Маска Атрея, стр. 31

Цитадель была построена в форме неровных кругов, линии внутренней обороны безумными зигзагами охватывали контуры горы. Вершина — не столько пик, сколько линия хребта с четко выраженной квадратной башней — высилась над каменными стенами и акрами запущенной, обожженной солнцем травы. Пот заливал плечи и лицо, туфли оттягивали ноги. Слишком уж жаркий день для такой прогулки...

На полпути, где тропинка выбиралась на открытое место, вымощенное плитами, Дебора оглянулась на пройденную дорогу и далекую синеву моря. И именно в этот миг — она как раз положила руки на пояс и глубоко вздохнула, успокаивая дыхание, — раздался громкий треск, и рядом с ней брызнул град каменных обломков.

Глава 35

Дебора инстинктивно отскочила, хотя первым порывом было не столько укрыться, сколько замахать руками и завопить от ярости. Она не привыкла к тому, что в нее стреляют; сначала мелькнула мысль, что это какая-то глупая ошибка: местный идиот решил пострелять белок, а она случайно оказалась поблизости.

Вторая пуля свистнула у уха, и кусок византийской плитки на стене за спиной разлетелся вдребезги.

Какого черта?..

Даже когда Дебора бросилась ничком, даже когда покатилась к беспорядочной груде камней, которая когда-то, наверное, была углом здания, даже когда услышала, как третий выстрел ударил в землю там, где она только что стояла, ей все еще казалось, что это ошибка.

Недоверие и возмущение боролись в бешено колотящемся сердце.

«Никто не охотится на меня!»

Потом наступила пауза — мгновение тишины, как дыра в жарком дне.

Не шевелись. Слушай. Дыши.

Дебора довольно неудачно приземлилась, и теперь у нее болели запястье и предплечье. Волосы лезли в глаза, все тело было в поту и пыли. Безумие. Даже если целились в нее, это наверняка какой-то сумасшедший, верно? Какой-то псих, постреливающий в туристов. О том, что стреляли именно в нее, Дебору Миллер, не хотелось даже думать. Она оттолкнула эту мысль и покрутила запястьем. Вывихнуто...

Где он?

Это была первая дельная мысль, пришедшая в голову. Дебора оглянулась, прикидывая, сможет ли найти следы пуль и понять, откуда они прилетели. Вот как надо справляться с ситуацией, подумала она, напрягая рассудок для борьбы с вздымающейся волной паники. Да: логика, дедукция, здравый смысл. Ее сильные стороны. Они помогут ей остаться в живых...

Господи, неужели дойдет до этого?

Он наверху. Это была очевидная выгодная позиция, которая давала бы убийце самый эффективный сектор обстрела. Дебора пригляделась, пытаясь вычислить, за какой из арок в башне на гребне горы укрывается убийца.

Четвертый выстрел ударил в камень в нескольких дюймах от ее головы, расколов его на три куска, один из которых попал ей прямо в висок. Дебора прижалась к земле, чувствуя шок от удара и боль; на мгновение ей показалось, что пуля попала в нее. Она поднесла руку к виску и нащупала кровь.

Не льется толчками. Просто царапина.

На секунду мир поплыл.

Сотрясение?

Замечательно.

Дебора заставила себя оглядеться, двигаясь совсем чуть-чуть, стараясь не привлекать его внимания. Нужно найти укрытие получше.

Его внимание... Дебора сразу решила, что это мужчина. Маркус? А кто еще знает, что она здесь? Если это не случайные выстрелы, предназначенные любому, кто появится...

Ей очень хотелось бы в это поверить, но нет, на пулях большими буквами написано ее имя... Нелепость выражения казалась почти забавной, реплика из какого-то триллера Хичкока вроде «К северу через северо-запад» или «Тридцать девять ступеней». Дебора лежала в пыли, солнце жгло кожу, в голове крутилась всякая ерунда, и ощущение было такое, словно она смотрит на себя в бинокль или, точнее, на кого-то другого и слушает чужие мысли, как в кино голоса за кадром.

Надо выбираться отсюда.

