Витязь особого назначения, стр. 15

Огляделся, куда б повесить на ветерке, но вспомнил, что не в родной деревне. Люди тут проезжие, пришлые да ушлые, ну как попрут одежку? Свернул все пожитки в тугой узел и направил стопы свои к лестнице. Не касаясь перил, взлетел на второй этаж и замер в оторопи.

Никифор и Евлампия сидели прямо на полу под дверью опочивальни. Между ними стояло блюдо с жареным поросенком, дурашливо зажавшим в пасти печеное яблоко. Мелкими желтыми зубами мужичок огладывал оторванную ляжку, запивая ее квасом из стоящего рядом жбанчика. Девица же, набив полный рот, с трудом пережевывала длинную полосу мяса, оторванного от спины. По ее голым выше локтя рукам, поблескивая, стекал жир. Хорошо хоть рукава догадалась закатать, чтоб красоту-то не угваздать, мелькнуло в голове Ягайлы, а на язык вывалилось совсем другое:

– Вы что ж устроились родственника единокровного-то жрать?

– Ягайло, ты о чем? – дернув горлом, сглотнула девица очередной плохо пережеванный кусок.

– Первый раз вижу, чтоб свиньи свиненка харчили, да руками, да на полу, – нахмурился воин.

– А чем ты думал, когда, уходя, нам ключа не оставил? – посклочничал Никифор.

– Правда, Ягайло, – примирительно пробормотала сквозь чавканье Евлампия, – мы приходим, а тут такое изобилие, а животы-то подвело, как было не отведать?

– Ты не стой столбом, дверь отпирай, чтоб приличным людям гузно на жестком не отсиживать. Да и сам поешь, – милостиво разрешил Никифор.

Стараясь не наступить в блюдо, Ягайло сунул ключ в скважину и толкнул дверь. Его спутники, не переставая чавкать, подхватили с пола снедь и занесли ее в комнату. Водрузили на стол и продолжили трапезу. Прикинув размеры поросенка и скорость, с которой он исчезал в ненасытных ртах, Ягайло развесил влажную одежду на вбитых в стену колышках и присел к столу. Одним росчерком ножа отрезал себе кусок грудки и впился в нее зубами. Теплый сок потек в горло, умопомрачительные ароматы перца и душицы защекотали нос. Только сейчас он понял, что за последние два дня у него маковой росинки во рту не было. Он заработал челюстями, сквозь хруст прислушиваясь к неторопливому разговору, который вели уже порядком насытившиеся Никифор и Евлампия.

– От люди-то живут, – жаловался Никифор. – Чтоб мне телегу справить у мастера, нужно было два года, почитай, корячиться. Поле, огород, куры, гуси, коровы две. Ни отдыху, ни продыху. Жена по ночам глаз не смыкала, над прялкой маялась. Я, бывало, наломаюсь, залезу на печку, а она сидит внизу, пальчиками тонкими ниточку скручивает да на веретено наматывает, а у меня, вот те крест, аж слеза на глаза наворачивается… А тут у них аж две телеги стоят, сеном заваленные. Да хорошие такие. Одна добротная, крепкая. Хошь лес на ней вози, хошь сено, хошь покойника на кладбище, хошь невесту на свадьбу. А вторая вообще с крытым верхом. А внутри сиденья сделаны и мягким обиты. Кто же такое диво удумал-то?

У Ягайлы свело челюсти, волчий аппетит улетучился, а животе стало пусто и холодно.

– Что ты сказал? – медленно, с расстановкой переспросил он Никифора.

– Ты чего, витязь. – отпрянул мужичок, чуть не подавившись с испугу. – Почто глаз бешеным стал?

– Где ты видел крытую телегу? – спросил Ягайло, и голос его был звонок и остр как нож.

– Так там, за коновязью, когда свою телегу ставил. Смотрю, сена навалено горой. Не снопы, а как-то так… Не пойми что. Ну, я сенца чуть отщипнул, кобылке своей, а там край деревянный. Разгреб немного, полюбопытствовал, влез подальше, а там, значит… А рядом еще один сноп, – затараторил мужичок. – А под ним… Витязь, да не смотри ты так, боязно мне, – взмолился Никифор.

– Успокойся, Никишка. Нет ни в чем твоей вины, – ответил Ягайло, вставая.

Посмотрел на притихшую Евлампию. Та съежилась в углу и ответила ему жалостливым, понимающим взглядом. Если телеги из княжьего обоза тут, значит, и те, кто на него напал, убил воеводиных людей, тоже неподалеку.

Ах, глупец. Если б пришел один, они б подождали, может, захотели бы выяснить, что ему удалось вызнать на болотах и удалось ли вообще что. А раз с ним девица, значит, она все рассказала, и теперь им всем, и даже ничего не подозревающему Никифору, уготована одна судьба. И чтоб ее избежать, придется сильно постараться, с такими-то бойцами за спиной. А ведь их будут убивать первыми, чтобы никто потом не мешал разбираться с оставшимся в одиночестве витязем. Да, в первую голову надо отвести угрозу от них. Самому пойти к телегам, устроить плищ [14] знатный, вызвать убийц на себя, а там уж посмотреть, кто кого в честном бою.

Ягайло обтер руки случившейся рядом тряпкой, накинул кольчугу, подпоясался саблей.

– Я уйду и дверь запру, а вы тихо тут сидите, как мыши. Да вон топчаном подоприте… Хотя она наружу распахивается. А все равно подоприте. – Он повернулся к Никифору. В руке витязя блеснул неизвестно откуда взявшийся кинжал.

– Чего это? – покосился на пол-аршина тусклой стали мужичок и отодвинулся подальше.

– Бери, бери. – Ягайло молнией провернул кинжал в руках и протянул его Никифору рукоятью вперед. – На всякий случай.

– Не, несподручно мне. Не держал в руках никогда такого оружья-то, – заелозил в углу мужичок. Глаза его расширялись, все больше наливаясь страхом.

– Мне дай, витязь, – подала дрожащий, но решительный голос Евлампия. Протянула руку, пальцы ее уверенно сомкнулись на оплетке из ивовой коры.

Бой-девка, с уважением подумал Ягайло и, не оглядываясь, вышел. Замкнул дверь, тенью, чтоб не скрипнула ни одна половица, скользнул к ведущей на задний двор лестнице. Слетел вниз, почти не касаясь ступеней. Распахнул дверь.

Ночной воздух, совсем недавно казавшийся нежным и бархатистым, толкнул в грудь упругим кулаком ветра. Тревожно застрекотали кузнечики, гулко заухал филин, и даже, кажется, где-то вдалеке завыли волки. Ягайло хотел обойти круг света от одинокого масляного светильника, но передумал. Вышел на середину, осмотрелся напоказ, внутри ежась от собственной беззащитности. Всего одна пущенная умелой рукой стрела… Он пошел к коновязи. Пот стекал по спине, во рту было кисло и противно. Страх пригибал к земле, тянул спрятаться в отбрасываемой стеной тени, куда не проникал свет в одночасье ставших злыми и холодными звезд. За каждым шорохом, за каждым ночным звуком ему чудилась поступь врага.

Наконец дошел до коновязи. Выдохнул облегченно. Здесь, среди всхрапывающих, переступающих во сне коней, среди нескольких подвод, в компании сладко дремлющего в своей будочке деда-сторожа, он почувствовал себя в относительной безопасности, хоть особых причин тому и не было. Оглядевшись, заметил описанные Никифором стога.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.