Штык, стр. 56

Штык остановился, держась рукой за белый гладкий ствол, и словно заново увидел своих «солдат». Оба выглядели сильно уставшими. Темные круги под глазами, густая щетина, у Хомяка грязное пятно во всю щеку и хорошо заметный синяк, у Буля — свежая ссадина на лбу. Оба преданно смотрят на своего «генерала» и ждут дальнейших указаний. За обоих он, по сути, отвечает. Обоих он ведет к Периметру, чтобы сдать в руки военному прокурору. И кто он после этого? Или уже никаких прокуроров? И кто он тогда после этого? Плохо было и так, и эдак. Думать об этом было больно.

— Мой генерал, вы не думайте, что я ваш автомат умыкнул, — вдруг сказал Буль. — Это все по шутке было. Забирайте! Правда, патронов негусто. Запаса нет совсем.

— Нет, Буль, — сказал Штык, медленно приближаясь к «бойцам», — ты этот автомат добыл в бою хитростью и смекалкой. Он теперь твой.

— Тогда этот возьмите, — подал голос Хомяк. — Я его у Коша забрал. Вот два запасных магазина. Правда, он какой-то странный, этот автомат. И магазины почему-то разными патронами набиты. Даже по размеру.

— Нет, Хомяк, ты свое оружие тоже добыл в бою. Оно теперь твое. Это «Точка». Автомат сталкеров «Долга». Сделан под спецзаказ. Я тебе покажу, как с ним обращаться, — доводилось когда-то стрелять. Вещь добротная, хоть и специфическая. Для Зоны — самый раз. А я возьму себе пистолет. Вот этот.

— Два полных магазина, мой генерал, — сказал Буль, протягивая Штыку кобуру с маленькими боковыми кармашками, из которых торчали характерные металлические грани. — По пятнадцать патронов.

— И третья здесь, — сказал Штык, хлопая ладонью по невероятно удобной рукояти пистолета. — Эх, закупили бы у «Долга» для армии такие пистоли, но нет, все денег жалко генералам.

— Вот твари эти самые генералы, — поддержал Буль.

Штык усмехнулся, но больше ничего не сказал. Перед выходом следовало выбросить все из головы, лечь и просто полежать, давая мышцам хоть немного отдыха. Незаметно для себя он задремал. Ему тут же приснился сон, очень яркий, живой и предельно реалистичный. В этом сне Буль и Хомяк, облаченные в парадную генеральскую форму, стояли на трибуне посреди огромного заасфальтированного поля и по очереди руководили в мегафон строевой подготовкой своего единственного подчиненного — капитана Сенникова.

Проснувшись в холодном поту, Штык тут же поднялся на ноги и отдал приказ к выступлению. Поэтому и объясняя наскоро Хомяку устройство трофейного автомата, и медленно поднимаясь вверх по склону холма, он был все еще под впечатлением от своего сна. И внезапно остановившихся на вершине Буля с Хомяком чуть было не толкнул от неожиданности в спины. Запоздало удивившись, Штык ухватился за куртку Буля и тоже выбрался на гребень холма, как раз между «солдатами».

Другой склон оказался сплошь поросшим маленькими, буквально по колено, елочками. Далеко слева, но в пределах прямой видимости, прямо посреди низкорослого ельника, у подножия холма, дымил крохотный костерок, а вокруг него стояли и сидели люди в характерной военной форме. Штык выругался и стащил обоих «бойцов» на «свою» сторону.

— Вот это мы попали, — сказал он, с ожесточением сплевывая. — От кого драпали — к тому навстречу и вышли.

Это ж сколько процентов вероятности было нарваться на них посреди местных чащоб? Или, может, не те?

— Давайте атакуем, мой генерал! — Буль потряс своим автоматом. — Это те! Я ж этого, который расстрелом командовал, сразу узнал! Если прямо сейчас жахнем — ни одна тварь не сбежит. Мы же на высоте! А они — внизу! И за наших парней поквитаемся!

— Нет. Наша задача выйти из Зоны живыми, а не устраивать последний героический бой с военными сталкерами. У тебя, дурака, сколько патронов?

— Полный магазин, — с вызовом проворчал Буль, недовольно отворачиваясь в сторону.

