Меж двух огней, стр. 26

— Когда он вернется?

— Двадцать риннгитов, — сказал мальчик.

У Стрейкена в бумажнике был и только сингапурские доллары. Путеводитель утверждал, что на Тиомане они в ходу, и поэтому он не позаботился поменять деньги. Стрейкен вытащил пятидолларовую купюру. Это было, наверное, слишком щедро, но меньше у него просто не было. Кроме того, парень заслужил ее.

Парнишка схватил купюру и засмеялся так, словно выиграл в лотерею. Бармен, наблюдавший эту сцену, пробормотал в их направлении что-то, чего Стрейкен не понял.

— «Пальмы», — сказал мальчик, — это бар на другом конце деревни. Через два дня.

Стрейкен был в восторге. Он проходил мимо бара вчера вечером и точно знал, где он находится.

— А Руни? Ты и его знаешь?

Парнишка снова кивнул и облокотился подбородком о швабру.

— А где он?

— Он пропал, — сказал мальчик, — это случилось, когда я еще не родился.

Стрейкен кивнул и распрощался. На сегодня проблем достаточно. Значит, Руни все еще в тюрьме. Десять лет — суровый приговор, и на мгновение Стрейкена охватило сочувствие к своему бывшему боссу. Очень плохо, что Руни здесь нет. Стрейкену он всегда казался симпатичнее брата: Пили был всего лишь коллегой, а Руни стал Стрейкену другом.

Любой визит Руни сопровождался шуткой и хорошей затяжкой, но если к вам стучался Пили, то лучше всего было хватать ноги в руки и как можно быстрее бежать через заднюю дверь куда глаза глядят. Стрейкен почувствовал выплеск адреналина при мысли, что ему снова придется встретиться с Пили. Он никогда не боялся этого малайзийца, но прекрасно помнил, что у младшего Паранга некоторые повадки были в точности как у гадюки. Ходила история про курьера, который однажды без спросу присвоил пятьдесят баксов в качестве комиссии. По слухам, Пили ослепил его, обложив глаза щупальцами медуз. Правда это была или нет, но у Пили появилась репутация человека, выполняющего обязанности палача бандитской группировки.

Стрейкен ради собственного спокойствия в большинстве случаев стоял на стороне Пили и был убежден, что между ними существует некое взаимопонимание. Как Наполеон от своих генералов. Пили от курьеров требовал лишь везения. Стрейкену как раз очень везло, и Пили его за это выделял. Был совсем ничтожный шанс, что десять лет как-то смягчили его характер. Ему сейчас должно было быть сорок два года, и, вероятно, он стал менее переменчив в настроениях. Демоны, которые преследовали его в прошлом, может быть, уже давно качаются в гамаках и тянут коктейли под солнцем. Стрейкен с нетерпением ждал встречи. Ему предстояло сделать немало, и два свободных дня должны были пролететь достаточно быстро.

Стрейкен позвонил Мак-Коли Джилкристу, чтобы дать ему номер «Вестерн юнион» в Куантане, ближайшем большом городе на Малайзийском материке. Тайные сокровища — это хорошо, но на случай, если в конце радуги не окажется горшка с золотом, о своей дальнейшей карьере надо позаботиться уже сейчас.

Контракт с Джилкристом был простой. Стрейкен должен добавлять по триста шестьдесят снимков в месяц в архив «Нэшнл джиографик»: огромную библиотеку морских снимков, которые можно будет передавать другим издательствам и впоследствии использовать для всего на свете: от журналов и рекламных щитов до картинок на футболках и туалетных ковриках. Ему ставили одно-единственное условие: быть оригинальным. Он сказал редактору, что прямо сейчас приступает к работе над следующей серией снимков и ему нужны деньги за календарь, чтобы продержаться. Джилкрист ответил, что с этим проблем не будет, так что на следующий день Стрейкен сел на паром, идущий в Куантан, и забрал все наличные со своего счета.

Остаток дня он провел в поисках необходимого оборудования. Его первой покупкой была крупномасштабная карта Южно-Китайского моря. После этого он купил пленки для камеры, шесть коробок тонкого каната, таблетки витамина С, пару биноклей и десять литров питьевой воды — все, что смог унести на себе.

