Личный друг Бога, стр. 51
– Именно. Я уже долго время не показывался в Мире.
– Или же это были не вы?.. Но я не мог обмануться! Скажите, как зовут вашего персонажа?..
Пауза…
– Вы слышите меня, Кей?
– Шершень… Мое имя – Шершень.
– А Белиал? Белиал – разве не вы?
– Я – Шершень. Маг четвертого уровня, адепт учения Духовной Силы.
– Но имя Белиал говорит вам хоть что-то?
– Нет. Впервые его слышу.
– Но как же?..
– Мне кажется, вы ошиблись. Извините, не имею больше возможности продолжать разговор. До свидания.
Короткие гудки…
1
Ночью снова был дождь.
Ведунья Лина сидела в неказистом шалаше, слушала, как тяжелые капли бьют по плотному лапнику, и думала о неизбежности судьбы.
Ее племя непогоды не боялось. Молодые гоблины спали под открытым небом – дождь им нисколько не мешал. Кое-кто, впрочем, нашел себе укрытие – нависающие над землей ветви, выстланную теплым мхом ямку меж корней, пласт полегшей травы, похожий на циновку. Чуть теплился костер, возле него сидели воины, заступившие на ночное дежурство. Особого рвения они не выказывали – переговаривались негромко, чтоб не мешать спящим товарищам, плоскими камнями оттачивали и без того острые наконечники копий, жевали кислую траву дракоцвет, отгоняющую сон. По сторонам они почти не смотрели, да это и не нужно было – они стерегли шалаш и Ведунью. Те же гоблины, что охраняли все племя, находились сейчас в темном лесу. Кольцом окружили они место стоянки, и никто – ни зверь, ни человек – не смог был пробраться мимо них незамеченным…
Лина высунула руку под дождь, провела сырой ладонью по лицу лежащего рядом человека, уронила несколько капель на его сухие губы.
– Ты другой, Глеб…
Он дышал, и сердце его билось, и тело его было теплое, вернее даже горячее. Но от него холодно пахло смертью – такой запах бывает у бестелесных призраков и у вставшей из могил нежити.
– Ты изменился… Что с тобой?..
Она снова ковшиком ладони зачерпнула дождь, снова оросила потрескавшиеся губы. Наклонилась низко, всмотрелась в лицо, увидела пятнышко на щеке, потерла его мокрым пальцем. И все поняла – абсолютно все.
– Ты ушел из своего мира, Глеб. Ты умер там?.. Сколько же будет таких, как ты? Хватит ли нам всем места?..
Она долго качала головой, предчувствуя сейчас многое и страшное, а потом дотянулась до Рога, взяла его на руки словно ребенка, и принялась баюкать – и Огла, и Игта, и Ерта, и даже самого Гола – жуткого хозяина ночи…
2
Разбудил Глеба птичий щебет. Он открыл глаза, не понимая, откуда здесь могли взяться птицы, – ему казалось, что он находится в доме бородатого охотника, рядом с мальчиком и его игрушками. Он помнил, как упал, не справившись с накатившей слабостью, помнил, как пол ударил его по щеке, и как сами собой сомкнулись веки…
Он увидел стены шалаша: ребра жердей, плетение веток и одеяние из еловых лап.
В углу развевался лоскут паутины.
– Где это я? – вслух удивился Глеб. Он приподнялся на руках, потянулся к выходу, высунул наружу голову. И застыл.
Десятки вооруженных гоблинов смотрели на него. Смотри хищно и напряженно, словно ждали от него каких-то действий.
Где Лина? – мелькнула мысль.
Глеб чувствовал себя отдохнувшим и полным сил, но он не сомневался, что зеленокожие охотники одолеют его, если навалятся всем племенем.
Что же произошло? Что с деревней? Где Ирт и Горр? И почему нет Лины?..
Он боялся пошевелиться.
Неужели сражение все же случилось? И Лина погибла… Тогда что он здесь делает? Уж не придется ли ему держать ответ за всех людей?
Глеб помнил о жестокости гоблинов. Он знал, что они искусны не только в бою, но и в пытках.
Но пытать себя я не дам! – тут же сказал он себе. – Пусть только попробуют взять!
Он быстро обернулся – его копье лежало рядом. Почему они его оставили? Решили испытать мастерство человека? Хотят дать ему призрачную надежду на спасение?
