Пропащий, стр. 39
Я задумался.
– Кроме того, – продолжала Ивонн, – у Оуэна Энфилда была машина. Серая «хонда-аккорд». Также предоставлена в аренду добрыми дядями из «Крипко».
– Может, он работал на них?
– Попытаемся проверить.
– Где эта машина сейчас?
– Еще один интересный момент. Полиция нашла ее брошенной на стоянке в Ласиде, в двух сотнях миль к востоку отсюда.
– Куда же делся Оуэн Энфилд?
– Хотите мое мнение? Думаю, он мертв. Скорее всего, это одна из жертв.
– А женщина с девочкой? Где они?
– Никаких следов. Черт, мы даже не знаем, кто они.
– А с соседями вы говорили?
– Да. Все как и прежде: об этой семье никто ничего не знал.
– А как они выглядели?
– О!
– Что?
– Я как раз хотела вам об этом сказать…
Крест продолжал есть, но явно прислушивался к разговору. Кэти либо одевалась в моей комнате, либо снова приносила жертвы фаянсовым богам.
– Соседи описывают их внешность довольно расплывчато, – продолжала Ивонн. – Женщине около тридцати пяти, довольно привлекательная брюнетка. Вот, пожалуй, и все, что они запомнили. Как зовут девочку, никто не знал. Ей лет одиннадцать-двенадцать, волосы светло-каштановые. Один из соседей сказал, что она была очень живой, но в этом возрасте все такие… Так… Мистер Энфилд – рост примерно метр восемьдесят, волосы седые, коротко стриженные, небольшая бородка. С виду ему около сорока.
– Тогда он не мог быть одной из жертв.
– Почему вы думаете?
– Я видел фотографии с места убийства.
– Когда?
– Когда ФБР допрашивало меня по поводу моей девушки.
– Вы могли рассмотреть убитых?
– Не очень отчетливо. Но волосы у покойников не такие.
– М-м-м… Значит, вся семья пустилась в бега.
– Похоже.
– Теперь еще кое-что, Уилл.
– Да-да?
– Стоунпойнт – поселок новый. Там все более или менее компактно.
– В смысле?
– Вы знаете сеть универсамов «Раз-два»?
– Конечно. У нас здесь рядом есть такой.
Крест снял темные очки и вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами. Он придвинулся поближе к трубке.
– Ну вот, на краю поселка стоит этот универсам, – продолжала Ивонн. – Там отовариваются почти все жители.
– И что?
– Один из соседей божится, что в день убийства, в три часа, видел там Оуэна Энфилда.
– Я не понимаю…
– Штука в том, что во всех этих универсамах есть камеры наблюдения… Теперь понимаете?
– Да, ясно.
– Я все узнала: они сохраняют записи в течение месяца, потом используют пленку заново.
– Значит, если нам удастся достать пленку, мы сможем увидеть самого мистера Энфилда…
– Тут, к сожалению, большое «если». Управляющий и слышать об этом не хочет. Уперся рогом.
– Нужно найти способ.
– Давайте идеи, Уилл.
Крест положил руку мне на плечо:
– Какие проблемы?
Я прикрыл трубку рукой и вкратце просветил его.
– У тебя есть какой-нибудь выход на универсамы «Раз-два»?
– Как ни странно, ответ отрицательный, – покачал он головой.
Черт! Некоторое время мы молчали, раздумывая. Ивонн начала машинально напевать песенку из рекламы «Раз-два» – одну из тех мелодий, что проникают вам в мозг и резонируют в нем до бесконечности, отражаясь от стенок черепа в безуспешных поисках выхода. Мне сразу вспомнился новый рекламный ролик. Там мелодию обновили, добавили электрогитару и синтезатор, а песенку исполняла культовая поп-звезда Сонай.
Так. Стоп. Я снова прикрыл трубку рукой.
– Сонай!
– Что? – удивился Крест.
– Кажется, ты все-таки сможешь помочь, – объяснил я.
Глава 33
Шейла и Джули состояли в студенческом обществе «Хи-Гамма». Машина, которую я арендовал, чтобы ехать в полицию, все еще была в моем распоряжении, и мы с Кэти решили съездить в Коннектикут и попробовать что-нибудь разузнать в самом Хавертонском колледже. Но сначала я позвонил в канцелярию и кое-что выяснил. Оказалось, что куратором «Хи-Гаммы» в то время была некая Роуз Бейкер. Три года назад она вышла на пенсию и поселилась в доме напротив университета. Эта дама и должна была стать нашим главным источником информации.
