Медведь и Дракон, стр. 81

Но больше всего он надеялся на рядовых солдат, молодых парней, которые равнодушно носят военную форму своей страны, потому что никто не объяснил им, кто они и какой важной является задача, стоящая перед ними. Он исправит это. Они будут настоящими солдатами, эти молодые парни. Стражи страны, в которой родились, они заслуживают того, чтобы стать гордыми стражами. После соответствующей подготовки, уже через девять месяцев они будут лучше носить свою форму, стоять, выпрямившись, и немного важничать во время увольнительных, как и подобает солдатам. Он покажет им, как нужно вести себя, заменит им отца, подгоняя и уговаривая своих новых сыновей, как стать мужчинами. Это достойная цель для любого мужчины, и он, в качестве главнокомандующего войсками на Дальнем Востоке, подаст пример, которому захотят следовать Вооружённые силы всей страны.

– Итак, Геннадий Иосифович, что мне передать президенту? – спросил Головко, наклонившись через стол и подливая в стопку своего гостя ещё немного отличной «Старки».

Бондаренко поднял свою стопку, словно салютуя хозяину кабинета.

– Товарищ министр, прошу передать президенту, что теперь у него есть новый главнокомандующий войсками на Дальнем Востоке.

Глава 18

Процессы эволюции

Интересной частью новой работы для Манкузо было то, что теперь он командовал не только авиацией, в которой он разбирался не так уж плохо, но и наземными подразделениями, в деятельности которых не разбирался совсем. В этот контингент входила Третья дивизия морской пехоты, базирующаяся на Окинаве, и Двадцать пятая армейская дивизия лёгкой пехоты в казармах Шофилд на острове Оаху. Манкузо никогда не приходилось непосредственно командовать ста пятьюдесятью или большим числом подчинённых, причём все находились на борту его первой и последней настоящей – так он думал о ней – воинской части, атомной подводной лодки «Даллас». Это было хорошее число, достаточно большое, чтобы превышать размерами даже большую семью, и достаточно маленькое, чтобы он мог знать в лицо и по имени каждого подчинённого. Командование Тихоокеанским театром никак не походило на это. Даже если возвести в квадрат число моряков на «Далласе», эта цифра будет несравнима с тем личным составом, которым он мог распоряжаться из-за письменного стола в своём кабинете.

Он прошёл курс Кэпстоуна. Это была программа, специально предназначенная для того, чтобы познакомить новых офицеров генеральского и адмиральского ранга с остальными родами войск. Манкузо пробирался по лесу с солдатами, ползал по грязи с морскими пехотинцами, даже наблюдал за воздушной дозаправкой, сидя на откидном сиденье летающего танкера С-5В (это была самая неестественная операция, которую он когда-либо наблюдал, соединение в воздухе двух самолётов на скорости в триста узлов).

Он играл с тяжёлыми войсками в Форт-Ирвин, Калифорния, где пробовал свои силы в вождении танков и боевых машин «Брэдли», а также в стрельбе из них. Несмотря на то что он повидал все, играл с молодыми парнями, пачкал в грязи обмундирование, адмирал понимал, что не сумел постигнуть все тонкости действий разных родов войск. Он получил самое приблизительное представление о том, как эти войска выглядели, пахли и звучали. Он видел уверенный взгляд на лицах военнослужащих, одетых в обмундирование разного цвета, и повторял себе, не меньше сотни раз, что они, по сути дела, все одинаковы. Сержант, командующий танком «Абрамс», мало отличался от старшего торпедиста на быстроходной подводной лодке, просто не так часто принимал душ, а солдат из «зелёных беретов» походил на лётчика самолёта-истребителя в своей величественной самоуверенности. Но чтобы эффективно командовать такими людьми, ему нужно знать больше, говорил себе главнокомандующий Тихоокеанским театром. Ему следует пройти более тщательную «совместную» подготовку. Но затем он говорил себе, что можно взять лучшего лётчика-истребителя из ВВС или военно-морского флота, и даже тогда ему понадобятся месяцы, чтобы понять, что он делал на «Далласе». Черт побери, да только для того, чтобы усвоить важность безопасности реакторной установки, потребуется год – примерно столько времени понадобилось ему, чтобы научиться когда-то всему этому, а по характеру обучения Манкузо не был «атомщиком». Он всегда был на переднем крае. Все рода войск отличались друг от друга в своём ощущении операции. Причина заключалась в том, что все операции по своей природе так же отличались одна от другой, как овчарка отличается от бультерьера.

