Осторожно, Питбуль-Терье!, стр. 4

Наконец он смял письмо.

— Это чё за фигня?

Я ответил старательно вежливым голосом:

— Обычное предупреждение.

Он цапнул меня за воротник и начал трясти — я совершенно одурел.

— Предупреждение?

— Если полиция узнает о питбуле, его отнимут.

— Не узнает полиция ничего!

Я ждал, что вот, наверно, сейчас он начнет меня душить. Или, по крайней мере, бить. Но он, наоборот, отпустил меня и неуклюже поднялся на ноги. Стал шарить по карманам. Вытащил связку ключей. Я как можно незаметнее пополз прочь, вверх по склону. Питбуль-Терье все еще был слишком близко: чтобы схватить меня, ему достаточно было нагнуться. Но он тем временем вставил в навесной замок ключ и выкатил на меня свои противные глаза.

— Проваливай, а то я на тебя буля натравлю.

Про питбуля я как-то забыл. А тут сразу отчётливо вспомнил. И, по-моему, даже услышал, как он клацает за дверью зубами. Значит, голодный, давно ничего не ел. Питбуль-Терье стоял и довольно ухмылялся.

Я, как наскипидаренный, рванул на карачках вверх по горке, на парковке вскочил на ноги и драпанул оттуда.

С питбулями шутки плохи.

Курт и Рогер

Я побежал искать Курта и Рогера. Ничего другого мне не оставалось. Пусть эти бойцы всыплют ему хорошенько, тогда он поймет наконец, что со мной шутки плохи.

Ежику ясно: им нельзя рассказывать о том, что бункер был мой. Стоит им узнать, что я еще играю в игры, и прости-прощай наша крепкая дружба. Значит, мне надо просто натравить их на Питбуля. Не говоря ни полслова о бункере.

Увидев в дверях меня, Курт удивился. У нас не принято как-то, чтобы я заходил к нему. В основном мы общаемся в школе.

— Тебе чего? — спрашивает он. Тон немного грубоват. Я объясняю, что мне нужно помочь проучить Питбуля-Терье.

Курт оглядывается.

— Сейчас мне это не с руки, — говорит он. Как будто бы с досадой. И тут я понимаю, в чем дело: из его комнаты выглядывает Ханне. Она жует жвачку и бессмысленно таращится на меня. Одна из неприятных особенностей жизни семиклассника — это то, что ты обязан крутить с девчонками. Мне все еще удается избегать этого. А Курт уже вляпался.

В последнее время ему приходится проводить массу времени с Ханне.

Курт начинает захлопывать дверь.

— Я знаю его тайное место, — говорю я.

И сразу же раскаиваюсь в своей болтливости. Курт смотрит на меня серьезно и с интересом. В уголке рта появляется улыбочка.

— Ханне! — кричит он. — Я отлучусь по делу.

Оказывается, Курт и Рогер сбились с ног, везде разыскивая Питбуля-Терье, И они неописуемо счастливы, что я его выследил.

— Как тебе это удалось? — спрашивает Курт. Я слышу по голосу, что он впечатлен моими успехами.

Я отвечаю, что мне случайно повезло, я увидел его на улице и пошел следом.

Слово «бункер» я все еще не произнес. У нас уговор, что я веду их туда, где видел Питбуля-Терье. Меня эта ситуация немного тревожит. Как поведут себя Курт и Рогер, когда узнают о бункере? Никогда не известно, чего от них ждать.

Еще не поздно отвести их в другое место, будто бы я там Питбуля-Терье и видел. Но тогда бункер навсегда останется в его безраздельном владении. А об этом не может быть и речи.

У Курта с Рогером, видимо, сильно чесались руки побить Питбуля-Терье. Уж оченьони неслись вперед. Так мы вот-вот добежим до бункера, и мне придётся его показать. Но тут меня, к счастью, осенило.

— Он использует своего питбуля как сторожевого пса, — сказал я.

Курт с Рогером оглянулись на меня и удивительно быстро замедлили ход.

— О, господи! — сказал Рогер.

— Ну что, всего-навсего собака, — фыркнул Курт.

