Медведь и Дракон, стр. 283

– Я считаю, что это неблагоразумно, – сказал им Фанг.

– Почему вы так считаете? – спросил Луо.

– Неужели заливать топливо в ракеты так необходимо? А вдруг возникнет опасность провокации?

– Полагаю, это техническая проблема, – заметил Киан. – Насколько я помню, после того как вы залили топливо в ракеты, вы не можете держать их в заправленном состоянии дольше, чем – сколько? Двенадцать часов?

Технократ застиг этим вопросом врасплох министра обороны.

– Мне нужно проконсультироваться об этом со Вторым артиллерийским управлением, – признался тот.

– Значит, вы не будете готовить их к запуску до того, как мы получим возможность обсудить этот вопрос? – спросил Киан.

– Нет, конечно, – пообещал Луо.

– Итак, основная проблема заключается в том, как мы объясним народу, что происходит в Сибири?

– Народ будет верить тому, что мы скажем! – повторил Луо.

– Товарищи, – заметил Киан, стараясь, чтобы его голос звучал убедительно, – мы не можем скрыть от народа восход солнца. В равной степени мы не можем скрыть выход из строя нашей железнодорожной системы. И мы не сможем скрыть от народа огромные потери на войне. У каждого солдата есть родители, и когда они заговорят об этом, все станет известно. Мы должны смотреть в лицо фактам. Мне кажется, что сейчас лучше всего сказать людям, что идёт война и мы несём потери. Заявлять, что мы одерживаем победу, когда, наоборот, терпим поражение, нельзя. Это может оказаться опасным для всех нас.

– Вы полагаете, что произойдёт восстание? – спросил Тонг Джи.

– Нет, но, по моему мнению, возникнут недовольство и беспорядки, а в наших общих интересах избежать этого, не правда ли? – спросил Киан, обращаясь к собравшимся.

– Каким образом враждебная информация станет известна народу? – спросил Луо.

– Часто её просто не удаётся скрыть, – сказал Киан членам Политбюро. – Мы можем подготовиться к этому и уменьшить воздействие враждебной информации, или мы можем попытаться противостоять ей. В первом случае нам угрожает всего лишь смущение и замешательство, во втором, если потерпим неудачу, результаты могут быть более серьёзными.

– Телевидение будет показывать то, что мы прикажем, и народ не увидит ничего иного. К тому же генерал Пенг и его армейская группа продвигаются вперёд, пока мы здесь обсуждаем эти проблемы.

– Как вы называете это?

– Беспилотный самолёт, ведущий сейчас передачу, это «Грейс Келли». Два других – «Мэрилин Монро» и… не могу припомнить название третьего, – сказал генерал Мур. – Короче говоря, все они названы именами кинозвёзд.

– И как эти кинозвезды ведут передачи?

– «Тёмная звезда» загружает информацию непосредственно на спутник связи, в зашифрованном виде, разумеется, и затем она распространяется из Форт-Бельвуара.

– Таким образом, мы можем послать её туда, куда нам хочется?

– Да, сэр.

– О'кей, Эд, что говорят китайские руководители своему народу?

– Они начали с того, что заявили, будто русские спровоцировали пограничный инцидент и они нанесли ответный удар. Они также говорят, что пинают Ивана в зад.

– Мы знаем, что это неправда, и это будет особенная неправда, когда они упрутся в линию русской обороны. Этот парень Бондаренко разыграл карты удивительно искусно. Сейчас китайцы растянули свои силы. Мы уничтожили их линию снабжения, а теперь они направляются в отлично обдуманную засаду, – заявил директор ЦРУ. – Как вы считаете, генерал?

– Китайцы ещё не представляют, что их ожидает впереди. Знаете, в Национальном тренировочном центре мы учим офицеров, что тот, кто выигрывает разведывательное сражение, одерживает верх и во всей войне. Русские знают, что происходит. Китайцы не имеют об этом представления. Боже мой, эта «Тёмная звезда» превзошла все мои ожидания.

