Игры патриотов, стр. 97

— Да, но как этого добиться? — спросил Миллер. Воцарилось молчание, и минуты через две Миллер кивнул:

— Ага, ясно.

Вскоре Алекс ушёл к себе в спальню, а Миллер остался сидеть возле телевизора, ещё раз просматривая все материалы. В целом, поездка оказалась очень полезной. План уже начал оформляться. Реализация его потребует массы людей, но в этом ничего удивительного не было.

Забавно, что он теперь стал куда меньше уважать Алекса. Парень он, конечно, компетентный, мозги у него работают будь здоров… Но эта дурацкая сентиментальность! Не то чтобы Миллеру доставляла удовольствие мысль об убийстве детей, но если революция этого требует, надо быть готовым заплатить эту цену. А кроме того, такие акты приковывают к себе внимание людей. Это говорит обществу, что ты и твоя организация — штука серьёзная. Пока Алекс не преодолеет в себе этих сентиментов, ему нечего рассчитывать на успех. Но это не его, Миллера, дело. Первая часть операции уже была ясна ему. Вторая часть тоже понемногу вырисовывалась. Однажды она уже провалилась… «Но в этот раз я её доведу до конца», — пообещал себе Миллер.

На следующий день Алекс вручил ему фотографии и подбросил до ближайшей станции вашингтонского метро. Оттуда Миллер сам добрался до аэропорта — ему надо было срочно вернуться домой.

Было уже около одиннадцати, когда Джек зашёл в спальню Салли. Собака, которую дочь назвала Эрни, спала в углу, свернувшись чуть видным клубочком.

Более умного шага он в жизни не совершал: Салли была без ума от собаки, и у неё почти не оставалось времени помнить о своей болезни. Она ковыляла за щенком изо всех сил. За это Джек прощал собаке и изжёванные ботинки, и все эти лужицы на полу. Ещё несколько недель и Салли совсем придёт в норму. Поправив одеяло, Джек тихонько вышел и направился в свою спальню. Кэти уже была в постели.

— Ну, как она?

— Спит ангельским сном, — ответил Джек и скользнул под одеяло.

— А Эрни?

— В углу. Его почти не видать. Только слышно, как хвостом по стенке колотит.

Он обнял Кэти. Прижиматься к ней, как прежде теперь надо было с оглядкой.

Он положил руку ей на живот — там, в глубине, угадывался ребёнок. «Как он там?» — спросил он.

— Успокоился, наконец. Такой шустрый… Не разбуди его.

Джеку показалось до смешного абсурдным, что можно разбудить ещё не рождённого ребёнка. Но с врачом не поспоришь.

— Его? — спросил он.

— Так утверждает Медж.

— А что она говорит о тебе?

— Со мной все в порядке. Не беспокойся.

— Хорошо, — выдохнул он и поцеловал её.

— И это все? — спросила она.

— Думаешь, тебе не повредит?

— Мне ведь завтра не надо на работу, — напомнила она.

— Но я-то иду, — запротестовал он, но вскоре почувствовал, что это не имеет значения.

Глава 20

ПЛАНЫ

— Дотошный парень, — заметил О'Доннелл.

Миллер привёз с собой сделанные Доббенсом копии аэроснимков, топографические карты, снимки дома Райана и запись результатов наблюдения, которое велось людьми Алекса.

— К сожалению, — холодно сказал Миллер, — он не умеет отделять личные чувства от дела.

— А сам ты, Син? — усмехнулся О'Доннелл.

— Это было в первый и последний раз, — заверил его Миллер.

— Чудесно. Насчёт ошибок важно то, что мы учимся на них. Ну ладно, давай-ка обсудим операцию.

Син расстелил на столе две карты и в течение двадцати минут излагал О'Доннеллу свои соображения, завершив их идеей Доббенса об отвлекающем манёвре.

— Очень неплохо, — сказал Кевин. — А что ты думаешь, Майкл? — повернулся он к шефу разведки.

— Охрана будет очень серьёзной, конечно. Но в плане это тоже предусмотрено. Единственное, что меня тревожит, это то, что нам придётся задействовать в этой операции почти всех наших.

