С первого взгляда, стр. 28
Дик обнял ее и коротко, яростно поцеловал в губы, а потом быстро проговорил:
— После тебя никого у меня не было, Лил. Никого. Ни одна женщина в мире не способна заменить тебя.
— Я знаю, Дик.
— Я… Пошли.
Лили Роуз бежала по лесу вслед за Диком Хантером и счастливо улыбалась во тьму. Оказывается, совершенно не обязательно говорить конкретные слова про любовь. Совершенно не обязательно их слушать. Иногда достаточно всего лишь взгляда или поцелуя, горького, как дым…
Дым появился очень скоро. Они даже не сразу заметили его, просто дышать становилось все труднее, но Лили отнесла это к плохой физической форме, а Дик — Дик был в ярости и не думал о таких мелочах.
А дышать становилось все труднее. Вскоре молочные ленточки поползли по земле, словно хватая их за ноги. Где-то внизу трещали кусты, раздавалось ровное гудение пламени.
Они остановились на секунду, чтобы перевести дыхание, и Лили пришла в ужас, увидев, как быстро распространяется по сухому лесу огонь. Теперь им было даже не до Тиля Рикмана — нужно было выбраться на открытое пространство, перейти ручей и постараться добраться до машины — или до людей.
Пожарные сирены выли вдалеке, но и Лили, и Дик понимали: внизу бушует огненный ад, поэтому пожарным потребуется уйма времени, чтобы добраться до вершины холма.
Лили с тревогой посматривала на Дика. В его движениях появилась какая-то одержимость… он словно чуял присутствие Тиля, и это приводило его в исступление. Он почти бежал, уверенно перескакивая с коряги на корягу, нащупывая тропу среди спутанной сухой травы, проламываясь сквозь кусты. Лили отставала все больше и больше, пару раз споткнулась, упала на одно колено, зашипев больше от страха, чем от боли…
Дым валил все гуще, она почти не видела Дика впереди и потому решила плюнуть на соблюдение секретности — все равно они ломились сквозь заросли с ужасающим треском, который практически заглушал рев приближающегося пламени. Остановилась и завопила:
— Дик! Дик, я больше не могу! Подожди меня, пожалуйста!
Он обернулся — на почерневшем лице горели абсолютно волчьи глаза. Дал ей время отдышаться, догнать его, но сам не шевелился — берег силы. Пока что загонщики из них не получались — скорее они сами были дичью, спасающейся от неминуемой гибели.
— Поднажми, Лил! Нам надо добраться до вершины холма. Осталось немного.
Дик слышал, с каким трудом она дышит — воздух со свистом прорывался сквозь стиснутые зубы. Господи, дай мне выжить — и я набью морду Доновану и Кларки, так набью, что их мама родная не узнает… Ведь говорил же, нельзя было ее отпускать!
Лили вцепилась в руку Дика, затрясла ее, испуганная отсутствующим и яростным выражением его лица.
— Дик, приди в себя! Веди, Дик!
И безумная гонка продолжилась. Теперь Дик поддерживал Лили за локоть, не давая ей отстать. Вокруг бушевал настоящий ад, и в глубине души Дик понимал, что совершенно не удивится, если из этого адского пламени вдруг возникнет улыбающийся Тиль Рикман…
Интересно, как он выглядит, этот достойный наследник своего чокнутого братца? Ему двадцать с небольшим, но все считали, что на два года меньше… Судя по Немо, гигантом он вырасти не должен, хотя кто его знает…
Впереди неожиданно что-то блеснуло, и обрадованный Дик прибавил скорости. Это был ручей — недостаточно широкий, чтобы полностью преградить дорогу огню, но способный ненадолго задержать его распространение. Дик подхватил Лили Роуз, и они с размаху влетели в теплую воду, не удержались на ногах, погрузились с головой, тут же вынырнули — и оказались довольно далеко друг от друга. На звание горной реки ручей претендовать не мог, но течение было быстрым и полноводным.
Дик вынырнул, приподнялся над водой и рявкнул:
— Плыви по течению! Там будет отмель, от нее до дома рукой подать!
Она расслышала — надо полагать, что расслышала, потому что энергично поплыла в нужном направлении. Небо над ними окрасилось в багрово-коричневый цвет.
