Леди Босс, стр. 42
Она утвердительно кивнула.
– Что это у вас с волосами?
– Хм…
– Забудьте. Идите за мной и не открывайте рта.
Она прошла за ним в конференц-зал, держась на три шага позади. Как послушная гейша.
Мальчики уже собрались. Без девочек.
Позор.
Это же Голливуд.
Заняв место сзади и приготовив блокнот (стенография – единственная полезная вещь, которой ее обучили в швейцарской школе), она огляделась по сторонам, молча пытаясь определить, кто есть кто, вспоминая глянцевые фотографии в годовом финансовом отчете студии «Пантер».
Форд Верн, начальник производства, подтянут и неотразим в костюме от Армани и пятисотдолларовых очках. Ему около пятидесяти, но выглядит он очень хорошо.
Тедди Т. Лауден, администратор, полная ему противоположность. Худой, невзрачный, суровый с виду.
Зев Лоренцо, возглавляющий отдел телевизионных фильмов, безукоризнен и очарователен.
Зато Эдди Кейн, мистер Распространение, мистер Наркоман, выглядит так, как будто в любую минуту может развалиться на части. Жалкий, и это еще мягко сказано. По-своему красивый, но, вне всякого сомнения, по уши в дерьме.
Оставались еще двое. Грант Уенделл, вице-президент по зарубежным связям, молодой и остроглазый, в брюках с пузырями на коленях и застегнутой доверху рубашке, и Бак Грэхем – маркетинг, полный, жизнерадостный и краснощекий, с угодливой улыбкой.
В среднем всем где-то слегка за сорок.
Потому и не было среди них женщин. Эти парни обошлись без матерей-феминисток. Что те могли знать?
Лаки усмехнулась про себя. В ужасном парике и очках, одежде, скрывающей ее фигуру, она стала невидимкой для этих мужиков-шовинистов.
Появились две девушки с чашками кофе и чая. Одна из них Бренда, чернокожая секретарша Эдди Кейна. По этому случаю напялившая на себя розовое узкое кожаное платье, едва прикрывавшее то, что необходимо прикрыть. На ногах потрясающие сетчатые колготки, скорее бы подошедшие для ночной охотницы за приключениями, чем для делового совещания, и красные туфли на очень высоких каблуках.
Бренда суетилась вокруг мужчин, называя каждого по имени, и разливала кофе, ухватившись за ручку кофейника пальцами с длинными золотыми ногтями.
Вторая – блондинка с волосами, затянутыми в пучок на затылке, – тоже в мини-юбке. Принадлежала она, судя по всему, Гранту Уенделлу.
Мужчины не обращали на них никакого внимания, хотя Лаки заметила, что Эдди Кейн успел запустить руку под юбку секретарши Гранта, когда та проходила мимо.
– Ладно, девушки, вон отсюда, – приказал Микки Столли, мистер Очарование. – У нас тут не ресторан.
Бренда бросила на Лаки завистливый взгляд, как бы желая сказать: «А ты какого черта здесь делаешь?» Создавалось впечатление, что любая из девиц охотно бы согласилась занять ее место.
Совещание началось.
Микки имел мозги, устроенные на манер пулемета: выстреливал вопросами, быстро говорил. Он хотел знать все, что происходило на студии «Пантер», до мельчайших подробностей, а также все, что происходило в мире, если это касалось студии.
Форд Верн, поправив свои авиаторские очки, заговорил о сценарии ценой в миллион долларов, который им следовало купить.
Грант Уенделл посвятил всех в свое намерение заключить с Мадонной или Шер долгосрочный контракт.
Зев Лоренцо похвастался рейтингом двух его телевизионных шоу и сообщил, что якобы ведет переговоры о покупке телевизионных прав на книгу Нормана Мейлера.
– Мы сделаем много мини-серий, вроде как по роману «Богач, бедняк…» Ирвина Шоу.
– Слишком высокий класс, – перебил его Микки. – Нам требуется что-нибудь с клубничкой. Кстати, о клубничке. Нам следует заполучить эту бывшую семнадцатилетнююпорнозвезду, которая сейчас завязала. Она очень натуральна.
– Натуральна в каком смысле, Микки? – спросил Бак Рэхем со смешком, больше подходящим для пивного бара.
– Видел я ее в «Под стеклом», – неожиданно пробудившись, вступил в разговор Тедди Лауден. – Ей тогда шестнадцать было. Какое тело!