— Собака-убийца, — сказал я. — Специально обученная убивать. Жалость и контролируемость разжимаемости прикуса вытравлены у них в ходе селекции.

— Разве? — спросил Курт. В голосе не было прежней уверенности.

— Это чего значит? — вмешался Рогер.

Курт презрительно хмыкнул.

— Ты что, сам не знаешь?

Курт обернулся ко мне и закатил глаза. И я закатил в ответ.

— А… ну да, — промямлил Рогер.

Если быть честным на все сто, что такое «контролируемость разжимаемости прикуса», я и сам знаю не очень точно. Но я вычитал это в Интернете и понял так, что это для собак очень важное свойство. Если нет контролируемости, у людей возникают проблемы. Ну, примерно, как с поводком. Собаки легко могут без него обойтись, зато людям он нужен позарез.

Я вижу, мне удалось убедить Курта, насколько эти зверюги опасны. Поэтому меня страшно удивляет, когда серьезная мина на его лице вдруг сменяется улыбкой во весь рот.

— Есть идея! — провозглашает он.

Курт переводит взгляд на меня.

— Так где этот засранец прячется?

Взятие бункера

Мы останавливаемся в перелеске рядом с парковкой. Я поднимаю руку показать на спуск к бункеру, а она не слушается меня. Но выбора нет, и надо уметь во всем видеть светлую сторону: зато я отделаюсь от этого Питбуля-Терье. И я ведь никому не признался, что это мойбункер.

Курт говорит, чтобы я проверил, там ли Питбуль-Терье. Я осторожно подхожу к краю склона и свечу фонариком на дверь бункера.

На ней висит замок.

Я даю отмашку Курту с Рогером.

У Курта с собой целая сумка разного полезного инструмента. Он ставит баул на снег, расстегивает молнию, вытаскивает ломик и вручает его Рогеру.

План такой: мы проникаем в бункер и устраиваем там засаду на Питбуля-Терье. Настоящую засаду. Бедный Питбуль-Терье. Мне его даже жалко. Почти.

Курт снова склоняется над своим баулом и нашаривает в нем Рыжую Коленку. Это кот Рогера. Он весь сплошь в рыжих пятнах. Рогер смотрит на него с тревогой. Но кот только безмятежно мяукает. Наивный, бедняга. Это его первое знакомство с питбулями.

Курт с Рогером спускаются к бункеру, и Рогер подсовывает ломик под дужку замка. Мне доверено стоять на часах и светить фонариком.

Рогер надавливает на замок, раздается бойкий хруст. Рогер прижимает ухо к двери. Мотает головой. Курт с котом наизготовку встает перед дверью.

— Открывай! — командует он.

Рогер берется за ручку. Даже со своего поста я слышу, как неровно он дышит. Рогер кидает на Рыжую Коленку последний отчаянный взгляд.

— Давай же! — торопит Курт.

— А если его съедят? — мямлит Рогер.

— У нас нет другого выхода, — чеканит Курт.

Рогер тяжело вздыхает. Рывком дергает на себя дверь и тут же ее захлопывает, Курт только успевает кинуть внутрь кота.

Становится тихо, слышно плеск моря.

Теперь Курт прикладывает ухо к двери.

— Или питбуль сожрал кота, или пса там нет, — говорит он.

На всякий случай мы выжидаем еще.

Потом Курт с Рогером встают наизготовку за дверью, и Рогер очень медленно начинает тянуть ее на себя. Появляется щель, достаточно широкая, чтобы Рыжая Коленка выскочил наружу, но достаточно узкая, чтобы Рогеру захлопнуть дверь одним толчком.

Ничего и никого. Внутри бункера полная тишина.

Так проходит некоторое время.

Наконец неторопливой походкой выходит Рыжая Коленка. Целый и невредимый. Он лениво зевает. Не похоже, чтобы он только что сражался с питбультерьером.

В бункере

Курт в восторге. Еще бы. С торшером и креслом в моем бункере уютно, как дома.

— Вау, — восклицает он, оглядываясь, и глаза у него становятся масляные.

Меня так и подмывает признаться, что это все мое.

Но тут Курт замечает игрушечный домик. И ухмыляется нехорошо.