Личный друг Бога, стр. 94
Да и сам Танк был словно заговорен. О его тело разбивались клинки, о его широкополый, странного вида головной убор ломались палицы, от его запахнутого кожаного плаща отлетали метательные ножи и даже арбалетные болты. Он без усилий перемещался в толпе, и никто не мог его остановить.
Разве только один человек…
Танк крутил головой, и Фаталия знала, кого он высматривает…
Белиал появился из облака черного дыма, вспухшего примерно в сорока шагах от скрежещущего и вопящего людского месива. Маг трижды чихнул, вытер слезящиеся глаза, и несколько минут с явным удовольствием следил за битвой.
Стрелы летели в его сторону – но исчезали бесследно, едва коснувшись шерстяного халата.
Потом Белиал покачнулся, наклонился вперед – и вмиг перенесся в самую гущу сражающихся.
– Привет, – сказал он и поймал Танка за руку. – Тебе не кажется, что твое вмешательство не совсем честно?
– Почему же?
Их мощные голоса были хорошо слышны даже сквозь грохот битвы.
– Не честнее ли будет, если армия станет биться с армией, а один герой-одиночка выйдет против другого?
– Странно слышать от тебя слова о честности.
Неуязвимые, неколебимые – они стояли посреди колышущейся людской массы, словно две скалы в бурном море.
– Ладно. Хватит пустословия, пора перейти к делу.
– Не раньше, чем мы разобьем твоих людей.
Фаталия рвалась к ним, рубила врагов направо и налево, отражала удары. Она догадывалась, что не в ее силах справиться с Белиалом. Но не попробовать она не могла.
– Зачем тебе это, почему ты дерешься на их стороне? Тебя же интересует один Богоборец. Разве не так?
– Эти люди помогают мне.
– Они не люди.
– Не важно…
Танк и Белиал с вызовом смотрели друг на друга. Они не замечали того, что вдруг увидела Фаталия.
Из леса, со стороны Черного Урочища, размахивая оружием, бежали три человека.
Ирт. Горр.
И Богоборец.
Белиал не должен его заметить!
Фаталия еще яростней рванулась вперед.
Главный враг был совсем рядом…
– И все же – давай поговорим.
– Неудачное время ты выбрал для разговора. Я сейчас слишком занят.
– А если так? – Белиал поднял руку и щелкнул пальцами.
Фаталия кинулась на мага, не надеясь поразить его мечом, но рассчитывая сбить на землю подножкой или подсечкой – дать шанс Танку, спасти Богоборца, и весь свой отряд спасти: и кузнеца Сласа, и Рахата, и Лерика, и сестричку Фиву…
Лязг оружия и людские крики странным образом растянулись; вопли раненных превратились в рык, посвист стрел обернулся гулом. Воздух сделался вязким, всякое движение замедлилось, а через миг и вовсе остановилось.
Фаталия изо всех сил тянулась к Белиалу – но мышцы ее закаменели, кожу будто воском облили. Она рвалась вперед – но тело ее не слушалось.
Все замерло. Люди превратились в статуи.
Установилась полная тишина.
И лишь два голоса звучали в ней.
9
Безумие продолжалось. Они собирались ввязаться в самую горячую, самую масштабную схватку из всех когда-либо виденных Глебом. Они мчались в свалку, в дикую мясорубку, вместо того, чтобы драпать от нее со всех ног.
Грохотала, лязгала, скрежетала сталь. Вопили, хрипели люди. Кто-то то ли песнь пел, то ли молился:
– И сказано: сила его бережет дружину его; сказано: каждая смерть его – жертва на алтаре справедливости; сказано: каждая жизнь его приумножит число друзей его и число врагов его…
Ирт бежал на полшага впереди. Он тоже бормотал что-то, кажется, вторил этой странной молитве:
– Сказано: путь его будет пройден, и смерть побеждена… Сказано: дело его – дело многих, жизнь его – жизнь каждого…
Глеб вдруг понял, что все эти слова – о нем, о Богоборце. Это ему пели песнь, это ему молились.
Это за него сражались.
За него гибли…
Он обогнал Ирта. Он уже наметил свою первую жертву: человек в маске Смерти бестолково размахивал черным мечом над головами товарищей, пытаясь пробиться в первые ряды сражающихся.
Глеб представлял, как его копье пронзит открытую шею Двуживущего.
И Глеб знал, что одним этим убийством дело не ограничится.
