Безутешная вдова, стр. 4
– Ты их знаешь?
– Никогда не видел. Когда кто-то заявляется с чужой приятельницей, жди неприятностей.
Тем временем Мердок наблюдал, как в зале появились ещё двое полицейских и включились в разговор с Келлером и своими коллегами. Вскоре возмутители спокойствия были удалены из зала. Кит Говард, разумеется, отправился за ними. Соскользнув с табурета, Мердок тоже двинулся к выходу, но успел дойти лишь до двери, как его кто-то хлопнул по плечу.
– Эй, парень!
Голос этот принадлежал Алу Перетти, игроку и задире, за которым тянулся длинный шлейф арестов за самые разные правонарушения, но ни одной судимости. Сам он был бровастым типом с сизым подбородком и редеющей черной шевелюрой.
– Эти снимки могут принести неприятности моему другу, – заявил Перетти, – я бы не хотел, чтобы они появились в газете.
Кент повел плечом, чтобы сбросить руку Перетти, ему не нравились ни фамильярность, ни тон этого типа.
– Вас я не снимал.
– Но я все равно попал в кадр, и моя дама тоже. А её тут в данный момент быть не могло. Понимаете, что я имею в виду? У неё могут быть неприятности, а я этого не хочу. Забудьте про снимки, и я компенсирую убытки.
Мердок внимательно взглянул на Перетти, встретившись с недоброжелательным взглядом черных глаз. Он понимал: проще всего сказать, что данные снимки вряд ли попадут на страницы газеты, разве что кто-то из действующих лиц будет представлять интерес в другом отношении. Но поскольку Перетти собирался «выкупить» снимки любой ценой, объяснять он этого не стал.
– Я только делаю свое дело, Перетти, – заметил он, – и не могу сказать, пойдут снимки в печать или нет.
– Я этого не хочу.
– Поговорите с редактором, он человек рассудительный. Изложите свои доводы, только не предлагайте денег, иначе он выгонит вас в шею.
Прежде чем Перетти смог ответить, Мердок отвернулся. Внутри у него все кипело. Выйдя на улицу, он увидел, как всю троицу усадили в патрульную машину. Кит Говард подошел предупредить, что берет такси и едет следом в полицейский участок.
– Посмотрю, что будет дальше.
Отойдя в сторону, на противоположной стороне улицы Кент увидел машину, из которой торчала знакомая физиономия Вольта Керри. Он поинтересовался, как тот здесь оказался.
– Выезжал на ограбление в Кембридж, – сообщил тот, – на обратном пути услышал вызов на полицейской волне и сообразил, что речь идет о заведении Келлера. Решил, нужно взглянуть. История хоть стоящая?
Мердок рассказал, что произошло. Потом, вспомнив о Томе Брейди, решил, что может пообедать здесь не хуже, чем в любом другом месте. К тому же убедился, взглянув на часы, что Керри сейчас поедет в студию-было около шести, а тот никогда не уходил раньше семи. Передав ему две кассеты, Мердок попросил их проявить.
– Я вернусь ещё до твоего ухода. Положи готовые пленки мне на стол, одна кассета-аэропорт, вторая-у Келлера. Я заберу их, как только приеду.
Его машина так и стояла перед входом, он перегнал её на стоянку, вызвал по радио дежурного редактора и сообщил, где находится и чем собирается заниматься. Выключив рацию, запер машину и вернулся в ресторан.
В зале теперь было тихо, ничто не говорило о том, что здесь недавно произошло. Посетителей стало заметно больше. Почти все табуреты возле стойки были заняты, но место рядом с Брейди оставалось свободным. Мердок занял его.
– Ты работаешь или просто зашел выпить? – спросил он у Брейди.
– Небольшая работенка подвернулась сегодня утром, – усмехнулся детектив. – Келлеру показалось, кто-то таскает у него спиртное. Ни меня, ни Керби тут не знаютздешние цены нам не по карману. Ну мы и прикинули-если тут творят фокусы со спиртным, то только в час пик. И договорились-я буду попивать пивко и присматривать за происходящим часов до восьми, а потом Керби меня сменит и останется до одиннадцати. Только на успех особенно рассчитывать не приходится.
– Тебя чем-нибудь угостить?