Я остановил машину перед общежитием, в котором изредка бывал еще во времена своей учебы в Амхерсте. То, что оно женское, сразу бросалось в глаза. Изящный портик в стиле ретро с фальшивыми греко-римскими колоннами и кружевная облицовка из белого камня делали здание похожим на огромный свадебный торт. Обиталище Роуз Бейкер выглядело более скромно. Дом был когда-то копией особнячков с мыса Код, но с годами несколько обветшал и потерял свои четкие линии. Прежде красный, теперь он стал тускло-желтым, а черепица местами осыпалась – как будто дом заразился лишаем.
При обычных обстоятельствах я, конечно, позвонил бы заранее и договорился о встрече. Это только в телевизионных сериалах сыщики никогда не делают этого. Они просто берут и приходят, причем интересующий их человек всегда оказывается дома. Я же считал, что это нереалистично и вдобавок неудобно, но сейчас решил изменить принципам. Во-первых, словоохотливая дама из канцелярии сообщила мне, что Роуз Бейкер редко выходит из дому. А если и выходит, то редко забредает далеко. И во-вторых, что куда более важно, если я позвоню ей и попрошу о встрече, она может спросить – по какому я делу? А что я ей скажу? Привет, давайте поговорим об убийстве? Нет уж, лучше просто заявиться к ней вместе с Кэти – авось что-нибудь и выйдет. Если Роуз Бейкер не будет дома, сможем пойти в библиотеку и порыться в архивах, а может быть, и посетить общежитие. Трудно сказать, правда, что это даст, но, в конце концов, мы все равно бродим вслепую…
Остановившись у дверей дома Роуз Бейкер, я невольно ощутил острое чувство зависти к студентам с рюкзаками за спиной, снующим по лужайке университета. Я любил колледж и все с ним связанное. Любил шататься с друзьями-бездельниками, жить, как мне нравится, пренебрегая стиркой, и есть пиццу среди ночи. Любил болтать с неряшливыми добродушными профессорами, похожими на хиппи. Любил горячие дискуссии о высоких материях и низкой реальности, которая, впрочем, ни при каких обстоятельствах не смела осквернить зеленые лужайки нашей альма-матер.
Стоя на дверном коврике аляповатой расцветки, я услышал за дверью приглушенные звуки знакомой песни. Я поднял брови и прислушался. Неужели Элтон Джон? Да-да, это его «Свеча на ветру» из классического двойного альбома «Прощай, дорога из желтого кирпича». Я постучал в дверь.
– Одну минуту, – послышался мелодичный женский голос.
Через несколько секунд дверь открылась. Роуз Бейкер, по всей вероятности, уже разменяла восьмой десяток. К моему удивлению, она носила траур. Все, начиная с широкополой шляпы и заканчивая туфлями, было черного цвета. Судя по количеству румян, их наносили из распылителя. Рот имел форму почти совершенного «О», а глаза напоминали блюдца. Казалось, ее сильно напугали и в тот же момент заморозили.
– Миссис Бейкер?
– Да? – Она приподняла вуаль.
– Меня зовут Уилл Клайн. Это Кэти Миллер.
Глаза-блюдца повернулись в сторону Кэти и остановились.
– Мы не вовремя?
Ее, казалось, удивил мой вопрос.
– Нет, что вы.
– Мы хотели бы поговорить с вами, если можно.
– Кэти Миллер, – повторила Роуз Бейкер, не сводя с нее взгляда.
– Да, мэм, – подтвердил я.
– Сестра Джули.
Это был не вопрос, а утверждение, но Кэти все-таки кивнула. Роуз Бейкер распахнула дверь:
– Входите, пожалуйста.
Мы вошли вслед за ней в гостиную и встали, как вкопанные, не веря своим глазам.
Там была принцесса Диана. Везде. Целая комната, наполненная, насыщенная, пронизанная ею. Преимущественно фотографии, конечно. Но, кроме них, еще и чайные сервизы, сувенирные тарелки, вышитые подушки, абажуры, статуэтки, книги, наперстки, стаканы, зубные щетки (Господи!), ночники, солонки, перечницы… Все, что угодно! Только теперь я понял, что песня Элтона Джона была не первоначальной классической версией, а более поздней, написанной специально по случаю трагической кончины леди Ди, «нашей Английской Розы». Я где-то читал, что диск с этой песней стал самым популярным бестселлером за всю историю звукозаписи. Это говорило о многом. Не уверен, правда, что хотел бы знать, о чем именно.