Вернувшись в хижину, Стрейкен положил оставшиеся деньги в пластиковый пакет и закопал его под кроватью. На Тиомане о преступлениях не слыхали, но денег все-таки было много, и он не хотел рисковать. Стрейкен еще попросил Джилкриста придержать его ежемесячный гонорар на некоторое время. Сейчас дополнительные деньги ему не понадобятся. У него было около двенадцати тысяч долларов, а этого хватит, чтобы прожить на острове несколько лет.

Если все пойдет по плану, то Стрейкен уедет отсюда через несколько дней.

Вопреки словам мальчика, Пили не объявился ни на третий день, ни на четвертый. Стрейкен провел два вечера в «Пальмах», и его терпение истощалось. Очень скоро он понял, что мальчик его надул, но даже не особенно разозлился на него — Стрейкен был в городе приезжим, а обобрать богатого иностранца — самое милое дело для ребенка. Осталась только досада за то, что он так легко купился. Нужно доверять своим инстинктам. Какие дела могут быть у Пили Паранга на борту яхты миллионера? Все же если бы тот паренек попался ему на глаза, то Стрейкен нашел бы применение его швабре.

Не было никаких гарантий, что Пили вообще появится, и также никаких гарантий, что здесь удастся найти дешевый катер. Стрейкен решил, что невредно будет поискать альтернативные варианты, так что на четвертый день он отправился по главной улице, чтобы узнать о рейсах на Керкуллы. Местной полиции не было видно, не говоря уже о поджарых инспекторах из Интерпола. Стрейкен уже привык к ритму жизни на острове и не мог сказать, какое сегодня число, и даже не был уверен, какой сегодня день недели. Он наслаждался здоровым напряжением энергии ян, а с царившей в магазине Гамильтона энергией инь надеялся распрощаться навсегда.

Рядом с одной из школ дайвинга стоял домик туристического бюро, он же функционировал как билетная касса на все экскурсии вокруг Тиомана. Стрейкен проходил мимо накануне днем и видел, что стены домика покрыты объявлениями. Рыболовные туры, круизы в лодках со стеклянным дном рекламировались рядом с походами на вулканы и виндсерфингом. Цены на трансферы паромом на Мерсинг были написаны зеленым мелком, а на походы в джунгли — синим. Объявление, написанное красным цветом, приглашало в поездку на Керкуллы на несколько дней с проживанием на борту. Стрейкен подошел с бутылкой пива в руке и сочувственной улыбкой на губах. Его не интересовала групповая экскурсия по национальному парку. Он хотел узнать цену на фрахт целого судна.

Стрейкен подошел к домику и понял, что оказался свидетелем назревающего скандала. Девушка ссорилась со своим парнем, и тон разговора быстро становился все более напряженным. Вроде бы речь шла о каких-то билетах. Стрейкен встал в очередь и постарался отнестись к ситуации безучастно. Ругающаяся парочка явно приехала сюда из Америки, и Стрейкен всей душой считал, что такое поведение не должно выходить за пределы Соединенных Штатов. Раздраженные голоса звучали абсолютно нелепо на фоне экзотического ландшафта.

У девушки была интересная, необычная внешность; она не была классической красавицей, но привлекала внимание сразу. Идеально гладкая кожа, мягкий овал лица, остренький нос и подбородок чуть-чуть крупнее идеального. Ее загар был ровный, бесподобного светло-коричневого цвета. Из одежды на ней были желтые шлепанцы, розовая майка без рукавов и узкие хлопчатобумажные шорты. Очки «Найк» и рюкзак «Да Кайн». Все вместе выглядело очень спортивно. Ей, похоже, еще не было тридцати. Прямые, длиной до плеч каштановые волосы были распушены. Она заправила их за уши, чтобы подчеркнуть скулы. Стрейкен решил, что девочка вполне аппетитная.

Ее спутник рядом с ней проигрывал. Крепко сбитый, с бритой головой и козлиной бородкой, он выдвинул вперед свою толстую шею, так что его лицо было в дюйме от нее. Из уголков рта он брызгал слюной, и она летела как стружки из-под бензопилы, пока он отстаивал свою точку зрения. И вдруг, ни с того ни с сего, он выпрямился и ударил девчонку. Бум! От этого звука Стрейкену стало худо.