Но ему необходимо командовать всеми, и командовать эффективно, потому что в противном случае будет допущена ошибка и в дом миссис Смит поступит телеграмма, сообщающая о безвременной смерти её сына или мужа, из-за того, что какой-то старший офицер не сумел справиться с порученной ему операцией. Ну что ж, напомнил себе адмирал Барт Манкузо, именно по этой причине у него такое большое количество штабных офицеров. Среди них был офицер – специалист по надводным кораблям, объясняющий ему, чем занимается та или иная цель (для Манкузо все надводные корабли являлись целью), офицер «эрдель» [42] из морской авиации, объясняющий, какова задача самолётов морской авиации. Были в их числе офицер и несколько солдат корпуса морской пехоты, которые рассказывали ему о жизни в грязи, и пара офицеров ВВС, старающихся объяснить, на что способны их птички. Все давали ему советы, которые, как только он принимал их, становились исключительно его идеей, потому что он командовал всеми этими родами войск, а командование означало, что он несёт ответственность за всё, что происходит в Тихом океане и в его окрестностях. Он отвечал за то, что недавно произведённый в очередное звание старшина, сидящий за штурвалом истребителя-бомбардировщика F-4, похотливо отзывается о сиськах другого лётчика на F-4, у которого (у которой, так вернее) они есть. Это было новшество в морской авиации, которое Манкузо хотел бы отложить ещё лет на десять. Женщины служили теперь даже на подводных лодках, и адмирал ничуть не жалел, что не застал это небольшое нововведение. Что бы подумал, чёрт возьми, обо всём этом Маш Мортон и командиры его группы подводных лодок времён Второй мировой войны?

Манкузо пришёл к выводу, что он знает, как организовать учения Тихоокеанского флота, в котором половина Седьмого флота якобы атакует и уничтожает вторую половину, за чем следует условная высадка батальона морской пехоты. Истребители морской авиации будут вести учебные бои с истребителями ВВС, и когда все закончится, результаты, подсчитанные на компьютерах, покажут, кто выиграл и кто потерпел поражение. Ставки самого различного сорта будут оплачиваться в многочисленных барах, и, несомненно, не удастся обойтись без обид и недовольства, потому что доклады о боевой готовности (а вместе с ними и карьеры) будут зависеть от исхода учений.

Из всех родов войск, находившихся под его командой, подводный флот был подготовлен лучше других. Это и понятно, потому что раньше адмирал Манкузо был командующим подводным флотом на Тихом океане и он принял все меры для того, чтобы его подлодки были в отличном состоянии. К тому же непродолжительная война, в которой они принимали участие два года назад, сумела внушить каждому чувство мотивации, причём до такой степени, что команды атомных ракетоносцев сумели организовать подводную засаду, достойную лучших дней Чарли Локвуда. Операция была проведена настолько успешно, что матросы ракетоносцев, сходя на берег, все ещё расхаживали с нескрываемым чувством гордости. Атомные ракетоносцы оставались на службе в составе флота в качестве вспомогательных быстроходных штурмовых субмарин, потому что Манкузо доложил свои соображения командующему морскими операциями, которым был его друг Дейв Ситон, а тот, в свою очередь, представил эти соображения конгрессу. Конгресс был тихим и ручным после того, как произошли два недавних конфликта, убедивших его, что люди в военной форме имеют больше обязанностей, чем просто открывать и закрывать двери для избранных представителей нации, и выделил дополнительные средства. К тому же субмарины класса «Огайо» были слишком дорогими, чтобы просто пустить их на слом, и они занимались теперь главным образом ценными океанографическими исследованиями в северной части Тихого океана, что вызвало одобрение у той части палаты представителей, которые относились к защитникам окружающей среды. Они имели теперь слишком много политического влияния, по мнению этого адмирала в белоснежном мундире.