Лорд в серой шинели, стр. 41
Скользя по сброшенным веревкам, стреляя во все стороны, сверху спускается десяток басмачей. Вот оно как... был, значит, у одноглазого в колоде пятый туз. Они же уже в тылу у наших!
– Ближе двести, правее полтораста! Десять снарядов!
– Сдурел?!
– Кто тут из нас более глазастый?! Я здесь – а ты за три версты! Давай!!!
Меня подбрасывает в воздух и шмякает боком о камень – хреново я все-таки расстояние определять умею... Слишком близко снаряды легли.
Снова стрельба на тропе.
Да когда ж они только кончатся?
– Ориентир прежний! – кричу я в микрофон. – Еще давай!
Тишина...
Дергаю к себе рацию и обнаруживаю в боковой стенке неслабую дыру.
Приплыли...
Не слышу уже пулемета, сбили? Вразнобой трещат выстрелы, но их как-то мало.
Неужто нас всех положили?
Как же так, ведь все сложилось уже?!
Вскакиваю на ноги и сталкиваюсь лицом к лицу со здоровенным «духом», вынырнувшим прямо из пылевого облака. В руках у него винтовка – «бур». Увидев меня, он вскидывает ее, но, не поднимая автомата, прямо от бедра, я луплю длинной очередью. Басмач, выпучив бешеные глаза, делает в мою сторону шаг... и мягко заваливается на бок. Но он еще пытается ползти ко мне.
Так он под кайфом! То-то и глаза такие... нехорошие...
В пыли орут еще «духи», и я выстреливаю на звук остатки магазина. Тональность криков резко меняется....
Где склад?
Рядом же где-то...
Точно!
Вот она – яма!
Черт!
А дергать-то за что?
Или поджигать?
Чего? И где?
Вскидываю автомат и пускаю внутрь гранату из подствольника.
Не детонирует!
Сваливаюсь вниз.
Тут пусто, только вонючий дым от разрыва еще висит в воздухе.
Где шашки?! Взрывчатка где?
Снаружи снова орут, и, высунувшись в коридор, запускаю вдоль него еще одну, последнюю гранату.
Бах!
Снова крики.
Да вот же они!
Пучок тротиловых шашек, да еще и детонирующий шнур, ведущий куда-то в глубь склада, – вот и все мои достижения.
Больше ничего пока не нахожу.
Да и света тут мало – только тот, что от входа попадает. Но там сейчас пылища до небес, и ни хрена не видать даже наверху.
В растерянности оглядываюсь по сторонам, автоматически заменяя расстрелянный магазин. Над головой вжикает – «духи» спустились в пещеру, и кто-то из них на всякий случай шарахнул вдоль по коридору из автомата.
Падаю на пол и щедрой очередью перекрещиваю коридор от одной стены до другой. И назад, но уже чуток пониже... Затвор лязгает – патроны все.
В отличие от басмачей, мне везет больше – у входа слышны крики и вопли, значит, прилетело гостям основательно. Перекатываюсь вбок, меняя магазин, и локтем натыкаюсь на какую-то хрень. Взгляд вниз...
Да это же зажигательная трубка! Быстро хватаю ее в руки – рывок, и бикфордов шнур выплюнул струйку дыма.
Так, полдела сделано, теперь бы самому ноги унести...
Автомат за спину, хватаю ближайшие бочонки – и вперед! Тут темно и пыльно, так что сразу и не разглядеть – кто там навстречу бежит. А вот белые бочонки видно неплохо. Тут все просто – спасает наркоту, значит, свой.
Так это или нет, сейчас и проверю. Воевать мне тут уже незачем – с минуты на минуту все сержантское хозяйство рванет так, что мало не будет. Пятьдесят не пятьдесят, а килограммов двадцать тротила вперемешку с пластитом он сюда запихал. Пора делать отсюда ноги...
Навстречу мне по коридору кто-то бежит.
Момент истины – будет стрелять или нет?
Не стреляет, пытается отобрать у меня ношу. Ага, сработало! Отпихиваю его локтем и, кашляя, пытаюсь что-то сказать.
Кашель, кстати говоря, вполне естественный – дышать тут уже вообще нечем. И видимость совсем никакая – я только ноги бегущего и вижу. Да и то... Я-то с темноты смотрю, глаза уже привыкли как-никак, а он со света вскочил, еще толком ничего и не видит. А туда же – к наркоте!
Перестав со мною бодаться, «дух» что-то хрипит и бежит дальше.
Бежал...
Нож у меня острый, и работать им учил старшина – а он в этом деле мастер знатный!