– Плевать на тело, а играть она умеет? – спросил Грант.
– А на хрен это нужно? – поинтересовался Микки. – Мы на ней заработаем кучу бабок. Кусок молодого мяса. Да они в очереди в кассу удавятся. Купер дает ей пару реплик в своем фильме.
«Вот что значит быть среди настоящих мужчин, – подумала Лаки. – Ну и сборище».
После совещания Эдди загнал ее в угол. Он был натянут как струна.
– Эй, эй, вы, как вас.
– Меня зовут Люс.
– Ладно, Люс. Надо, чтобы вы мне помогли.
– В чем дело?
– Кончайте отменять мои встречи с Микки. Мне его видеть требуется. Сегодня. Срочное дело.
Она заметила, что у него дергается глаз. С трудом отвела взор.
– Не я отменяю ваши встречи, мистер Кейн, а сам мистер Столли. Я просто выполняю указание.
Мрак Божий! Да она уже и говорить начала, как Олив.
– Понятно. Так вот, когда он велит вам еще раз отменить встречу, забудьте. Я и приду. Я ясно выражаюсь?
– Зачем это мне, мистер Кейн?
– Потом поймете. С Микки иначе нельзя. Он со всеми так. Олив вам скажет. Когда она возвращается?
– Завтра.
– Мне надо видеть его сегодня. Устройте мне встречу.
– Попытаюсь.
– Молодчина.
– Меня зовут Люс.
– На вашем месте я бы сменил имя.
В офисе уже скопилась целая груда посланий. Микки Столли был популярным человеком.
Она полистала его календарь. Весь месяц заполнен. Аккуратным почерком Олив туда вносились все детали.
Постучав в дверь и дождавшись привычного «да», она вошла в кабинет.
– Мистер Кейн хотел бы договориться о встрече, – по-деловому начала она.
– Не могу видеть этого подонка, – заявил Микки.
– Так на какое время мне его назначить? Он говорит – дело срочное.
– В сортир сбегать, когда приспичит, вот это срочно. Эдди подождет.
– Вы уверены?
– Не приставайте. Что дальше?
– У вас обед с Фрэнки Ломбардо и Арни Блэквудом. Затем в три – встреча с Мартином Свенсоном.
– Отмените обед. Я должен кое-куда поехать.
– Могу я спросить куда?
– Нет.
– Благодарю вас, мистер Столли.
Боджи, предупрежденный Лаки, уже ждал около студии, когда Микки выехал из ворот. Он проследовал за ним до скромного жилого здания в Западном Голливуде, где Микки припарковал свой «порше» на месте, отведенном для квартиры номер четыре.
Сверившись со списком жильцов у подъезда, Боджи выяснил, что квартира четыре принадлежит Уорнер Франклин.
Микки навещает подружку среди бела дня?
Судя по всему, так.
Боджи позвонил Лаки из машины и рассказал, что успел узнать.
– Ты уверен? – спросила она.
– Да вроде.
– Поболтайся там. Может, они вместе выйдут.
– Сомневаюсь. Вряд ли они захотят появляться на публике.
– Как сказать. Умом Микки не блещет.
– Посмотрю, что можно узнать.
– Никто лучше тебя этого не сделает.
Подстегнутый похвалой Лаки, Боджи разузнал практически все. Разговорчивый почтальон, любопытный сосед и скучающий девятилетний мальчишка, оставшийся дома из-за болезни, рассказали ему кучу разной всячины.
Факты: Уорнер Франклин, черная женщина, служит в полиции.
Боджи подумал, что Микки от чего-то откупается.
29
Мартина Свенсона обслуживала целая армия юристов. Он звонил, они неслись со всех ног.
У его юристов в свою очередь имелись обширнейшие связи. Достаточно пустить слух, что Мартин Свенсон хочет приобрести контрольный пакет акций какой-нибудь крупной студии, и предложения посыплются со всех сторон.
Мартин изучил каждый вариант, прочел секретные отчеты по таким студиям, как «Юнайтед артистс», «Коламбиа», «XX век – Фокс» и другие, и пришел к выводу, что ему больше подходят «Орфей» и «Пантер».
Дело с «Орфеем» было уже на мази. Да и «Пантер», которой до сих пор владел затворник Эйб Пантер, вероятно, тоже можно купить, если предложить хорошую цену.