Глеб подхватил оружие и выбрался из шалаша. Встал, поднял копье, как учил его когда-то гоблин Уот – молодой мастер фехтования. Вскинул голову, дерзко оглядывая ряды противника.
Чем черт не шутит, может и по силам Богоборцу одолеть племя гоблинов!
Он ждал, что сейчас враги сорвутся с места, покатятся на него волной, и знакомая уже сила вскипит в животе, разольется по мышцам, и загустеет время, и взвизгнет рассеченный копьем воздух…
Атакующий всегда слабее защищающего. У него есть лишь одно преимущество – опережение. Но он раскрыт. Он показал сопернику свои намерения, и он не знает, что предпримет соперник. А тот может сделать все, что угодно. У него есть преимущество неожиданности. И преимущество ума. И преимущество гибкости. Все преимущества на его стороне, кроме преимущества опережения. Так говорил Уот…
– Ну же! – крикнул Глеб.
И гоблины шевельнулись. Они опустили оружие к земле, склонили головы и опустились на одно колено.
Растерявшийся Глеб шагнул назад, наткнулся плечом на острый угол шалаша, вздрогнул.
Возможно, это какая-то групповая волшба!
Он не знал, как защитить себя от магии.
Бежать? Бежать!..
– Они приветствуют тебя, Богоборец, – прозвучал голос за спиной, и Глеб затравлено оглянулся. Напряжение тут же отпустило его.
– Что происходит, Лина? – Он порывисто – как к старому верному другу – шагнул к гоблинше. – Я потерял сознание в деревне. Очнулся здесь. Тебя нет. Они стоят, ждут. Я ничего не понимаю.
– Ты вернул Рог. Мое племя благодарит тебя, Глеб.
– Вернул? Я? Когда? А что с охотниками? Где мои друзья? Что с деревней?
– Ты задаешь слишком много вопросов, Глеб. Опусти копье и не волнуйся. Следуй за мной. Я приведу тебя на место, где мы спокойно поговорим. – Она развернулась и пошла в лес, маленькая и сухая, но уверенная настолько, что ни у кого не возникло бы сомнений в ее силе…
3
Они сидели на стволе упавшей березы. Лина собирала с коры муравьев и отправляла их в рот. Глеб грыз стебелек дракоцвета. Поляну щедро заливало солнце, в вышине трепетала листва, кругом звенели кузнечики.
– Рог принесли твои товарищи. Принесли они и тебя – должно быть, боялись, что иначе мы им не поверим и погоним прочь. Два местных охотника помогали нести носилки, на которых ты спал. Охотники эти мне не понравились – они смотрели на нас, как на бешеных зверей. Но я приняла их всех, я вышла им навстречу и заговорила с ними. Охотники хотели получить за Рог выкуп, но потребовать его прямо боялись. А твои товарищи словно торопились куда-то. Они колебались, не зная, кому доверить тебя – мне или охотникам. Я поклялась, что с тобой все будет в порядке, и они почти сразу ушли, пообещав вернуться утром. Но мне кажется… – Лина задумалась, улыбнулась тихо. – Мне кажется, они вернулись гораздо раньше – едва только поднялась луна. Мои воины видели тени в лесу… Ты знаешь, что один из твоих спутников не обычный человек? Тот мальчик…
– Он оборотень.
– Я так и думала… Они присматривали за нами, хоть и не могли подойти близко… У тебя верные друзья, Глеб.
– Ты назвала меня Богоборцем. Откуда ты знаешь это имя?
– Я слышала, как они тебя так называли. А потом я сидела возле тебе, и мне открылось, что ты другой. Ты – Одноживущий. Ты покинул свой мир и пришел к нам. Но зачем? Ты знаешь это?
– Нет. Я не знаю, что со мной произошло, и мне очень сложно поверить… – Глеб покачал головой. – Сейчас я пытаюсь разобраться, кто я такой, но это не очень-то получается… – Он вспомнил о книге, в которой, по словам Ирта, содержится какая-то информация о сущности Богоборца, и пожалел, что так и не удосужился открыть ее. – Мне кажется, что произошла некая ошибка, что случился сбой, какая-то неприятная случайность.
– Случайностей не бывает, – возразила Лина. – Судьбы всех Одноживущих написаны творцами. А судьбы могут быть, только если не существует случайностей.