Участь Эшеров, стр. 85

— Я заслуживаю этих ответов, — твердо сказала она, оторвав мальчика от размышлений. — Если хочешь, купим в магазине большие фонарики — те, что не ломаются, даже если уронить. Им и дождь не страшен, — кивнула она на окно, после чего встала и повесила фотоаппарат себе на плечо. — Ну что, согласен?

Нью решил притвориться, что согласен. Но потом, как только окажется на горе, Рэйвен отправится обратно в Фокстон. Он не желал брать на себя ответственность за ее жизнь.

— Ну что? — повторила она.

Мальчик кивнул. Его рука скользнула в карман и дотронулась до ленты.

— Хорошо. Пошли.

Глава 39

Когда Рикс подъезжал на своем «тандерберде» к двери дома Дунстана, над горами вспыхнула кривая молния. Сильно пахло озоном, вдали над полями кружилась пыль.

Рикс поднялся на крыльцо и нажал звонок. В руке он держал записную книжку и газету с описанием смерти Синтии Эшер. Стоя под дверью, Рикс тревожно поглядывал на щебенчатую подъездную дорожку. По дороге сюда он обогнал коричневый фургон, который свернул, не доехав двадцати ярдов. Рикс вспомнил, что видел этот фургон несколько дней назад. Значит ли это, что дом Дунстана под наблюдением? Если так, то появление весьма приметного автомобиля семейства Эшер, конечно, не осталось незамеченным.

Тревожило его и другое обстоятельство. Выезжая из гаража, он заметил, что автомобиля Кэт нет на месте. Куда она поехала? Может, в Эшвилл за героином? «Феррари» Буна также отсутствовал, но Рикс подумал, что брат остался на ночь в городском клубе, решив переждать ненастье. Он снова позвонил, а затем повернулся к лесу. Любой шпион мог прекрасно видеть его оттуда.

— Кто там? — спросил Дунстан.

— Рикс Эшер.

Щелкнул замок, и дверь открылась. Дунстан, крепко сжимая в зубах трубку, отъехал назад, пропуская Рикса.

— Заприте, — сказал Дунстан, и Рикс запер дверь. — Извините, что так долго не открывал. Я с рассвета работаю. — Старик выглядел усталым, под глазами были темные круги. — Что у вас с собой? — спросил он.

— Для начала это. — Рикс передал ему хрупкие газетные страницы. — Описание смерти Синтии в Чикаго.

Дунстан покатился в гостиную, где было светлее, и Рикс последовал за ним.

В камине ярко алели угли.

— Хорошо, — сказал Уилер, закончив читать, — один ответ есть. Что насчет скипетра?

Рикс сел и рассказал историю, поведанную ему Эдвином. Дунстан внимательно слушал, над его головой вился голубой дым. Когда Рикс закончил, твердый взгляд Дунстана остался бесстрастным.

— Мне нужны документальные подтверждения, — сказал он.

— Эдвин говорит, что газетные вырезки находятся в библиотеке Лоджии.

— Меня это не слишком радует. Вам их не достать.

— Отчего же? Попрошу Эдвина, он может. — Рикс протянул Дунстану черную записную книжку. — Хочу, чтобы вы взглянули.

Старик раскрыл книжку, пролистал и нахмурил брови.

— Она из библиотеки Лоджии? Что означают все эти символы?

— Я надеялся, что вы сможете объяснить.

— Извините. Что это за рисунки? — Дунстан постучал по странице с чертежами.

— По-моему, часовые маятники. Но зачем они в этой книжке и что означают, не имею ни малейшего понятия.

— Ладлоу всегда интересовался часами, — задумчиво сказал Дунстан. — Все время держал их вокруг себя. Возможно, это его вещь, но я не вижу смысла в формулах и нотах. — Он положил книжку на колени и посмотрел на Рикса. — Вы, наверно, знаете, что Ладлоу был изобретателем. В Лоджии у него была мастерская, и, по слухам, он подолгу там возился. Возможно, это один из его проектов.

— Вы имеете в виду оружие?

— Кто знает? Посетители Эшерленда иногда видели, как по громоотводам на крыше прыгали искры. Ладлоу запирался в мастерской на целые дни. Сведений о том, чем он там занимался, нет, но, вероятнее всего, это имело отношение к бизнесу.

Рикс взял у Дунстана записную книжку и снова изучил рисунки.

— Если это оружие, — сказал Дунстан, — то при чем тут музыка?