Стрелок может спуститься и найти ее. В сущности, ему и не понадобится спускаться. Укрытие очень ненадежное, и если он сдвинется всего на несколько ярдов, то, вероятно, сразу ее увидит. А Дебора не будет знать, что этот человек сменил позицию, пока тот не откроет огонь. Зато он не ожидает, что она может двинуться с места. Наверняка он уверен, что жертва поведет себя как кролик, который замирает, чтобы хищник не смог определить его местонахождение по движению: такая неподвижность — наполовину стратегия, наполовину ужас. Этого он и будет ждать от нее. Значит, надо бежать.

Господи, нет...

Да. Иного выхода нет.

Дебора припала к земле, стараясь не налегать на запястье, распрямилась и бросилась вперед — как спринтер с низкого старта. И успела пробежать четыре длинных шага, прежде чем грянул первый выстрел. Еще два шага — и она подбежала к невысокой, по пояс, обкусанной временем стене. Перепрыгнула через нее, когда мимо просвистела следующая пуля; осколок камня так сильно ударил по бедру, что Дебора, вскрикнув, упала в сухую траву. Еще две пули одна за другой попали в камень, и снова наступила тишина.

Сколько выстрелов он уже сделал? Впрочем, Дебора совершенно не разбиралась в оружии. Может, он опустошил магазин и теперь перезаряжает его, а значит, она на время в безопасности. Может, наступил момент для еще одного рывка...

Нет! Оставайся за стеной. Здесь ты в безопасности.

Она знала, что первая мысль правильнее. Рискованно — да, но главное сейчас — убраться как можно дальше от пристрелянного места. Дебора заставила себя вскочить и пробежать еще несколько ярдов вниз по тропинке.

Она угадала правильно. Преодолела футов двадцать, если не больше, прежде чем раздался выстрел. Пуля ударила в нескольких ярдах справа, и Дебора не сдержала яростной усмешки: ага, поторопился!.. Она продолжала бежать, бросаясь из стороны в сторону, перепрыгивая неровности, не сбавляя шага, как газель. Ее ноги, ее ходули, ее длинные, как у фламинго, ноги, ее долговязые, растущие из подмышек, одним-шагом-до-Канады ноги за десять секунд отплатили за все оскорбления и насмешки, какие навлекали на нее в детстве. К тому времени, как раздался последний выстрел, она уже добралась до внутренней сторожки. Если предполагаемый убийца не спускался с горы очень быстро, сейчас она для него невидима.

Однако дорога в город всего одна. Если стрелок поедет вниз на машине, он сможет компенсировать отсутствие меткости. Когда она приехала, машин на стоянке не было; значит, либо он поднялся на гору пешком, либо его сюда привезли; как и ее, либо где-то неподалеку спрятана машина. Дебора прикидывала шансы, пока шла под прохладной аркой сторожки и спускалась по рампе на стоянку.

Подожди. Отдышись. Может, если ты спрячешься, придет помощь...

Не видно ни машин, ни места, где машину можно было бы спрятать. Секунду она лихорадочно соображала, затем приняла решение и побежала через пыльную стоянку и вниз по постепенно раскручивающейся по склонам горы спирали. Надо держаться склона горы, чтобы он не смог выстрелить в нее сверху. Понадобится полчаса, чтобы добраться до города... может быть, меньше, если она сможет идти без остановок — уже перепуганная, умирающая от жажды и обессиленная. Бедро дергало, но хромать Дебора еще не начала и, вероятно, успеет пройти половину пути, прежде чем оно создаст ей реальную проблему. Может, кто-нибудь проедет мимо и она поймает попутку...

Дебора прибавила скорость, позволив равномерно понижающемуся склону нести ее вперед, пока почти не потеряла контроль, мчась вниз по дороге тяжелыми, спотыкающимися шагами. Две минуты, и она забыла о жаре и боли в ноге. Пять минут. Семь.

И тут послышался звук — далекий комариный писк маленького двигателя. С вершины горы спускался мотоцикл.

Глава 36

Дебора огляделась в поисках укрытия. Похожее на бормашину жужжание мотоцикла стало громче.

Выше на склоне горы был только бетонированный водоотводный сток, а потом отвесная подпорная стенка. На другой, более низкой стороне начиналась оливковая роща. Искривленные невысокие деревья.