Кремлевский кардинал, стр. 8
Самолет ВВС США VC-137 взлетел точно по расписанию. Это был построенный по специальному заказу вариант почтенного Боинга-707. Буква "V" в марке самолета обозначала, что он предназначен для видных правительственных чиновников, и интерьер его подтверждал это. Джек улегся на диван и позволил усталости овладеть им. Через десять минут кто-то потряс его за плечо.
– Вас требует босс, – сообщил один из членов делегации.
– Неужели он никогда не спит? – проворчал Джек.
– Вы будете говорить мне об этом?
Эрнест Аллен располагался в самом роскошном помещении самолета, прямо над тем местом, где крылья стыковались с фюзеляжем. Внутри было шесть мягких вращающихся кресел. На столе стоял кофейник. Джек понял, что если сейчас он не выпьет чашку, то через десять минут усталость захлестнет его, а если выпьет, то не сможет потом уснуть. Ничего не поделаешь, мне платят деньги не за то, что я сплю, подумал он и налил себе чашку кофе.
– Слушаю вас, сэр.
– Мы сумеем вести проверку выполнения договора? – Аллен не тратил времени даром.
– Я еще не знаю, – ответил Джек. – Это не просто проблема использования национальных технических средств. Контроль за уничтожением такого большого количества пусковых установок…
– Они согласны на определенное число инспекционных поездок, – заметил один из советников.
– Да, я знаю, – сказал Джек. – Вопрос заключается в следующем: имеет ли это какое-нибудь значение? – А второй вопрос, подумал Райан, состоит в том, чтобы узнать, почему они неожиданно согласились на то, что мы предлагали им больше тридцати лет…
– Что вы имеете в виду? – удивился советник.
– Русские потратили массу сил, времени и средств на разработку новых мобильных пусковых установок. А вдруг у них больше таких установок, чем нам известно? Вы считаете, нам удастся обнаружить несколько сотен передвижных установок?
– Но у нас на новых спутниках имеются радиолокационные установки наземного сканирования, разве…
– Русские знают об этом и могут укрыться от них, если захотят, в одну минуту. Нам известно, что наши авианосцы способны ускользнуть от русских разведывательных спутников, ведущих наблюдение за океаном. Если можно скрыть от радара корабль, стоит ли сомневаться, что сделать это с поездом будет еще легче, – напомнил Джек. Аллен прислушивался к разговору молча, давая возможность своему подчиненному до конца изложить проблему. Старая хитрая лиса, этот Эрни Аллен.
– Значит, ЦРУ советует не соглашаться с условиями договора – но, черт побери, они еще никогда не шли на такие огромные уступки!
– Великолепно. Это большая уступка. Все понимают это. Но перед тем как принять ее, было бы неплохо убедиться в том, что вдруг русские пошли на уступки, которые уже не имеют такого значения. Вдобавок есть и другие дополнительные соображения.
– Значит, вы будете возражать…
– Да ни против чего я не возражаю. Я просто говорю, что не следует спешить, нужно все получше обдумать, а не бросаться вперед в приступе эйфории.
– Но подготовленный ими проект договора настолько хорош, что в это трудно поверить! – Молодой советник этими словами подтвердил мнение Райана, хотя имел в виду нечто другое.
– Доктор Райан, – произнес Аллен, – если бы удалось уладить технические детали, как отнесетесь вы к договору?
– Сэр, с технической точки зрения, сокращение доставляемых к цели боеголовок на пятьдесят процентов не оказывает никакого воздействия на баланс стратегических сил. Это…
– Но утверждать такое – просто безумие! – возразил советник.
Джек протянул в его сторону руку, направив свой указательный палец в грудь собеседника подобно стволу пистолета.
– Допустим, у меня в руке пистолет, нацеленный на вас. Скажем, это «браунинг» калибра девять миллиметров. У него магазин с тринадцатью патронами. Я соглашаюсь убрать из магазина семь патронов, но у меня все еще в руке заряженный пистолет с шестью патронами, направленный вам в грудь, – неужели вы считаете себя в большей безопасности? – Райан улыбнулся, все еще держа нацеленный на собеседника «пистолет».
