Невинное развлечение, стр. 54
— Не знаю.
Она ждала, что он спросит про Гарри. Но он не спросил, и ей показалось это любопытным.
— Что вы со мной сделаете? — спросила она, надеясь, что не сморозила глупость, задавая этот вопрос.
— Это зависит…
— От чего?
— Мы посмотрим, относится л и князь к тебе по- прежнему. Я не думаю, что мы расскажем ему о твоем неблагоразумном поступке. Просто на тот случай, если он все еще надеется сделать тебя своей женой…
— Я не думаю, что он…
— Не прерывайте меня, леди Оливия, — предупредил он ее тоном, напомнившим ей, что он враг, а не друг, и что это не светский файв-о-клок.
— Извините.
— Если он все еще тебя желает, в твоих интересах, чтобы он думал, что ты девственница. Ты с этим согласна?
Оливия молчала, пока не стало очевидным, что это не просто риторический вопрос. Она кивнула.
— После того как он заплатит за тебя выкуп, ты можешь поступать, как тебе угодно. Мне это будет неинтересно. — Он понаблюдал за ней в течение нескольких секунд и сказал: — Выпей еще немного чаю, прежде чем я снова завяжу тебе рот.
— Это обязательно?
— Боюсь, что да. Ты гораздо умнее, чем я предполагал. Я не могу оставить в твоем распоряжении какое-либо оружие против меня — включая твой голос.
Оливия выпила последний глоток и закрыла глаза, пока похититель завязывал ей рот. Потом она легла на спину и стала смотреть в потолок.
— Я бы посоветовал вам отдохнуть, леди Оливия, — сказал он с порога. — Проведите это время с пользой для себя.
Оливия не повернула головы. Да он и не ожидал ответа, даже сделанного одними глазами.
Он закрыл дверь. Оливия услышала щелчок замка, и в первый раз за все время своего заточения ей захотелось заплакать. Не бороться, не беситься от злости, а просто заплакать.
Она чувствовала, как ручейки горячих слез текут по ее вискам на подушку у нее под головой. Она не могла вытереть лицо. Это почему-то показалось ей верхом унижения.
Что ей теперь делать? Лежать и ждать? Отдыхать, как посоветовал похититель? Это было невозможно. Бездействие было убийственно.
Гарри, наверное, уже понял, что она куда-то исчезла. Даже если она была без сознания всего несколько минут, он должен был заметить, что ее нигде нет. А она заперта в этой комнате уже по крайней мере час.
Но будет ли он знать, что делать? Он солдат, офицер, но сейчас это не поле боя, где четко виден враг. А если она все еще находится в резиденции посла, как он сможет кого-то опрашивать? Более половины прислуги говорят только по-русски. Гарри знает, как по-португальски будет «пожалуйста» и «спасибо», но это ему сейчас не поможет.
Ей придется спасаться самой или в крайнем случае сделать все для того, чтобы ее спас еще кто-то.
Она спустила ноги с кровати и села. Хватит себя жалеть, сказала она себе. Нельзя просто сидеть и ничего не делать.
Может быть, ей удастся что-то сделать с веревками? Они были завязаны, но не так крепко, чтобы впиваться в кожу. Надо попробовать достать руками до щиколоток.
Это будет очень сложно — ей придется отклониться назад. Но попробовать стоит.
Она легла на бок и согнула ноги за спиной.
Получилось. Это была не веревка, а, скорее, полоска материи, затянутая очень крепким узлом. Она застонала. Такой узел можно лишь разрезать ножом, а руками…
У нее никогда не хватало терпения на такие вещи. Она всегда ненавидела всякое рукоделие и старалась пропускать уроки.
Если она сумеет развязать этот узел, поклялась она себе, она выучит французский. Нет, русский. Это будет еще труднее.
Если она развяжет этот проклятый узел, она закончит читать этот дурацкий роман «Мисс Баттеруорт и безумный барон». Она даже найдет книгу о загадочном полковнике и тоже ее прочтет.
Она будет писать письма. Не только Миранде. Она будет разносить по домам благотворительные посылки, а не только укладывать вещи в картонные коробки и перевязывать их лентами. Она закончит все, что начала.
Все.
А раз уж она влюбилась в сэра Гарри Валентайна, она обязательно выйдет за него замуж.
Непременно.
