Забытый замок, стр. 16

Как мило. Жил себе дяденька в XV веке, жег ведьм в свое удовольствие. А потом даже руин от его замка найти не могут…

ГЛАВА 13

Где-то я их уже видела? Но я ни в чем не виновата!

Какие-то крики за окном заставили меня оторваться от книги.

На улице творилось что-то неладное. В центре города, среди шагающих по своим делам прохожих, появилась группа странных существ. Шныряющие под ногами у горожан, не обращающих на них никакого внимания, эти существа напоминали маленьких тощих страусов. Только вместо перьев во все стороны торчали шипы и иглы. Одно из этих странных созданий, пробегая под окнами библиотеки, оглянулось назад. Всесильный Один! У этого «страуса» человеческое лицо! Какая гадость. На длинноносой физиономии отразился страх, и существо понеслось прочь, прибавив скорости.

Едва уродец и его товарищи (а их было не меньше полудюжины) исчезли за поворотом, на улицу со звонким цокотом вылетел черный конь. Его наездник, тоже весь в черном, даже не пытался сдержать летящего во весь опор громадного зверя. Я думала, прохожие бросятся врассыпную в страхе попасть под копыта. Но нет. Никакой паники, как будто тут никого и нет.

Показался еще один всадник, тоже не светлее ночной тучи. Его сопровождали две собаки – крупная белая лайка и длинноногий черный дог. Псы уверенно шли по свежему следу страусов-мутантов. Промчавшись по улице, будто ураган, компания скрылась из виду.

Очень жаль, что окна библиотеки выходят все на одни сторону: я пропустила самое главное!

Но финал погони стал мне известен. Вскоре всадники опять появились в поле моего зрения. Они возвращались с трофеями. К седлам вороных коней, лоснящихся, будто полированный агат, были приторочены объемистые кожаные сумки, из которых торчали длинные лапы «страусов». Собаки шествовали впереди с весьма самодовольным видом, наездники весело переговаривались друг с другом.

Теперь они не неслись галопом, а степенно гарцевали так что я без проблем могла насладиться редким зрелищем.

Вороные скакуны смотрелись краше черного жемчуга – уж простите неуклюжую ассоциацию. Длинные гривы глаже шелка, на лебединых шеях посверкивала серебряными бляшками и кольцами сбруя. Мускулистые стройные ноги с пушистой шерстяной «бахромой» над копытами переступали чинно, грациозно.

А всадники под стать благородным животным. Ну чисто витязи – прям загляденье. И в одном из них я без труда опознала недавнего знакомца, Вика Ронана. Со своими недлинными золотыми косичками издалека он был похож на сияющий одуванчик. Его приятеля я тоже, кажется, уже где-то встречала. Эта царственная осанка, эта ленивая грация движений, жестов. Волнистые волосы роскошного оттенка горького шоколада, тяжелые завитки до плеч. Насмешливые чувственные губы, но пронзительно-холодный взгляд…

Хорошо все-таки, что, несмотря на жаркую летнюю пору, окна в библиотеке были плотно закрыты, иначе я непременно б выпала. Даже с высоты первого этажа, сомневаюсь, что это оказалось бы приятно. А выпала б я всенепременнейше! От созерцания таких парней (!), да еще на таких скакунах (!) у меня голова закружилась. Взрыв гормонов и эмоций ударил выстрелом шампанского в слабенькие девичьи мозги, коленки задрожали, ноги подкосились. Ты не человек, Фрося, ты организм! Одноклеточный! С недоразвитой нервной системой. Немедленно возьми себя в верхние конечности! Остолбенела, понимаешь ли, как меломан перед магазином «Мелодия». Остынь, Дыркина, не по твою душу такие мальчики. Ты не Памела Шифер… То есть Клавдия Андерсон… Тьфу, в общем, не Линда Евангелиста.

Кстати, о Евангелии. Надо бы вернуть книжки на место… Тут мой взгляд упал на страницы раскрытого фолианта и споткнулся. Ровные строчки из латинских букв. Одни «-оус» и «-умус». Уму непостижимо – как я только что читала эту самую главу? Гравюра с замком осталась на месте. Вот только минуту назад тут все было написано ясным русским языком! А теперь я ничего не понимаю. Вообще.

– Не забыть бы купить свежий номер PlayGirl [6], – громко сказала сестра-библиотекарша, причем не шевеля губами.

