Поэзия английского романтизма XIX века, стр. 41

Ведьма Огонь

Я в Ирландии была!

Нивы и кусты я жгла,

И тускнел закат в огне!

Я шагала по стране,

Работа мне была легка,

Я хохотала, держась за бока:

Меня смешил взъяренный скот,

Когда средь пашен и болот

Он пробегал сквозь мрак и дым,

Рычащим пламенем гоним!

У хижин в зареве огней

Стреляли в голых бунтарей,

Огонь трещал, багрово-рыж,

И низвергались балки крыш

На злобных, немощных старух,

Чьи вопли мне ласкали слух.

Обе

Кто так велел?

Ведьма Огонь

Все он! Все он!

Четверкой букв он заклеймен.

Велел и крикнул: улю-лю!

Его я одного хвалю.

Все

Велел и крикнул: улю-лю!

О, как его я восхвалю?

Ведьма Голод

Голод — мудрости залог.

Буду грызть и грызть народ,

Чтоб народ терпеть не смог —

И его проклятый род…

Ведьма Резня

Он на клочья разорвет!

Ведьма Огонь

Неблагодарные! Вот срам!

И это ваш ответ дарам

Того, кто столько сделал вам?

Убирайтесь! Я одна

Остаюсь ему верна.

Он пекся восемь лет о вас —

И долг вернуть в единый час,

Бесстыжие, уж вам ли смочь?

Ступайте прочь, ступайте прочь!

<1798>

Ода уходящему году

Перевод М. Лозинского

[130]

Краткое содержание

Поэзия английского романтизма XIX века - i_004.jpg

[131]

Ода начинается обращением к Божественному Промыслу, приводящему к единой великой гармонии все события времени, как бы бедственны ни казались смертным некоторые из них. Вторая строфа призывает людей отречься от их личных радостей и печалей и посвятить себя на время делу всего человеческого рода. Первый эпод говорит о Русской Императрице, умершей от апоплексии 17 ноября 1796 года, как раз перед тем заключив дополнительный договор с Королями, направленный против Франции. Первая и вторая антистрофы описывают образ Уходящего Года и т. д., как бы в видении. Второй эпод предвещает, в сокрушении духа, гибель отечества.

О Дух, гремящий Арфою Времен!

Чей смелый слух, не дрогнув, переймет

Твоих гармоний чернотканый ход?

Но, взор вперяя в вечный небосвод,

Я долго слушал, сбросив смертный гнет,

В тиши душевной ум смирив земной;

И в вихре пышных риз передо мной

Пронесся мимо Уходящий Год!

Тихое забыв раздумье,

В некоем святом безумье,

Пока он в туче не исчез из глаз,

Я бурно грянул песнь и славил этот час.

От оплаканных гробниц

Из ужасной мглы темниц,

От ночной тоски недуга,

Из нор, где Бедность тщетно кличет друга,

Оттуда, где во тьме ущелий

Пламенник Любви заложен

Иль где Надежды в колыбели

Охраняет детский сон, —

Пестрый правя хоровод,

Вы, Скорби, Радости, вперед!

Той дикой Арфой, той рукой,

Чьим мощным взмахом ото сна —

Тревога струн пробуждена,

Вас заклинаю всех сойтись толпой!

Из мирного гнезда,

Из нищенских лачуг,

Все, в страшный час, сюда;

Чтобы из вас священный вид исторг

Природы в пытке материнских мук

Плач и восторг!

Еще гремит то Имя [132], что вокруг

Воздвигло бурю и разверзло Ад;

Уже спешат на торжество веков

И Суд и Честь! Их поднял, как набат,

Святая Вольность, твой высокий зов!

III

Я видел в шлеме Властолюбья лик!

Царей я слышал беспокойный крик —

«О, где ж Богиня Северных границ? [133]

Где гром ее победных колесниц?»

Беги, Царей собор!

Секирой смерти сражена,

Вовеки не вперит она

В лицо Убийства охмелевший взор!

Души павших без числа,

Тех, что Висла унесла,

Тех, что с башен Измаила,

Где ров телами запружен,

Ярость дикая скосила

Под крик детей и вопли жен!

