Поцелуй ангела, стр. 8
Дерек при виде платья немедленно надулся. Чопорно поздоровался, согнул руку крендельком и проблеял:
– Джесси, а ты уверена… Просто вдруг вечером… будет прохладно? Возможно, стоит надеть что-нибудь более… более…
– Не стоит. День прекрасный, вечер будет теплым, да и какой там вечер? Ты же меня ведешь в ресторан в три часа дня – ну сколько мы там просидим, не до ночи же!
Она была доброй девочкой и потому удержалась от вполне закономерного ехидства. Дерек обожал экономить. Он знал все Счастливые Часы во всех окружающих закусочных, он всегда брал в магазинах дисконтные карты, он даже для посещения филармонии разработал собственную систему – оказывается, и там были свои скидки. Будь Дерек бедным студентом, снимающим квартиру и экономящим буквально на всем, Джессика и слова бы не сказала – но Дерек работал на неплохой должности в неплохой фирме, жил в собственном доме вместе с матерью и вполне мог себе позволить не слишком задумываться о том, сколько шиллингов сэкономит, если приведет Джессику в ресторан не вечером, а в середине дня…
Впрочем, повторимся, сегодня у Джессики Лоры Махоуни было прек-р-р-расное настроение, и она великодушно простила Дереку его маленький заскок.
Ресторан был не из дорогих, но кормили здесь вкусно, она это хорошо знала. Ее знакомый официант Джонни вежливо приветствовал Дерека и Джессику, но к столику так и не подошел – видимо, Дерек сделал заказ заранее. Это Джессике не очень понравилось, но она решила плюнуть – в конце концов, если ей захочется, она просто возьмет и закажет сама, деньги есть.
Принесли спаржу и греческий салат, поставили на столик запотевший стеклянный кувшин с белым вином – Дерек определенно шиковал. Джессика увлеченно накалывала на вилку маслины, когда Дерек, уже осушивший пару бокалов, откашлялся и хриплым голосом сообщил:
– Джесси, я много думал о наших с тобой отношениях…
Мысленно она закатила глаза. Почему людям не живется спокойно? Такая хорошая погода, вкусный салат, вино на удивление ничего – ну почему Дереку вздумалось выяснять отношения? Ведь дураку ясно – либо скажет, что им пора расстаться, либо попросит разрешения переехать к Джессике… потому что нельзя же жить у миссис Клоуз.
– …Просила передать, что одобряет мой выбор…
Надо как-то исхитриться и очень аккуратно дать ему от ворот поворот, в смысле – насчет переезда, потому что Джессике совершенно не улыбалось жить в ее маленькой квартирке вместе с ним. Встречаться – это пожалуйста, но на такие серьезные…
– …И потому мама считает, что оно тебе пойдет.
Джессика очнулась от посторонних мыслей и с
недоумением уставилась на простенькое серебряное колечко с черным ониксом, лежавшее в картонной коробке. Коробку Дерек протягивал Джессике, и за очками в тонкой золотой оправе пылал незнакомый Джессике огонь.
Она растерянно взяла кольцо, повертела его в пальцах. Даже на большой будет великовато, не говоря уж о том, что серебро Джессика не носила сроду – оно на ней темнело в течение пятнадцати минут, прямо неприлично смотреть…
– Дерек, я…
– Я понимаю, ты смущена и ошарашена, но я не тороплю тебя с ответом. Мама сказала, надо дать тебе подумать.
– Мама сказала? А она не сказала заодно, о чем мне надо подумать? Дерек, ты прости, я немного отвлеклась и как-то упустила… в честь чего ты мне даришь это… хм… кольцо?
На физиономии Дерека отразилось некоторое смятение.
– Но мне казалось, все так предельно ясно… Джессика, дорогая, дело в том, что мы с мамой очень много разговаривали о тебе все эти две недели, и мама считает, что ты – вполне подходящая кандидатура.
– Для чего? Для заброски в Россию с разведцелями? Для участия в благотворительном вечере? О чем ты говоришь-то, Дерек?
– Мама сказала, что из тебя выйдет хорошая супруга. В смысле для меня.