Так что теперь мы имеем еще и халат. Нахлобучиваю на голову трофейную чалму, заодно прихватываю у покойника гранату и пару магазинов. Можно бы и больше, но по коридору уже бегут новые гости. Жадность фраера сгубила! Не хочу сейчас лишний раз подтверждать эту пословицу и, нагрузившись бочонками, топаю к выходу.
Толпа «духов» пробегает мимо – эк их к наркоте-то тянет!
Вот уже и выход наверх.
Тут по-прежнему хреновая видимость, снаряды продолжают где-то падать, и сквозь их разрывы можно расслышать отдельные выстрелы. Интересно... наши еще держатся где-то?
Отбегаю от дыры в земле метров на пятнадцать – тут уже что-то видно. Бросаю груз и скидываю вонючий, пропотевший халат.
Ну, вот теперь и пово...
Земля резко бьет меня в ноги, и чья-то громадная ладонь со всей дури лупит по ушам...
Жуткая вонища ударяет мне в нос, и я инстинктивно отворачиваю голову в сторону.
– Э! Хорош там!
Правой рукой пытаюсь отпихнуть от себя этого садиста.
Зрение понемногу фокусируется, и видно, что около меня стоит невысокий мужик в нашей форме. Свои?
Откуда-то сбоку выворачивается Голованов. Голова у него перебинтована, и левая рука висит на перевязи.
– Очнулся? – спрашивает он. – Ходить-то можешь?
– Попробую...
Земля угрожающе качается под ногами, но кое-как передвигаться я, похоже, могу. Нашариваю рядом автомат.
– Что тут, товарищ старший лейтенант? «Духи» где?
– Вспомнил! – хмыкает командир. – Да ты тут, почитай, час в беспамятстве валялся! Сачковал, можно сказать!
Как выяснилось, минут через десять после того, как бабахнул склад, над тропой появились вертолеты, сбросившие вниз роту из десантно-штурмового батальона. От таких подарков «духам» резко поплохело, тем более что и артнаводчики у десанта были – не чета мне. Так что совместными усилиями басмачам надавали по шее, и их остатки теперь где-то гоняют по горам.
Нам досталось основательно. Командира дважды ранило. Пулей в руку и ножом порезали голову в рукопашной. Уцелел Вершинин – у него только покорежило пулемет да легко контузило. Сашка Карпов получил пулю в ногу. И только сержант остался абсолютно целым, хотя всю форму на нем словно собаки рвали. Но ни одной раны у него не было. А вот всем остальным не повезло...
Кстати, мой собеседник-артиллерист оказался командиром артполка! Когда восстановили связь, он первым делом поинтересовался моей судьбой. Узнав, что я жив, велел передавать привет и пригласил нас всех в гости.
– Когда рванул склад, – рассказал мне командир, – «духи» словно оцепенели на мгновение. Даже стрелять перестали. Потом все бросились к месту взрыва. Что уж они тут найти хотели – бог весть! Но мы такой подарок упустить просто не могли и отошли на новые позиции. Так что, когда они вернулись, нас на прежнем месте уже не было. А потом пришли вертушки...
Так все и кончилось.
За уничтожение склада командиру чуть было не дали орден. Да не какой-нибудь – Знамя! Потом вдруг вспомнили, что опиум – это ценное лекарственное сырье. Потом... в общем, все закончилось Красной Звездой. Учитывая все обстоятельства происшедшего, это можно было считать не самым плохим результатом. Шадрин получил медаль «За отвагу». Посмертно наградили и Кикотя, и Карпова – тоже медалями. А всем остальным ничего не обломилось. Я, кстати говоря, не очень-то и жалел. Через пару месяцев светил дембель, и в мыслях моих уже прикидывались различные варианты будущей жизни.
А вот Хафиз пропал. Ни среди мертвых, ни среди пленных его не нашли. Да и после о нем уже никто не слыхивал. Надо полагать, пристукнуло его где-нибудь осколком или булыжником, и он теперь мирно валялся под каким-то кустом. И это, пожалуй, было самым важным результатом нашего боя...
Глава 25
– Ну и зачем им столько этого... э-э-э... зелья? На сколько же лет они собирались сделать тут запасы? – Голос отца Варшани возвращает меня к действительности. Только что в моих ушах еще слышались выстрелы и хрип голоса в наушниках – и вот я снова сижу в полутемной комнате башни. Только неяркие лучи заходящего солнца, проникая через амбразуры, освещают помещение. А вместо рукояти автомата моя правая рука сжимает подлокотник кресла.