Он почувствовал силу. Сила рвала его изнутри, она искала выход.
Глеб рванулся вперед, словно стайер перед финишем – и будто окунулся в густой холодный кисель.
Все замерло.
Время остановилось.
10
Капля крови висела в воздухе. Танк раздавил ее пальцами и посмотрел на Белиала.
– Ты замедлил время?
– Скажем так – я остановил ход некоторых событий.
Неподвижные люди рубили друг друга мечами. Их открытые рты были запечатаны криком. Застыли в воздухе стрелы, остановились клинки – даже смерть была вынуждена подчиниться могучему магу.
Богу?..
– Теперь нас никто не слышит, не отвлекает, так что давай спокойно поговорим, – Белиал с интересом разглядывал Танка. – Я попытаюсь кое-что угадать, а ты скажи, где я ошибаюсь… Занятный у тебя вид, не могу не отметить. Шляпа, черные очки, длинный кожаный плащ, ботинки на высокой шнуровке… То ли ковбой, то ли супергерой из комикса. Такие вещи в Мире не раздобыть. Хотел произвести впечатление? Считай, тебе это удалось. Вот только зачем?
– Как ты узнал, что мы здесь? – Танк не собирался отвечать на вопросы Белиала. Ему самому надо было многое узнать.
– Очень просто. У меня в Корпорации есть свои люди. У тебя тоже. Могло так совпасть, что твои знакомые знакомы и со мной. Ты ведь не сам создал этот Хол, этот вход в Слой, не так ли? Тогда чего удивляться, что о нем стало известно и мне?
– Ли Суань?
Белиал дернул плечом:
– Это лишь имя. У каждого из нас может быть множество имен. А когда имен много, они перестают что-то значить. Потому-то я и не спрашиваю, как тебя зовут. Мне гораздо важней узнать, кто ты есть. И, должен тебе сказать, я уже многое знаю. Достаточно много, чтобы желать тебя убить.
– Это ты подослал киллера?
– Киллера подослал некий Хан Тагерт. Но это лишь имя. Киллера зовут Конторщик – но это лишь прозвище.
– Его взяли.
– Знаю. Корпорация пасет тебя. Я думаю, они с самого начала планировали это, они ждали этого покушения и рассчитывали, что оно выведет их на след, даже если твое расследование ничего не даст. Но Конторщику ничего не известно. Он пешка. Пешка с другой шахматной доски. Он пустое место. Ты тоже пешка – но ты пешка из моей игры, и ты рвешься в ферзи. И – не буду скрывать – ты уже близок к последней линии. Опасно близок. Потому я и разговариваю сейчас с тобой. Не как с пешкой разговариваю, заметь!..
– Хочешь сказать, меня использовали? Подставили под удар, чтобы выйти на тебя? Но если они ждали этого покушения… Значит, корпорация знает, кто ты такой?
– Знает? – Белиал фыркнул. – Конечно, нет! Они, дураки, думают, что охотятся на пиратов. Они только их и привыкли винить во всех своих бедах! Они гоняют шакалов и не замечают таящегося в кустах льва.
– Ты – лев?
– В некотором роде.
– И чего же ты добиваешься?
– Сейчас я добиваюсь того, чтобы ты отпустил мой хвост. Думаешь, зачем я тут распинаюсь, отвечаю на все твои вопросы? Я хочу произвести на тебя хорошее впечатление. Я хочу убедить тебя завершить расследование. Может быть даже я надеюсь переманить тебя на свою сторону, не посвящая, впрочем, в курс дела. Я вижу, ты человек талантливый, и удивляюсь, как же это мы раньше не познакомились. Я догадываюсь – у нас и мозги работают одинаково… Ты ведь уже понял, что мы с Богоборцем связаны, да? Черт! Если бы не та наша встреча на острове, все шло бы как обычно!.. – Белиал кулаком постучал себя по лбу. – Что бы я стал делать на твоем месте? Конечно же, изучил бы Богоборца. Распотрошил бы его по функциям, разобрал бы по битам программный код, отследил бы маршруты поступающей к нему информации. Это очень непросто! А с растворенным в среде Мира Одноживущим непросто стократно. Потому я бы заготовил потайное, защищенное место, своего рода лабораторию, препроводил бы туда Богоборца, чтоб он сидел на одном месте, а не бегал по Миру, затрудняя работу, и начал бы взлом… Марионетка привела бы меня к кукловоду!..