– Да, Микки, это блестящая новая игрушка, – согласился Джексон. – Походит на то, когда вы играете в казино в Лас-Вегасе и можете читать карты соперника. Проиграть в таких условиях невозможно.

Президент наклонился вперёд:

– Знаете, одна из причин, по которой нам дали по морде во Вьетнаме, заключается в том, как видит народ эту войну каждый вечер в изложении Хантли – Бринкли [86]. Как подействует на китайцев, если их народ увидит войну в таком же изложении, но на этот раз в прямом эфире?

– Битва в прямом эфире? Это изрядно потрясёт их, – сказал Эд Фоули. – Но как мы… да, конечно. Боже мой, Джек, ты это серьёзно?

– Мы сможем это сделать? – спросил Райан.

– С технической точки зрения это просто, как детская игра. Меня смущает лишь то, что люди узнают об одной из наших возможностей. Я хочу сказать, что это секретная разработка, вплоть до деятельности наших разведывательных спутников. Такую вещь трудно просто так сделать достоянием общественности.

– А почему нет? Черт побери, разве не может какой-нибудь университет дублировать наши оптические разработки? – спросил президент.

– Да, пожалуй. Система передачи изображения великолепна, но она совсем не является каким-то новым открытием, за исключением некоторых термальных систем, но даже это…

– Эд, представь себе, что мы сможем потрясти их до такой степени, что они будут вынуждены прекратить войну. Сколько жизней будет спасено?

– Немало, – согласился директор ЦРУ. – Тысячи. Может быть, десятки тысяч.

– Включая жизни американцев?

– Да, Джек, включая жизни наших граждан.

– А с технической точки зрения – это детская игра?

– Да, в этом нет ничего особенно сложного.

– Тогда пусть дети займутся этой игрой, Эд. Прямо сейчас, – приказал президент.

– Будет исполнено, господин президент.

Глава 59

Потеря контроля

После смерти генерала Пенга командование 34-й ударной армией перешло к генерал-майору Ге Ли, который также командовал 302-й бронетанковой дивизией. Его первым решением было отвести свой командный танк подальше от линии фронта. Он так и поступил, приказав своему водителю отползти задним ходом по длинному склону, вдоль которого можно было вести огонь. Один из разведывательных бронетранспортёров получил приказ забрать тело генерала Пенга. Все гусеничные машины отступили назад, поскольку Ге решил, что его главной задачей является осмысление того, что происходит, а не попытки немедленно отомстить за смерть командующего армией. Потребовалось двадцать минут, чтобы спуститься назад к своему командному пункту, где стояла его штабная гусеничная машина, точно такая же, как та, в которой ездил генерал Пенг. Ему была нужна радиосвязь, поскольку генерал знал, что полевые телефоны не работают по неизвестной ему причине.

– Мне нужно поговорить с маршалом Луо, – сказал он по командной частоте, которая связывала его с Пекином через несколько ретрансляционных станций. Прошло ещё десять минут, потому что министр обороны, сообщили ему, принимал участие в заседании Политбюро.

– Маршал Луо слушает.

– Докладывает генерал-майор Ге Ли, командир 302-й бронетанковой дивизии. Генерал Пенг Хи-Вонг убит, – сообщил он.

– Как это случилось?

– Он поехал вперёд, чтобы присоединиться к разведывательному подразделению на передней линии, и был убит пулей снайпера. Разведывательное подразделение попало в небольшую засаду, похоже, их поджидал русский бронетранспортёр. Я раздавил его своим танком, – продолжал Ге. Это походило на правду, и ему казалось, что именно это он и должен сейчас сказать.

– Понятно. Какова ситуация в целом? – спросил министр обороны.

– 34-я ударная армия продолжает наступление – точнее, продолжала. Я приказал остановить продвижение вперёд, чтобы произвести реорганизацию командования, товарищ министр.

– Приказываю возобновить наступление, захватить русскую золотую шахту, закрепиться там и продолжить наступление на север к нефтяному месторождению.

– Будет исполнено, товарищ министр, но я должен доложить вам, что 29-я армия, следовавшая непосредственно за нами, подверглась атаке час назад и понесла тяжёлые потери.