Через несколько минут они выползли на песок отмели и рухнули, тяжело дыша и не имея сил даже посмотреть друг на друга. Потом Дик все же приподнялся — и увидел прямо перед собой, ярдах в ста двадцати темную громаду своего родного дома. В стеклах окон играли отблески пламени, но сам дом стоял на открытом месте, огонь не должен был сразу добраться до него. Ветер подул от ручья — и сразу все открытое пространство заволокло дымом. Дик поднялся на ноги, чувствуя, как ноют буквально все мышцы в усталом теле — теле сорокалетнего мужчины.
— Лил, милая, нам надо торопиться.
— Иду. Я сейчас, Дик. Сейчас…
Он пошел вперед, на подгибающихся ногах добрался до двери и из последних сил навалился на нее всем телом. Проржавевшие дужки замка крякнули — и Дик Хантер кубарем вкатился под сень родового гнезда.
Он лежал посреди такой родной и знакомой прихожей и глупо улыбался потолку. Трудно поверить… но здесь, кажется, ничего не изменилось. Только пыль, но ведь пыль — это ерунда…
Шорох в дверях — и Дик немедленно извернулся, наставив на дверной проем «люгер». Лили Роуз слабо вскинула руку.
— Не пристрели меня, ковбой. Господи, неужели добрались?..
Облегчение, звучавшее в ее голосе, было вполне объяснимым. Позади дома тянулось нечто вроде поля, и по открытому пространству они могли добраться до дороги, а там наверняка уже есть пожарные. В любом случае им требовалась короткая передышка — и Дик, кряхтя, поднялся на ноги.
— Старею. Нет былой живости. А ты молодец, Лил. Я думал, придется тащить тебя на закорках.
Она не откликнулась на шутливый тон. Стояла в дверях, осматривалась, и выражение лица у нее было такое… словно вокруг Лили Роуз танцевали привидения, видимые ей одной. Дик подошел к ней, прикоснулся пальцами к грязной и мокрой щеке.
— Ну вот и мое поместье, мисс Чэдвик…
11
ПРИЗРАКИ ПРОШЛОГО
Они встречались уже два месяца — и два месяца их встречи происходили в самых немыслимых местах. Взрослые люди, полицейские — Дик и Лили снимали номера в мотелях, уезжали на машине куда-нибудь за город, урывали час обеденного перерыва…
О, это никак не отражалось на их отношениях! Дика и Лили накрыла бешеная, почти не контролируемая страсть, и по большому счету им было абсолютно наплевать, что творится вокруг. Пыльные плюшевые покрывала в номере мотеля — отлично. Заднее сиденье машины — сойдет…
Однако с недавних пор Дика начало грызть некое тайное желание. Сначала он никак не мог его сформулировать, а когда сформулировал — страшно обрадовался и развил бурную деятельность. Конечно, хотелось бы сделать все своими руками, как его и учили с детства, но времени было совсем мало, отвлекаться еще и на дом…
Хантеры жили в этих местах сто с лишним лет. Деды и прадеды Дика строили дом на холме основательно и неторопливо, собственноручно, с любовью и желанием. Одноэтажный флигель с годами превратился в трехэтажный особняк на высоком каменном фундаменте. Резные наличники и ставни украсили окна, черепичная алая крыша виднелась издалека, заботливые руки бабушек и прабабушек разбивали клумбы и цветники. Хантер-Лодж по праву считался местной достопримечательностью, однако новое время диктовало новые условия. Хантеры перебрались в Чикаго, а старый дом стал чем-то вроде загородной резиденции, где росли, гоняя по лесу и ловя форель в ручье, многочисленные отпрыски различных ветвей семьи Хантер.
А потом как-то неожиданно оказалось, что никого больше из огромной семьи и не осталось. Где-то в Калифорнии осела семья двоюродного брата Майкла, сестра вышла замуж за англичанина и уехала в Европу, умерли старики — и Дик Хантер оказался единственным владельцем громадного дома на холме.
И вот теперь, в возрасте Христа, в тридцать три года, Дик вдруг ощутил непреодолимое, страстное желание ввести в этот дом женщину, которую любил и желал всей душой. Лили Роуз Чэдвик.
Честное слово, это желание возникло неожиданно. До этого Дик уже много лет довольствовался съемной квартиркой размером со скворечник, у которой было одно несомненное преимущество: от нее до работы было ровно десять минут. И не важно, что газовая плита стояла напротив кровати, а до входной двери с этой самой кровати можно было практически дотянуться рукой — Дик так уставал на службе, что давно привык воспринимать свое жилище исключительно в образе спального места. Но теперь в жизни Дика была Лили… и было совершенно немыслимо привести ее в этот скворечник.