Глава 23
Гарри сидел молча, пока князь Алексей опрокидывал второй стакан водки.
Но когда князь потянулся за бутылкой, чтобы налить еще…
— Хватит, — резко бросил Гарри.
— В чем дело? — удивился князь.
— Хватит пить.
— Вы говорите мне, чтобы я больше не пил? — Князь явно пришел в замешательство.
— Я говорю о том, что если нам понадобится ваша помощь в поисках Оливии, я не хочу чтобы вы спотыкались на каждом шагу.
— Уверяю вас, я никогда не спотыкаюсь.
— Поставьте бутылку.
Алексей не послушался.
— Поставьте бутылку.
— По-моему, вы забыли, кто я.
— Я никогда ничего не забываю. Зарубите это себе на носу.
— Какая чушь.
Гарри встал.
— Вы же не хотите спровоцировать меня прямо сейчас, не так ли?
Алексей посмотрел на Гарри, а потом стал наливать водку в стакан.
Гарри пришел в бешенство.
Он испытывал это чувство впервые в жизни. Ему показалось, что мир вокруг него приобрел какой-то невиданный ранее красный оттенок. В ушах появился невыносимый шум, словно он взобрался на вершину горы. И у него отказали тормоза. Он уже ничего не мог контролировать. Его тело по собственной воле сделало прыжок вперед, а его мозг не предпринял ничего, чтобы это остановить. Он налетел на князя как пушечное ядро, повалив его сначала на стол, а потом на пол. Водка выплеснулась на них обоих.
Гарри чуть было не задохнулся от тяжелого запаха алкоголя. Водка пропитала его одежду, и он почувствовал ее холод у себя на коже.
Но это его не остановило. Его уже ничто не могло остановить. Он ничего не мог сказать. Впервые в жизни у него не нашлось слов. Он не чувствовал ничего, кроме ярости, и когда он поднял кулак, чтобы нанести князю удар в лицо, у него вырвался дикий вопль. И…
— Прекратите! — Это был Владимир, который сразу же бросился их разнимать. Он схватил Гарри и отшвырнул его к стене. — Что, черт побери, вы делаете?
— Он сумасшедший, — прошипел Алексей, потирая горло.
Дыхание Гарри вырывалось у него из горла со свистом.
— Заткнитесь, — приказал Владимир. — Он сурово посмотрел на Гарри, будто ожидая, что он его прервет. — Заткнитесь оба. И послушайте меня. — Он шагнул и задел ногой бутылку. Остатки алкоголя разлились по полу. Владимир хмыкнул с отвращением, но не стал комментировать. Оглядев обоих драчунов, он сказал: — Я обследовал здание и полагаю, что леди Оливия его не покидала.
— Почему вы так думаете? — спросил Гарри.
— Во всех дверях стоит охрана.
— Во время такого вечера?
Владимир пожал плечами:
— Существует немало причин, требующих охраны этого дома.
Гарри ждал, что Владимир скажет что-либо еще, но тот ничего не объяснил. Все равно что разговаривать с Уинтропом, подумал Гарри. Как же он ненавидел всю эту недосказанность, эту вечную фразочку «у нас свои методы».
— Никто из охранников не видел, как она уходит. Единственной дверью, через которую она могла уйти незамеченной, был вход в главный зал.
— Она туда не возвращалась, — сказал Гарри и пояснил: — Она пошла в дамскую комнату, но не возвращалась оттуда.
— Вы уверены?
— Уверен.
— Следовательно, мы должны предположить, что она не покидала здания. Правда, мы не знаем, дошла ли она до дамской комнаты…
— Дошла, — прервал ее Гарри. Какой же он идиот, что не сказал этого раньше! — Она была там некоторое время. Об этом сказала мне ее подруга.
— Кто эта подруга?
Гарри покачал головой:
— Я не могу вспомнить ее имени. Но вряд ли мы от нее что-то узнаем. Она сказала, что ушла из дамской комнаты раньше Оливии.
— Она могла что-то увидеть. Найдите ее, — приказал Владимир. — Приведите ее ко мне. Я ее допрошу.
— Мне эта идея не нравится, — сказал Гарри. — Если только вы не намерены сделать заложницей и ее. Она не умеет хранить секреты, даже если от этого зависела бы ее жизнь, тем более — чья-то еще.