— С одним магазином атаковать группу военных сталкеров — это даже не обычное отечественное самоубийство, а глупый импортный суицид, — насмешливо сказал Штык. — А еще у них численное преимущество. Воспользуемся тем, что они нас не обнаружили. Уйдем по «своему» склону вправо как можно дальше. А там перейдем через гребень и будем удаляться от холма. Они ведь сюда, на эту сторону, идут.

— А может, они, наоборот, как и мы, оттуда пришли? — Буль показал вниз вдоль склона. — Уже перевалили через верх и отдыхают?

— Буль, они же за нами гонятся, — сказал вдруг Хомяк. — Если они примерно там ночью были, где и мы, то слышали бы выстрелы и подозревали бы, что это мы стреляем. И пришли бы туда, как и этот самый… квад «Долга».

— Рядовой Хомяк, — недовольно сказал Буль, — ты вроде пока не генерал, чтобы в рассуждения пускаться. Вот когда дорастешь…

— Плох тот солдат, что не мечтает стать генералом, — не без сарказма заметил Штык.

— А если они и дальше продолжат движение, то могут встретиться с «Долгом», — ободренный нейтральной позицией Штыка, развил свою мысль Хомяк.

— Ты что это, солдат, говорильню тут развел? — решил перейти к воспитательным мерам Буль. — Наряд вне очереди за то, что начал говорить без разрешения генерала.

— Отставить наряды вне очереди, — сказал Штык. — Давай немного вниз спустимся — там вроде не так круто — и уходим. Да побыстрее. Хомяк, марш в авангард.

Аномалий на склоне было немного, но все равно пришлось обходить черную вмятину в склоне холма, похожую на последствия удара большим камнем, а чуть дальше — скошенную в сторону гребня холма здоровенную кучу песка с кусками глины. В обоих случаях Хомяк загодя останавливался и начинал опускаться ниже по склону.

Штык ощущал, как волны слабости идут одна за другой по всему телу, но давил в зародыше даже малейшие мысли об отдыхе. Почему-то совсем не болела голова, и этот факт не только изрядно поднимал настроение, но и внушал смутные надежды, что самое худшее уже позади. Через полчаса, когда Хомяк задумчиво остановился перед широкой полосой пустой земли, протянувшейся от вершины холма к его подножию, затем показал, что надо спускаться вниз и полностью обходить это вроде бы не особо грозное препятствие по лесу, Штык осторожно поднялся повыше и осмотрел противоположный склон. Военных сталкеров больше не было видно. Но и лес по ту сторону холма сменился на мрачный частокол черных деревьев, начисто лишенных веток, вызывая смутные ассоциации с кладбищем.

Показав рукой «бойцам», чтоб отдыхали, Штык прилег на гребне холма, взял в руки небольшой камешек и принялся чертить на земле схему. Восстанавливая в памяти события последних часов, он нарисовал большой круг, обозначая поселок, очертил два квадрата, помечая места двух последних ночевок, провел линию асфальтовой дороги, по которой планировал с утра уходить направо, и линию почти перпендикулярно к ней — маршрут, которым они пришли к поселку. Потом поставил жирную точку там, где сегодня с утра Буль оглушил Коша и, немного подумав, наметил примерное направление их нынешнего маршрута. Получалось, что теперь они шли в обратную сторону, но под приличным углом к позавчерашнему маршруту. Поэтому не было ничего удивительного в том, что преследовавшие их несколько дней сталкеры оказались совсем рядом.

Глядя на схему, Штык провел несколько кривых линий, пытаясь проложить дальнейший путь так, чтобы оказаться на другой стороне холма подальше от преследователей, но в то же время с тем, чтобы потом вернуться обратно и выйти к остаткам асфальтовой дороги, несомненно, ведущей в сторону Периметра. Немного подумал и поставил недалеко от поселка вопросительный знак: что будет делать квад «Долга», пока оставалось загадкой. Если бы они, обнаружив связанного Коша, сразу кинулись в погоню, то наверняка бы уже догнали беглецов. Но пока ни малейших признаков погони заметно не было.

Приняв окончательное решение, Штык поднялся и махнул рукой «солдатам».

Ведомые Чубом главари шли быстро. Проводник у них был опытный, правда, как отзывался о нем Толик, ленивый и медлительный. Но в этот раз он выказывал необычайную сноровку. Может быть, сказывалось, что за его спиной шагали сразу три главаря, а может, путь выдался достаточно легкий. Поэтому двигались практически без остановок, изредка сверяясь с картой.