— Без этого не обойтись, — сказал Миллер. — И трудность не столько в том, как выйти на цель, сколько в том, как потом оттуда убраться. Тут крайне важен точный расчёт времени.

— А когда расчёт времени стоит в центре внимания, то необходима максимальная простота операции, — заметил О'Дониелл. — Есть ещё что-то, к чему может прибегнуть противник?

— Вроде бы все предусмотрено, — сказал Маккини. — Мы и так исходим из наихудшего варианта.

— Вертолёты, — сказал Миллер. — Они нас в последний раз чуть-чуть не прикончили. Надо принять это во внимание.

— Отлично, — сказал О'Доннелл. — А что со второй частью операции?

— Ясно, что нам надо знать, где будут находиться все её объекты, — сказал Маккини. — Когда мне надо задействовать наших людей?

По приказу О'Доннелла, агентура Маккини вот уже несколько недель сидела притаившись, ничего не предпринимая.

— Пока ещё рано, — сказал, секунду подумав, О'Доннелл. — Опять это вопрос расчёта времени.

— Думаю, — сказал Миллер, — надо подождать, пока вся операция не будет разработана до последней детали.

— Да, в прошлый раз это хорошо сработало, — согласился О'Доннелл. — Сколько людей тебе понадобится?

— Не меньше пятнадцати. Плюс трое опытных людей Алекса, включая и его самого. Можно бы и больше попросить у него, но не надо, чтобы его доля участия была слишком значительной.

— Согласен, — сказал Маккини.

— А подготовка? — спросил О'Доннелл.

— Более серьёзная, чем когда-либо.

— Когда приступаем?

— За месяц до начала, — сказал Миллер. — Раньше не стоит — это пустая трата ресурсов. И мне ещё надо проделать подготовительную работу, а это — будь здоров сколько.

— Вот они, планы, — сказал Мюррей. — Они могут остановиться или в вашем посольстве или в Блэрхаузе, прямо напротив президента.

— При всём уважении к вашим парням из службы безопасности… — начальник группы охраны дипломатического корпуса замолчал — продолжать не было нужды.

Забота об их безопасности лежала на нём, и он не собирался передоверять её кому бы то ни было без крайней на то необходимости.

— Понятное дело. Они получат подробную информацию от службы безопасности. ФБР выделит связников, ну и обычная помощь со стороны местной полиции. Само собой, что будут задействованы две спецгруппы — одна в Вашингтоне, другая в Куантико.

— Сколько народу знает об этом? — спросил Эшли.

— Полную информацию получила только служба безопасности и Бюро. Местная полиция будет поставлена в известность только в самый последний момент.

— Вы сказали, что большинство мест уже обследованы, но почему не все? — спросил Оуинс.

— Вы хотите, чтобы мы проверили и те места, о посещении которых ещё не объявлено?

— Нет, — покачал головой шеф группы охраны дипломатов. — Чем позже кто бы то ни было узнает о всех деталях маршрута, тем лучше. Неожиданность — лучшая форма защиты.

Оуинс посмотрел на своего коллегу, но ничего не сказал. Начальник группы охраны дипломатов был в его списке подозреваемых. Сам-то Оуинс полагал, что на это нет оснований, однако детективы обнаружили кое-что необычное в его личной жизни, каким-то образом ускользнувшее от их внимания раньше. До тех пор пока это дело не прояснится, нельзя, чтобы он знал, что кто-то из числящихся в списке подозреваемых видел маршрут.

— Я думаю, вы, джентльмены, слишком уж перестраховываетесь. Но это ваше дело, — сказал, поднявшись со стула, Мюррей. — Ваши люди летят туда завтра?

— Да.

— Хорошо. Чак Эвери из службы безопасности встретит их в аэропорту.

Скажите им, чтобы не стеснялись задавать вопросы. Полное сотрудничество вам гарантировано, — сказал он, провожая их до двери.

Пять минут спустя Оуинс вновь вошёл в его кабинет, что отнюдь его не удивило.

— Да, Джимми? — сказал Мюррей.

— Есть что-нибудь новое о тех, кто обстрелял Райанов?

— За последние две недели — ничего, — сказал Мюррей. — А у вас?

— Мы нащупали возможного связника. Точнее — мы подозреваем, что нащупали возможного связника.

Мюррей ухмыльнулся.