Сказки на всякий случай, стр. 22
— Конечно, конечно! — закричали остальные. — Нету в нем ни чего, а если есть, то что?нибудь такое… о чём и говорить?то стыдно!
…а на следующий день новая ватага детей получила в подарок оставшиеся шоколадные яйца. Шоколадное?Яйцо?с?Писком досталось Самому Маленькому, который тут же и принялся вскрывать его, а прочие шоколадные яйца затаили дыхание.
Не успел Самый Маленький открыть Шоколадное Яйцо, как оттуда с шумом выпорхнул шоколадный птенец, полетал по комнате и весело сиганул прямо в открытое окно.
— Ну и сюрприз! — рассмеялись шоколадные яйца. — Птенец… кто ж не знает, что из каждого яйца может вылупиться птенец? Какой это сюрприз, в самом?то деле!
Только Самый Маленький все глядел и глядел в открытое окно, куда улетел его шоколадный птенец из Шоколадного Яйца. От такого можно было бы и заплакать, но Самый Маленький терпел и не плакал. Скорее всего, он знал, что сюрприза большего, чем этот, в жизни его не будет никогда.
СТАРАЯ ТРУБА, ЛЮБИВШАЯ ПУСКАТЬ ДЫМ КОЛЕЧКАМИ
…а все потому, что, когда дым пускают колечками, — это довольно красиво! Чудесные такие колечки, похожие на баранки или маленькие бублики, медленно плавают в воздухе. И очень интересно за ними наблюдать, потому что сначала они как бы плотные и правильной формы, а потом рассеиваются и превращаются в небольшие облачка, которые очень скоро совсем растаивают. Но тогда имеются уже обычно новые колечки…
— Вы нарочно пускаете дым колечками или просто по?другому не умеете? — иногда спрашивали Старую?Трубу?Любившую?Пускать?Дым?Колечками те, кто с ней был мало знаком или вообще не знаком.
— Как же не умею? — отвечала Старая?Труба?Любившая?Пускать?Дым?Колечками. — Умею струйкой, умею клочьями… за долгую жизнь чему только не научишься. Только колечки, они мне больше нравятся: такие… такие рукодельные! И такие нежные…
— До чего же она всё?таки сентиментальная и несовременная! И неэффективная… В наше время главное — скорость: чем больше дыма за минуту выпустишь, тем лучше, значит, работаешь. А тут… просто хоть не смотри! — возмущалась Выхлопная Труба одного автомобиля, часто отдыхавшего возле подъезда.
У автомобиля этого было единственное достоинство: он умел ездить очень быстро. Правда, при этом выпускал из себя такую толстую струю дыма, что прохожие в страхе разбегались, боясь отравиться… а это очень и очень легко могло произойти, ибо выхлопные газы ядовиты. Но разве такие мелочи интересуют тех, кому важны только бешеные скорости?…
— Когда едешь этак… километров сто или больше в час, тебе уже не до колечек, — со знанием дела объясняла Выхлопная Труба. — Тут уж вообще ни о чем не задумываешься. Колечки всякие на ум приходят, когда делать нечего. А если я тоже начну дым колечками пускать? Автомобиль ведь просто посреди дороги остановится — и дело с концом!
— А Вы когда?нибудь пробовали это — колечки пускать? — полюбопытствовал высоченный Дорожный Знак «Стоянка запрещена», рядом с которым как раз и стоял автомобиль, Выхлопной Трубой прямо на тротуар.
— Вот еще, — возмутилась Выхлопная Труба, — глупости какие!
Будь моя воля, я и Старой Трубе запретила бы… нечего тут выпендриваться своими колечками! Какой от них прок?
— Да чем же Вам колечки?то мешают? — хором зазвенели Телеграфные Провода.
Выхлопная Труба хотела было перечислить… да пресеклась на вдохе, потому что ответить на такой вопрос непросто. Красивые вещи и правда ведь мешают то одному, то другому — только вот как?то непонятно, чем мешают. Стоит себе, к примеру, чистый дом посреди дороги — глаз не оторвать… так нет же: возьмёт кто?нибудь да и напишет какую?нибудь гадость на только что покрашенной стене. А спросишь: «Чем же Вам, дорогой, эта только что покрашенная стена мешала?» — ни слова в ответ. Или растёт цветок невозможной красоты на обочине, глядишь — р?р?раз, и сорван! И нет цветка…
Вот и Выхлопной Трубе колечки мешали — трудно сказать, чем, но мешали. Наверное, тем, что… были, существовали! Посмотришь в воздух — колечки… ну, рукодельные, ну, пусть даже нежные… А вот чего ради они тут — поди пойми! Катаются себе по воздуху… всех только с толку сбивают!
