Ночь Крови, стр. 36

— А как это поможет нам?

— Если начать действовать быстро, то поможет… — Рахм повернулся и крикнул стражникам у двери: — Передайте приказ всем капитанам собраться у меня!

Идти было недалеко, и через полчаса все были в сборе. К ним присоединились командир морских легионеров и выборный начальник от остальных беженцев.

— Моя эскадра готова к бою, командующий Рахм, — Отрапортовала Тинза.

Позади неё согласно закивали остальные капитаны.

— Мы — всегда! — коротко гаркнул командир легионеров Напол, волосатый минотавр с густыми бровями и сломанным рогом. Как и у всех морских легионеров, в его килт была вшита поперечная зелёная полоса, окантованная серебром, на груди блестел знак морского дракона, тоже серебряный, означающий его звание центуриона, в подчинении которого находится сотня солдат. Правда, когда они добрались до Петарки, от его отряда осталось лишь двадцать минотавров.

Рахм поднял руку.

— Рад слышать это, ибо нам необходимо решить серьёзный вопрос. Ведь мы намерены выступить не только против врагов, которые превосходят нас по численности, но и против бывших друзей. Потом уже поздно будет думать о сожалении! Мы должны нанести удар по Хотаку до того, как он вычистит империю так, как ему это удобно! Пока люди не смирились с мыслью о нём как об императоре!

Тинза радостно взревела:

— Да! Да! Мы вдарим по Восточному флоту, пока они не готовы и дрыхнут!

Капитаны снова одобрительно закивали, даже Напол кивнул, соглашаясь, что лучшей цели для первого удара не найти.

— Нет! — Рахм с силой стукнул по столу кулаком. — Вы предлагаете просто красивый способ смерти! Мы боремся, чтобы победить, а не умереть. У меня есть план, который очень хочется претворить в жизнь. Но он потребует не меньше месяца подготовки, не говоря о специальных тренировках для твоих солдат, Напол. Кроме того, — пристально посмотрел Рахм на Азака, — для тебя, старый друг, будет отдельная задача.

— И что это за столь опасная миссия? — спросил седой капитан.

Рахм расстелил на столе большую карту Митаса.

— Мы должны ударить в сердце империи, — сказал он, пристально оглядывая каждого. — В самое сердце!

Капитаны выглядели озадаченными. Казалось бы, они просчитали все варианты, поэтому в план удачного нападения на главный остров, придуманный командующим, верилось с трудом.

— А если быть точным, — продолжил Рахм, не обращая на это внимания, — наша цель — столица Нетхосак и императорский дворец.

Горячий спор растянулся на два часа, было приведено немало аргументов как против, так и за. Но Рахм оставался непреклонным, в итоге убедив всех и отправив выполнять новые задания. В комнате остались только Азак и дрожащий от страха молодой офицер с прибывшего последним судна.

— Рахм… — начал Азак. — Есть новости, которые ты должен услышать… Вот этот паренёк шепнул мне перед советом…

Глаза командующего сузились.

— Видимо, известия плохие… Итак?

— Первый помощник Роган с «Дротика», командующий Рахм! Мой брат, Тирил, служил под вашим началом почти семь лет.

Это имя ничего не сказало Рахму, но он одобряюще кивнул:

— Продолжай.

— Тирил три года назад перешёл на флот, теперь он первый помощник на «Жале Скорпиона»… Он начал с…

— Пропусти это… — толкнул его в бок Азак. — Передай, что тебе сказал брат!

Роган кивнул, при этом задрожав уже явственно.

— «Жало Скорпиона» сопровождал грузовой корабль в северо-восточные колонии. Они попали в ужасный шторм, который изрядно потрепал их, но когда они достигли самого дальнего острова, то не нашли там ничего! Голая скала — и всё! Загадочный огонь превратил цветущую колонию в пустыню, никто не выжил. Командующий, говорят, в центре острова расплавились даже камни!

— Что там произошло?

— Одни Боги знают…

Рахм фыркнул, Азак глубоко вдохнул:

— Скажи командующему название острова, парень…

— Это… это был Тадаран…

— Никто не выжил… Рахм, я сожалею, — мягко добавил старый моряк.

Рахм с каменным лицом смотрел на первого помощника.

— Твой брат уверен, что это был Тадаран?