Тени, спящих без гробниц,

Грозный трубный звук разлейте,

Цепи мрачных верениц

Вкруг ее могилы вейте!

Кровожадный Дух угас —

(Темен путь и грязны дни) —

Вкруг нее ведите пляс,

Как могильные огни!

И пойте ей во тьме ночей

Рок венчанных палачей!

Отшедший Год! Не на земных брегах

Тебя душа узрела! Где одна

Пред троном облачным, тиха, мрачна,

Ждет память, ты со стоном и в слезах,

Кровавой ризой кроя рамена,

Свои часы поведал! Тишиной,

Внимая, сонм облекся неземной,

Чьи волосы венчают пламена.

Тут, огнем очей блистая,

Хор бесплотный покидая,

Ступил вперед прекрасный Дух Земли

И стал у ступеней, где тучи залегли.

Затихли арфы, смолк

Небесный светлый полк.

Но семь Лампад, плывущих мимо трона [134]

(семь Тайных Слов Закона),

Заветный дали знак.

Крылатый Дух поник, восстал и молвил так:

«Ты, во мраке гроз царящий,

Свет предвечный и Любовь,

Ради слез Земли скорбящей,

Сотряси Перуна вновь!

Во имя попранного Мира,

Гордыни, Зависти, Вражды!

Во имя долгих лет Нужды

И Голода, который стонет сиро!

Во имя страшных пут,

Что Африку томят,

Пока творит свой суд

Глухой Синод, берущий кровью дань! [135]

Во имя смеха тех, кто сыт и рад!

Отмститель, встань!

Неблагодарный Остров хмурит взгляд,

Сложив свой лук и полный стрел колчан.

Проговори с небесных черных круч!

На темный вражий стан

Взгляни огнем с нагроможденных туч!

Блесни перуном! Тяжким громом грянь!

То крик былых и будущих времен!

Услышь Природы непомерный стон!

Встань, Бог Природы, встань!

вернуться

130

Ода уходящему году. — Впервые опубликовано 31 декабря 1796 года в «Кембридж интеллидженсер», тогда же издано отдельной брошюрой.

вернуться

131

Опять, опять

Меня кружит пророчества безумный вихрь

И мучит боль предчувствий. О, беда, беда!

…………………………………………………….

Что будет — будет. Слишком вещей скоро ты

Меня, свидетель скорбный, назовешь и сам.

(Перевод С. К. Апта)

вернуться

132

Еще гремит то Имя… — имя Свободы, провозглашенное революцией.

вернуться

133

Дополнительный Договор был только что заключен, и Россия готовилась, не ограничиваясь благочестивыми воззваниями, оказать более эффективную помощь державам, объединившимся против Франции. Я радуюсь не смерти Женщины (мысленно я никогда не смел представить себе Русскую Императрицу в дорогом и чтимом облике Женщины — Женщины, этом многогранном понятии, объемлющем Мать, Сестру, Жену!). Я радуюсь низвержению демона! Я радуюсь искоренению злого Начала, воплощаемого ею! Ровно шесть лет назад, день в день, была совершена кровавая резня в Измаиле. Тридцать тысяч людей, мужчин, женщин и детей, были хладнокровно убиты только за то, что их гарнизон стойко и храбро оборонял город. Зачем вспоминать, что она отравила мужа, ее преступления в Польше или ее недавнее, ничем не спровоцированное нападение на Персию, всепоглощающее честолюбие ее общественной деятельности или разнузданное сладострастие часов ее досуга! У меня нет никакого желания занять пост Историографа при Князе Преисподней! — 23 декабря 1796 г… (Ред.).

вернуться

134

Но семь Лампад, плывущих мимо трона… — Согласно «Откровению Иоанна Богослова», небесный трон Иисуса Христа окружен семью золотыми светильниками.

вернуться

135

Глухой Синод, берущий кровью дань! — В издании 1797 и 1805 гг. — «Глухой Сенат». Кольридж, видимо, имел в виду английское правительство.