– Я лично так не считаю. А сейчас речь идет именно об этом. Если обе стороны уменьшат запас своих вооружений наполовину, у русских по-прежнему останется пять тысяч ядерных боеголовок, способных нанести удар по нашей стране. Подумайте о том, насколько огромна эта цифра! Заключенное соглашение всего лишь уменьшит количество раз, которыми убьют людей, – вместо пяти будет три. Разница между десятью тысячами боеголовок и пятью тысячами имеет значение только для экономии рублей. Вот когда разговор зайдет об уменьшении числа боеголовок до одной тысячи у каждой из сторон, вот тогда, может быть, я начну думать, что мы приближаемся к цели.
– По вашему мнению, возможно достигнуть предела в тысячу боеголовок?
– Нет, сэр. Иногда мне хочется, чтобы это стало возможным, хотя я слышал, что при доведении арсеналов каждой стороны до тысячи боеголовок возникает вероятность одержать победу в атомной войне – если слово «победа» в таком контексте вообще уместно. – Джек пожал плечами и закончил:
– Сэр, если этот договор будет подписан, нужно иметь в виду, что он выглядит лучше, чем он есть на самом деле. Не исключено, что символическая ценность договора важна сама по себе; это обстоятельство следует иметь в виду, но оно за пределами моей компетенции. Экономия средств у каждой стороны будет реальной, но в общем-то незначительной, принимая во внимание расходы на военные нужды в целом. Обе стороны сохранят половину своих ядерных арсеналов – это означает, разумеется, самую лучшую и наиболее эффективную половину. Однако конечный результат ничуть не изменится; в случае атомной войны и та и другая сторона погибнут. Мне представляется,
что этот договор не уменьшит «угрозу войны», что бы, черт побери, ни значило это выражение. Для достижения этой цели нужно или полностью избавиться от проклятого ядерного оружия, или сделать так. чтобы оно не сработало. Если вас интересует мое мнение, то нужно начинать с последнего и затем переходить к первому, В этом случае мир станет более безопасным местом для людей – может стать.
– И это будет началом совершенно нового витка гонки вооружений.
– Сэр, эта гонка началась так давно, что в ней уже нет ничего нового.
2. «Чайный клипер»
– Поступают новые снимки Душанбе, – услышал по телефону Райан.
– Хорошо, сейчас подойду. – Джек встал, пересек вестибюль и вошел в кабинет своего шефа, адмирала Грира. Тот сидел, повернувшись спиной к сверкающему белому одеялу, покрывшему холмистую местность за окнами комплекса ЦРУ. Продолжалась очистка автомобильной стоянки, и даже пешеходную дорожку с перилами на уровне седьмого этажа покрывал десятидюймовый слой снега.
– Ну, что там у вас, Джек? – спросил адмирал.
– Душанбе. Неожиданно погода прояснилась. Вы просили предупредить вас.
Грир посмотрел на телевизионный монитор в углу кабинета. Его экран виднелся рядом с компьютерным терминалом, которым он отказывался пользоваться – по крайней мере при свидетелях, видящих, как он пытается печатать указательными пальцами, а когда повезет, то и большим. Адмирал мог распорядиться, чтобы изображения передавались ему в кабинет прямо со спутника в реальном времени, но с недавних пор избегал этого. Джек не знал почему.
– Ладно, пошли.
Райан открыл заместителю директора ЦРУ по разведке дверь, и они направились налево в конец коридора, где находились кабинеты руководящего персонала. Там был лифт, которым имели право пользоваться лишь несколько человек из высшего эшелона. Одним из преимуществ этого лифта было то, что его не приходилось долго ждать
– Пришел в себя после смены стольких часовых поясов? – спросил Грир. С момента возвращения Райана в Вашингтон прошли почти сутки.
– Вполне пришел, сэр. Перелеты на запад влияют на меня гораздо меньше. Вот когда летишь на восток, приходится намного труднее. – Боже, как хорошо снова ходить по твердой земле, подумал Джек.