наверное, уже спит, — взглянув на часы, ответил начальник канцелярии. — Вызвать секретаря?
— Нет, пока не нужно, может быть, немного позже…
Премьер встал, достал бутылку коньяку и вместе с тремя рюмками поставил на стол.
— Устал я что-то… — он разлил коньяк. — Может, завтра поговорим?
— Давайте завтра, — согласился управляющий делами, беря рюмку. — Вам лучше отдохнуть. Мой вопрос до завтра терпит…
Они молча подняли рюмки… Огромный, как профессиональный борец, управляющий делами выпил свой коньяк одним духом, поднялся и направился к двери. Минутой позже поднялся и начальник канцелярии, а за ним и премьер.
Начальник канцелярии, оторвавшись в коридоре от управляющего делами, шепнул премьеру:
— Собираетесь преобразовать кабинет?
Премьер удивленно посмотрел на своего ближайшего помощника, отличавшегося безошибочным чутьем.
— Да, как только уляжется нынешняя суматоха… — лицо премьера напряглось. — В определенном смысле, мне кажется, момент для этого подходящий. Вот встречусь завтра с вице-премьером и секретарем партии…
Когда оба члена кабинета ушли, премьер, вернувшись к себе, выпил еще рюмку коньяку. В его огромном доме сейчас было пустынно. После землетрясения семья уехала, остались только прислуга, управляющий, он же камердинер и охрана. Он приказал им всем не появляться на людях. Создавалось впечатление, что в резиденции он один. Тишина.
Странно все складывается… Чувствуя, как алкоголь выявляет усталость, премьер закрыл глаза и потер пальцами веки. Усталость сразу навалилась на него, обрушилась на спину и затылок, словно пытаясь столкнуть головой вниз, в пропасть. Откинувшись на спинку кресла, он отдался этому падению. В свинцовом водовороте мыслей что-то начало смутно вырисовываться.
Выбор… Он все время думал об этом загадочном выборе.
«Делать выбор в полном одиночестве» — это ведь специальность профессионального политика. Во всяком случае, должно быть специальностью. Именно с этого и начинается власть. Этот пятидесятилетний — для главы государства еще молодой — человек придерживался древнего убеждения, что у политического деятеля должно быть что-то от чудотворца. Очевидно, в политике никогда не удастся провести никакой рационализации. Какого бы высокого уровня развития ни достигли компьютеры, но даже тогда чутье людей определенного склада и принимаемые ими решения в каких-то случаях будут превосходить возможности даже целых автоматизированных систем. Ибо в политическом выборе присутствует «момент прыжка» в темное будущее, которое даже компьютер не в состоянии полностью прогнозировать. Компьютер на основании данных о прошлом и настоящем с какой-то вероятностью моделирует будущее. Но в ряде случаев человеческое чутье, совершая скачок, обнаруживает «ближайший путь», смоделировать который компьютер не способен. Принимая решение на основании представленных компьютером данных, человек меняет процесс развития ситуации, а следовательно, и распределение вероятностей. Тут производится новый расчет и делается новый прогноз, которые подсказывают направление нового выбора… Установить это направление удается методом последовательного приближения зигзагообразно, по типу «броуновского движения», что в конечном итоге приводит к выбору «наилучшей из всех возможных» ситуаций. Но порой человек способен сам увидеть наилучшую ситуацию и сделать выбор, который ведет к ней «наикратчайшим путем». В этом случае потери, как правило, сводятся до минимума. Действительность состоит из бесчисленного множества больших и малых, отличных по амплитуде и скорости явлений, которые, взаимно влияя друг на друга, образуют гигантскую и сложную систему. В настоящее время в компьютер еще нельзя вложить все возможные и мыслимые составляющие действительности. Компьютер пока еще пребывает в пеленках и не имеет особых заслуг перед историей. И если даже в него вложат абсолютно все данные, все равно он не сможет представить полной картины будущего — в ней останутся непредсказуемые темные пятна, как на это указывает «демон Лапласа»…