– Не стоит. Когда всем здесь стало известно, что ты из газеты, наши дружеские отношения могут насторожить того, кто нечист на руку.
Кивнув Брейди в знак того, что все понял, Кент соскользнул с табурета. Осмотревшись в поисках свободного столика обнаружил, что ни самого Перетти, ни его подруги, насчет репутации которой тот так беспокоился, в зале больше не было.
В четверть восьмого Мердок поставил на место служебную машину и направился к лифту. Навстречу ему попался Джим Хьюз, молоденький парнишка, временно работавший курьером. Джим сообщил, что Керри отпустил его поужинать.
Войдя в приемную, Мердок окликнул фотографа, но ответа не последовало. Тогда он прошел к себе, включил свет и склонился над селектором.
– Вольт!
Никакого ответа.
– Эй, Керри!
Опять тишина. Вспомнив о двух отданных кассетах, Мердок заметил, что на столе у него пленок нет. Вернувшись в приемную, спросил:
– Джим, когда тебя отпустил Вольт?
– В семь, и велел не задерживаться-в восемь он собирался домой.
В недоумении Кент вышел в коридор. Лаборатория казалась пустой, но шагнув через порог, он замер, затаив дыхание при виде скорчившейся на полу фигуры. Даже в темноте он видел, что это Керри, да и приметная кепка валялась рядом. Подойдя ближе, заметил рассыпанные вокруг металлические прищепки для сушки пленки.
– Вольт! – голос у него сорвался. – Вольт!
Опустился на колени, ощущая странную пустоту в груди, потряс за плечо, осторожно взял обмякшую руку и попытался нащупать пульс. И только тут сообразил, что Керри дышит, с трудом, но зато глубоко. За его спиной раздался голос Хьюза:
– Это Вольт? Что случилось?
– Черт, да откуда я знаю? Беги звони, вызывай врача!
– Какого?
– Да любого, ясно? Скажи нашей телефонистке6она разберется. Только не копайтесь.
В растерянности он на миг замер, не зная, что делать. Потом снял пиджак, свернул его и подложил фотографу под голову.
Керри лежал на боку, откинув руку в сторону. Не зная, насколько тот плох, Мердок решился осторожно его перевернуть. Крови не было, но на затылке пальцы его нащупали громадную шишку. Тихо опустив голову Керри на импровизированную подушку, Кент выпрямился, снова заметил прищепки и принялся их собирать.
Хьюз уже вернулся и стоял в дверях, потрясенно молча, с широко раскрытыми глазами. Мердок миновал его, пройдя в свой кабинет. Что-то заставило его открыть средний ящик.
Конверта с именем Тома Брейди там не оказалось. Но не ради него кто-то ударил Керри: кроме Брейди, Керри и его самого о конверте никто не знал. Значит, остается только Ал Перетти.
Он почувствовал прилив небывалой ярости.
Глава 4.
Они стояли молча, пока санитары «скорой помощи» укладывали бесчувственное тело Керри на узкие носилки и накрывали одеялом. Мердок, Хьюз, доктор и управляющий издательством«Курьера» Вайман дождались, пока увезут носилки, потом Вайман недовольно спросил врача:
– Вы считаете, его могли ударить мешком с песком, но неужели нельзя сказать, насколько такая травма опасна?
Доктор надевал пальто и шляпу.
– У него огромный кровоподтек на затылке, но рваной раны нет, так что череп, возможно, не поврежден. Вот почему я полагаю, что били мешком. Удар, по счастью, пришелся по тому месту, где кости черепа гораздо толще, но только рентген покажет, нет ли трещин.
– Когда вы уточните, доктор? Надеюсь, вы сами этим займетесь?
Врач кивнул, сказав, что через час картина травмы будет более-менее ясна.
– Допустим, трещины нет, вы все равно не можете сказать, когад он придет в себя?
– Нет, контузия может оказаться очень тяжелой, сейчас нельзя сказать6нет ли сотрясения мозга. Он может прийти в себя уже в машине, или через час, или через сутки, или… – Врач пожал плечами, не сочтя нужным закончить фразу. – Мне пора.
Мердок кашлянул.
– Я, пожалуй, тоже пойду. Поеду с вами, доктор.
– Как хотите, но спешить некуда. Очень сомневаюсь, что сегодня вам удастся с ним поговорить.