Вдруг Выхлопной Трубе стало понятно, как отвечать, и она громко сказала:
— Колечки эти мне не мешают — они меня просто раздражают.
Страшно раздражают. Потому что никому от них никакого проку… глупость просто летучая. Прямо переловила бы их и отравила выхлопными газами!
От такого её страшного заявления у некоторых даже голова закружилась. А Телеграфные Провода хором сказали:
— Эх, заткнуть бы Вас навсегда, Выхлопная Труба… До чего же Вы тут всем надоели — стоите и чадите!
— Причем стоите и чадите там, где даже останавливаться незаконно! — от души присоединился высоченный Дорожный Знак «Стоянка запрещена».
— Нет, Вы всё?таки скажите, скажите — какой от этих колечек прок? — настаивала Выхлопная Труба.
Но все уже перестали разговаривать с ней, и, сколько она потом ни кашляла, стараясь привлечь к себе хоть чьё?нибудь внимание, ничьего внимания ей, конечно, привлечь не удалось, потому что внимание всех было направлено на колечки, которые опять покатились по воздуху из Старой?Трубы?Любившей?Пускать?Дым?Колечками.
…а вечером к дому подошел один учёный, специально приехавший из далёкой жаркой страны полюбоваться на колечки. Он долго стоял и смотрел на них, потом открыл огромную папку со всякими редкостями и, обратившись к Старой?Трубе?Любившей?Пускать?Дым?Колечками, спросил:
— Дорогая Вы моя Труба, не позволите ли взять пару Ваших колечек на память?
— Пожалуйста! Возьмите хоть все… я еще навыпускаю, — смутилась та.
Учёный с величайшей осторожностью поймал тонкими пальцами два колечка и прикрепил их к картону булавочками.
— Большое спасибо, — поблагодарил он. — У меня на родине, в далёкой жаркой стране, никто никогда таких колечек не видел. То?то обрадуется народ моей страны, когда я покажу их ему!
И он уже совсем начал уходить, но тут Выхлопная Труба не выдержала и крикнула:
— Эй Вы, Учёный, а какой от этих колечек прок?
Тогда Учёный остановился и с удивлением посмотрел на Выхлопную Трубу, а потом все услышали:
— Какой от этих колечек прок?… Да никакого!
Прижимая папку к груди, он отправился в свою далёкую жаркую страну, но по пути ещё раз обернулся и торжественно — так, чтобы все запомнили! — произнёс:
— Никакого проку от этих колечек нет. Решительно никакого.
И с пониманием дела улыбнулся Старой?Трубе?Любившей?Пускать?Дым?Колечками, которая, конечно, тоже улыбнулась ему в ответ.
ГЛИНЯНЫЙ СВИСТОК
Глиняный Свисток был очень весёлый: то и дело рассыпался тонкой трелью — всегда одной и той же, но на редкость красивой. А выглядел он как маленькая дудочка с разноцветными полосками: глина была искусно раскрашена всеми цветами радуги — оттого и трель у него, наверное, получалась такой весёлой.
Дули же в Глиняный Свисток все кому не лень. Едва завидят его где?нибудь — оставленным на столе в саду или забытым на скамейке — и давай дуть в небольшую дырочку на боку! Глиняный Свисток и рад стараться: раздаёт свою одну и ту же, но на редкость красивую трель направо и налево — а окрестные птицы ему отвечают…
И всё?то было хорошо, да вот однажды залетела в сад музыка: это одна Скрипочка?из?Соседнего?Дома исполняла какой?то школьный этюд — исполняла пусть и не очень хорошо, зато очень замысловато. С этого времени и загрустил Глиняный Свисток, только вот о чём загрустил — поди пойми. Подберут его на столе в саду, подуют в дырочку, а Глиняный Свисток — ни гу?гу. Его уж и продували, и прочищали… даже немножко глины вокруг дырочки откололи, а он молчит — и всё тут!
— Вот незадача! — сокрушались все вокруг. — Такой весёлый был Глиняный Свисток— и на тебе… Куда ж подевалась из него вся его трель?
А трель из Глиняного Свистка, конечно, никуда не подевалась: так и была внутри. Только стал Глиняный Свисток бояться трель свою наружу выпускать: больно уж незамысловатой была эта трель по сравнению с мелодией Скрипочки?из?Соседнего?Дома!..