Ну вот! Опять я услышала то, что мне слышать не полагалось!

Но по-настоящему крыша у меня поехала через пару минут. У дверей в храм околачивалась та самая парочка – Вик Ронан с приятелем. Уже без коней и собак, и даже не в черном облачении – теперь просто обычные парни в обычной одежде. Слава Шиве, я успела спрятаться за колонну – благо их в галерее, соединяющей библиотеку с собором, стояла целая шеренга. Я просто не могу позволить, чтоб меня сейчас заметили! Я, должно быть, ужасно выгляжу. Я не одета для романтических встреч. А в последний раз причесывалась еще утром, так что теперь у меня на голове наверняка образовался модный прикид «Дискотека ежиков». Я совсем не готова для новых знакомств!… Соображай быстрее, Дыркина! Нужно вернуться. Из библиотеки есть другой выход. И за дядей Адамом я могу зайти с другого конца… Главное, отступление должно быть незаметным. Потихонечку, не привлекая внимания…

– Позвольте вас проводить?

И как это Вик успел очутиться у меня перед носом?!

– Сударыня куда-то торопится? – задушевным баритоном поинтересовался приятель Ронана.

А я стояла перед ними, как мопс перед гончими. Только глазами хлопала. Хорошо хоть сообразила рот закрыть.

– Мадемуазель Фрося, – начал Вик, – разрешите вам представить моего друга.

– Энтони, – назвался брюнет и очень вежливо добавил: – Крайне счастлив познакомиться.

– Афродита, – сообщила я в расстроенных чувствах, – Афродита Акакиевна Дыркина.

Вик смотрел на меня в восхищении:

– Я этого в жизни не выговорю!

– Афродита… – повторил Энтони медленно, нараспев, будто на вкус пробуя каждый звук. – Красиво. Помнится, была такая богиня? Мадемуазель, вас по праву назвали в честь красивейшей.

– Спасибо, – зарделась я, как подмороженная рябина.

– Всегда пожалуйста.

Вику Ронану было не до светской учтивости.

– Тони, кончай любезничать, – шепнул он приятелю. – Сюда падре шлепает. Щас как благословит по-отечески – мало не покажется.

– Не хотелось бы.

– Поздно. Вражеская артиллерия пошла на штурм.

– Фрося, доченька! – услышала я за спиной голос крестного. – Прости, я немножко задержался. Я не заставил тебя скучать?

– Что вы, дядюшка, – отвечала я. – Нисколечко.

Скажу честно, я очень уважаю своих крестных родителей. Но упорное отрицание своей близорукости иногда перевешивает все прочие достоинства.

– Ты встретила знакомых? – поинтересовался отец Ирвинг, приветливо кивая парням. – Замечательно. Как говорится, светильник дружбы, зажженный в юности, освещает всю жизнь.

– Это Вик и Энтони, – промямлила я.

– Очень приятно, – цвел улыбкой дядюшка. – Такие милые девушки! Вика, Таня, непременно приходите в гости. Буду ждать с нетерпением.

– Обязательно, – со всей серьезностью заверил его Энтони. – А сейчас позвольте похитить вашу очаровательную крестницу? Нам нужно о многом с ней поговорить.

– То есть как – похитить? – опешила я.

– Пожалуйста-пожалуйста! – воскликнул дядюшка. – Молодежь должна общаться, развлекаться. Эх, юность! Золотые годы… Фрося, мы ждем тебя к ужину.

– Не стоит, – ответил за меня Энтони. – Она останется у нас допоздна.

– Веселитесь, девочки! – напутствовал нас на прощанье дядя.

Итак, мы остались втроем. Относительно одни – изредка появлявшихся в галерее монастырских обитателей и прочих околоцерковных личностей в расчет не беру, они спешили по своим делам и вовсе не желали знать, что прямо тут и прямо сейчас кого-то похищают!

– Я жду объяснений! – заявила я. – Что все это значит? По какому праву вы лишили меня ужина? Тетя Ева собиралась приготовить мою любимую запеканку!

– Вы должны поехать с нами, сударыня. Ответите на пару вопросов.

– Прекрасно. Спрашивайте здесь. Но ехать с вами я никуда не собираюсь. Не хватало мне еще попасть в криминальную хронику под этикеткой «Неизвестная жертва серийного убийцы»!