Джессика упустила кольцо в салат и уставилась на Дерека, не в силах вымолвить ни слова. Воспользовавшись ее временной немотой, Дерек затараторил:
– Мама сказала, что на втором этаже нам будет вполне удобно. Стиральную машину купим в рассрочку, а холодильник поменяем на следующий год. На Рождество поедем в Бат – там живет лучшая мамина подруга, у нее можно остановиться всем троим…
– А-а! Так мама тоже с нами поедет?
– Ну разумеется! Это же свадебное путешествие – как же без мамы?
– А-а! Так это свадебное путешествие! Прости, а кто женится-то?
– Шутница! Вот это меня в тебе и привлекло. Завтра же начинай паковать вещи – мама считает, что ты можешь перебраться к нам еще до свадьбы, ничего предосудительного, ведь мама с нами…
Джессика подперла кулачком щеку и вздохнула. Идиотизм происходящего начинал ее понемногу утомлять.
– Прости, Дерек, но завтра ничего не получится. Завтра я работаю две смены подряд, Мими просила подменить.
Дерек с видом легкого превосходства снисходительно похлопал ее по руке.
– Да нет же, глупышка! Ты завтра не работаешь.
– Работаю. Ты просто не знал, я…
– Это ты не знала. Тебя уже уволили.
– Что?! Опять?!
Дерек лукаво – как ему казалось – улыбнулся.
– Маленькая победоносная интрига – мама их обожает. Я пожаловался твоему хозяину, что ты выпрашивала у меня чаевые.
– Что-о-о?!
– Дорогая, я согласен, немного… экстравагантно, но зачем тебе об этом думать? Ты больше никогда не вернешься на эту ужасную работу официантки – моя жена вообще не будет работать! Вы с мамой будете вить наше гнездышко, а потом, когда ты забеременеешь, мы переедем за город…
Джессика встала, аккуратно выудила из салата кольцо и опустила его в бокал Дерека. Достала из сумочки кошелек и помахала официанту.
– Эй, Джонни, я съела салат и выпила бокал вина – здесь хватит. – После этого она перевела взгляд на оторопевшего Дерека и процедила: – Если ты даже не понимаешь, какую непростительную глупость и гадость ты сделал, значит, ты еще дурее, чем я думала. На прощание пара советов. Если хочешь, чтобы девушка вышла за тебя замуж, скажи ей хоть разок, что любишь ее. В свадебные путешествия ездят вдвоем, без мамы. Кстати, кольцо для помолвки тоже должен выбирать мужчина, а не его мать. И если нет денег на нормальное – лучше сделай его своими руками из проволочки и цветных ниток, чем вот этот вот ужас с черным булыжником… Еще одно: ты завтра же позвонишь моему хозяину и скажешь, что это была глупая шутка. Обратно меня все равно не возьмут по твоей милости – я-то знаю, как народ в очереди стоит на вакантные места, но хоть резюме у меня будет приличное. Всего доброго. Привет маме.
Она повернулась и вышла из ресторана, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разреветься. Уволена! Снова уволена! Из-за этого очкастого придурка и его биологической мамаши!…
На работу ее, разумеется, обратно не взяли. Джессика устроилась курьером, но это уже совсем другая история.
3
В бюро по трудоустройству было тихо, сонно и пахло имбирным печеньем. Уютно так, по-домашнему. Впрочем, это просто так говорится – по-домашнему, потому что на самом деле мама Джессики о кулинарии и в особенности о всякого рода выпечке имела весьма смутное представление. Папа изумительно мариновал ребрышки для барбекю, это да, но вот с имбирным печеньем в доме была напряженка…
Джессика поменяла ногу, закинутую на другую. Она сидела здесь уже сорок минут, вела себя тихо и пристойно, как и положено суперняне с суперрекомендациями из американского посольства…
Весь расчет был на рекомендации и на то, что в это бюро Джессика обратилась впервые. Оно находилось значительно дальше от дома, чем то, в котором Джессику в качестве уборщицы обрело семейство Линчей, но зато сюда вряд ли могла бы заявиться миссис Мэггот. Впрочем, мир полон Мэгготшами, никаких гарантий дать нельзя…
Джессика, настроенная в это утро скорее пессимистически, вздохнула и устремила кроткий взор на невозмутимую секретаршу, бойко и бесшумно барабанящую по клавиатуре компьютера. Почувствовав взор Джессики, секретарша оторвалась от клавиатуры и послала соискательнице скупую, официальную улыбку, лишенную даже тени сочувствия.