— Не знаю, — ответил Рикс.

Но он уже сформировал свою теорию. Шанн была музыкальным гением. «Эшеровский концерт» так влиял на людей, что заставлял их, словно крыс, услышавших волшебную дудку, кончать с собой. Когда Ладлоу уехал в Новый Орлеан повидаться с сестрой, не пытался ли он использовать музыкальные способности Шанн в проекте «Маятник»? Не потому ли он хотел, чтобы она покинула монастырь и вернулась в Эшерленд? Ответить на эти вопросы можно было, только узнав, что такое «Маятник».

— Вчера, — сказал Рикс, — вы упомянули, что есть еще одно обстоятельство, касающееся нашей семьи. Вы сказали, что это важный вопрос. Я бы хотел услышать его.

Дунстан подкатил свое кресло к очагу и поковырял кочергой обугленные остатки дров. Затем он положил ее на место рядом с прочими каминными принадлежностями и помедлил в задумчивости перед тем, как ответить. Он развернул кресло, чтобы посмотреть Риксу в лицо.

— Я видел Уолена до смерти вашего деда. Он был красив и полон энергии. Выглядел так, будто мог поднять весь мир одной рукой. — Уилер чиркнул спичкой и зажег потухшую трубку. — Спустя месяц после смерти Эрика у лимузина Уолена спустила шина через дом от редакции «Демократа». Пока Эдвин Бодейн ходил к автомату звонить, я подошел к окну посмотреть. Я лишь мельком увидел Уолена перед тем, как он задернул занавеску. — Он бросил на Рикса долгий тяжелый взгляд. — Это был другой человек.

Рикс нахмурился.

— Что вы имеете в виду? Это был не Уолен?

— О, конечно, это был Уолен. Но старый, сломленный Уолен. Я никогда не забуду его глаза. Он выглядел так, будто нанес визит самому дьяволу. В его руке была эта трость.

Я это тоже запомнил. Но я никогда не видел, чтобы человек так менялся за столь короткий отрезок времени.

— Я полагаю, на него повлияла смерть Эрика.

— С чего бы вдруг? Насколько я понимаю, Уолен не был любящим сыном. Теперь послушайте вот что: в ночь смерти Ладлоу у Эрика был нервный срыв. Это произошло во время одного из фантастических приемов Эрика. Ладлоу вызвал его в Тихую комнату. Пару часов спустя некоторые из гостей услышали сильный шум в кабинете. Они туда зашли и обнаружили Эрика в припадке бешенства. Он крушил мебель и швырял в стену все подряд. Потребовалось четверо или пятеро мужчин, чтобы держать его, пока звали доктора. Затем Эрик заперся на месяц. — Дунстан вопросительно поднял брови. — Почему? — спросил он. — Эрик ненавидел Ладлоу. Почему смерть Ладлоу свела его с ума?

— Это трудно объяснить, — ответил Рикс. — Скорее он должен был плясать от радости.

— Правильно. Эрик делал все, что мог, чтобы ускорить смерть отца. И Уолен был не лучшим сыном. Он бы и пальцем не шевельнул, чтобы помочь Эрику. Тогда почему они оба реагировали подобным образом?

— Я не знаю.

— Я тоже. И никто не знает. Но я скажу вам, что думаю. — Дунстан наклонился вперед, его ярко-голубые глаза оживленно горели. — В последнюю минуту что-то передается от отца к сыну. Какая-то тайна, о которой ни Эрик, ни Уолен и помыслить не могли. Мне представляется, Ладлоу перед самой смертью сказал Эрику что-то в Тихой комнате, что едва не свело Эрика с ума.

— А Эрик незадолго до смерти передал это Уолену?

— Да. Поэтому сразу после смерти отца здоровье Уолена пошатнулось. Эрик и Уолен по прошествии времени оправились. Может, шок прошел или они держались, потому что у них не было выбора. Мой вопрос состоит в следующем: что передается от отца к сыну накануне смерти главы семьи?

— Трость, — ответил Рикс.

Ответ казался очевидным.

— Нет, тут что-то большее. Трость — это неудивительно. Я думаю, это нечто такое, что скрывают до последней минуты, какое-то обязательство, которое нужно передавать из поколения в поколение. Я спрашивал об этом Эдвина, но он, конечно, не сказал. Он просто приносит документы, оставляет их, а затем забирает. Ответ в библиотеке Лоджии. Нужно его добыть.

— После того, что случилось со мной в детстве, я просто не способен туда войти.