— Да, командующий.

— Спасибо за известие. Можешь идти… Оба идите.

— Рахм… — начал Азак.

— Ступайте! — Капитан вытолкнул паренька вперёд, осторожно закрыв дверь за собой. В течение долгих минут Рахм смотрел на карту империи, где был изображён Тадаран. Судорога исказила его лицо, и он с рёвом начал рвать карту на мелкие кусочки; лампы полетели в разные стороны, разбрызгивая горячее масло. Рахм кинулся к столу и, отшвыривая стулья, одним ударом перевернул его.

Комната заходила ходуном.

Эс-Хестос закончил со столом и метнулся к полкам, срывая их со стен и топча книги. Когда ничего целого в комнате не осталось, командующий принялся тупо биться головой о стену и молотить кулаками по доскам, сотрясая дом.

С его губ непрестанно срывались имена Могры и маленького Дорна…

Азак мрачной статуей стоял перед дверьми, никого не пуская к командующему. Медленно истекли три часа, и ярость обезумевшего Рахма за стенкой стала ослабевать. Наконец, решившись, Азак зашёл внутрь, ожидая худшего, но на пороге его встретил странно спокойный Рахм.

— Мне необходима новая карта, Азак, — проговорил он. — А также стол и стулья… Распорядись, пожалуйста…

— Конечно, Рахм, но…

Проведя рукой по чёрной полосе меха на голове, Рахм продолжал:

— Пойду проветрюсь, освежу голову… У меня появились новые идеи относительно нашего плана. Когда вернусь, давай все обсудим.

— Рахм, твоя семья…

— Она мертва, Азак. Они бежали на Тадаран, спасаясь от Хотака. Узурпатор ответит мне за их смерть особо, клянусь. — Эс-Хестос с каменным выражением лица хлопнул Азака по плечу. — У нас впереди большая война…

Он прошёл мимо, оставив Де-Генжиса молчаливо стоять, задумчиво покачивая головой.

14

Судьба и выбор

Пришёл и тот день, когда Фарос с Ультаром были Назначены в обрабатывающий порт.

— Так, вы двое! Пошли за мной! — Пэг с кнутом в руке погнал их к двум фургонам, стоящим отдельно от других. Заключённые в них имели особенно измождённый вид, мех с них лез клочками, обнажившаяся кожа воспалилась, грива вылезла.

Уши Ультара дёрнулись.

— Нам туда?

— Вот именно, варвар! Что, забыл старую дорожку? Ты же провёл там почти три месяца!

Моряк сжал зубы и молча двинулся вперёд, испуганно поглядывая по сторонам, Фарос потащился следом. Около второго фургона Пэг сверкнул на охранника налитыми кровью глазами:

— Замени двоих вот на этих!

— Загоняй, — мрачно кивнул тот.

— Пошли, твари! — замахнулся кнутом Пэг. Внутри обоих встретили налитые кровью глаза других заключённых, и Фарос, задрожав, опустил взгляд.

Первым признаком того, что они приближаются к порту, был резкий металлический запах, просочившийся внутрь фургона. Он извергался из четырёх ям, окружавших двухэтажное пепельно-серое здание без окон.

Только две широкие двери позволяли попасть внутри каменной громады.

— Вы двое, — бросил стражник, принявший Фароса и Ультара у Пэга. — будете работать на четвёртом номере.

Из одной ямы рванулось пламя, и раздался дикий крик, который тут же заглушил грохот цепей, падающих вниз. Разъярённый надсмотрщик кричал что-то в яму, пока остальные стражи заставляли других заключённых тащить длинные лестницы.

Ультара и Фароса подвели к длинному ряду рабочих, стоящих всего в каком-то ярде от края. Заключённые сгибались над длинным столом, на котором они что-то кололи молотками.

— Вставайте сюда! — Охранник махнул рукой минотавру, катившему полную телегу руды.

Тот вильнул и подкатил её на свободное место, забрав взамен пустую. На измочаленном, но крепком столе лежала руда, и заключённые старательно измельчали её. Камни поблёскивали сине-зелёными прожилками меди.

Рядом постоянно несли караул двое стражников, невдалеке дежурил одинокий лучник.

— Если в ваших головах есть хоть капля мозгов, разберётесь что к чему! — прорычал надсмотрщик.