Вампиры в Москве, стр. 92

Что всех нас ждет в 21-м веке?

Непредвзятая информация,

почерпнутая прямо из астрала.

— Ах, так вот кто этот Армен! Знакомая физиономия… Ну, конечно же! Помнится, он как-то по ошибке попал ко мне в квартиру, а я живу прямо под этим Гарольдом:

(— а может и не по ошибке…)

— Ки ле монд э пти.

— Се вре.

Румынская элита всегда уважала лишь один иностранный язык — французский, и Лилиан понимающе улыбнулась Йону. Они нашли второй общий язык.

— Ну, хорошо, вернемся к вашему коммерческому предложению. Как я поняла, вы уверены, что рано или поздно я обязательно лишусь Ладони и именно поэтому хотите ее купить.

— Не поэтому — Ладонь мне нужна, считайте, для коллекции. Но так или иначе, вы ее лишитесь обязательно. Слишком серьезные силы отправились в охоту за ней. И никаких шансов у вас нет.

— Вы знаете этих людей?

— Я знаю эти силы. Их не остановить.

— И сколько вы готовы заплатить?

— Пятьдесят тысяч долларов.

(— ого!)

Лилиан задумалась. Сумма немалая. Да и коллекция не особенно пострадает, особенно если сделать качественный дубликат. Но, с другой стороны, это один из немногих по-настоящему стоящих экспонатов. И уникальный камень, реагирующий на человеческую кровь. Впрочем, пока лучше ответить уклончиво:

— Я не могу сказать да или нет, это слишком серьезный вопрос. Через два дня мы уезжаем в Ленинград на Красной стреле. Будет время, подойдите на вокзал — 11-й вагон, там и продолжим наш разговор. В любом случае, до завершения этого выставочного цикла Ленинград — Хельсинки — Стокгольм о продаже и речи нет. Ладонь уже заявлена во всех проспектах, а если изготавливать качественную копию, нужно много времени.

— Как бы не было поздно! Боюсь показаться назойливым, но рекомендую уделить повышенное внимание охране Ладони.

— Спасибо за совет — я уже думала об этом. Со мной в купе поедет переводчица, а в экспонаты с вооруженным охранником — в соседнем. Не думаю, что кто-либо осмелится сунуться.

(— как знать…):

— Я обязательно приду вас проводить.

— До встречи.

УДАЧНАЯ ПОДСЛУШКА

На следующий день после нерезультативной беседы с Йоном, Раду залез на самое дно своего объемистого саквояжа. Там хранилось несколько ценных предметов, один из которых сейчас был просто необходим — крохотный, но мощный и чувствительный передатчик, способный подслушивать разговоры за толстыми стенами и транслировать их на приемное устройство. Именно его глупый таможенник принял за диктофон и без вопросов пропустил. Раду не считал зазорным пользоваться лучшими достижениями человеческой мысли, особенно такими, которые хранятся на складе итальянской секретной службы Lionel-17. Находясь в Милане, он порылся там в свое удовольствие.

Той же ночью передатчик незаметно укрепили над балконной дверью квартиры Йона. Теперь в редакции явственно прослушивались две комнаты из трех и кухня и около приемника установили круглосуточное дежурство.

Интересная и очень важная информация не заставила себя долго ждать. Уложив ребенка спать, Валерика подошла к задумчивому мужу:

— О чем грустишь?

— Завтра выставка уезжает в Ленинград и это наш единственный шанс завладеть Ладонью.

— Йон, зачем нам Ладонь?

— Во-первых, это память о сестре. Во-вторых, если мы не получим ее, ее получит Раду.

— Ну и что?

— Один амулет — не более чем символ. Но что произойдет, если все они сосредоточатся в одних руках?

— И что же?

— Точно не знаю. Но мне бы почему-то не хотелось. чтобы это были руки брата.

— Неубедительно…

— Тогда считай, что это моя прихоть. И у меня есть идея, как заполучить Ладонь. Вот, почитай.

Йон достал вырезку из газеты Вечерняя Москва за 07.07.1991.

Цена бутылки пива

Поездка в поездах Москва-Ленинград становится столь же опасной, как и в поездах традиционно криминальных южных и восточных направлений. Три дня назад, выпив бутылку пива с неизвестными попутчиками, всех своих наличных денег и документов лишился крупный коммерсант Дмитрий Кац, владелец сети магазинов «Оптика» в городе Горький. Как всегда, преступники воспользовались своим любимым средством — клофелином, который не особо сложно приобрести даже в самой обычной аптеке.

В интервью нашему корреспонденту господин Кац искренне радовался, что жив остался, ведь нередки и летальные исходы при передозировке. Деньги, как удовлетворенно сообщил господин Кац, он еще заработает.

Наша газета в очередной раз советует всем отправляющимся в дальнюю дорогу — не выпивайте в поездах с незнакомцами и незнакомками, минутная слабость может вам очень дорого стоить… И еще:

Если ваши попутчики пьют с вами из одной бутылки, это не является доказательством вашей безопасности и их добрых намерений. Уже давно синтезированы эффективные «анти» вещества, способные минимизировать действие клофелина и его аналогов, если их принять заранее.

Желаем вам счастливого пути и поменьше всяких эксцессов!

Валерика подняла на мужа удивленные глаза:

— И ты хочешь осуществить нечто подобное? Думаю, у тебя получится, как в плохом детективе.

— Посмотрим. Важно, чтобы получилось.

И тут, как и свойственно женщине, жена проявила любопытство:

— Рассказывай, что задумал.

— Раствор клофелина я введу шприцем в бутылку вина, никто и не заметит. Нейтрализатор ты выпьешь за час до отхода поезда, а в вагоне поезда найдешь предлог, чтобы угостить Лилиан вином.

— Я?

— Да. Тебе будет проще войти к ней в доверие, вдобавок, меня она знает.

— А как же ребенок?

— Я останусь с ним.

Затем Йон изложил свой план операции по захвату Ладони. Эта информация предназначалась для жены, но ничуть не менее внимательно ее слушал и Раду, припав ухом к приемнику:

На вокзал они поедут вдвоем, предварительно сытно накормив Лизу и уложив ее спать. Йон издали покажет Лилиан своей супруге, а потом вернется к младенцу.

Раду был воодушевлен: более часа в квартире никого из взрослых не будет, тогда-то они и порыщут в поисках заветного Локкуса.

В ПОЕЗДЕ

Следующим утром Йон, отправился на Ленинградский вокзал покупать для Валерики билет на Красную Стрелу. Этот фирменный поезд считался элитным и престижным, а уж двухместные купе продавались по очень большому блату. Или за очень большие деньги. Поскольку особым блатом слегка нелюдимый Йон так и не обзавелся, он, не теряя времени, обратился к пронырливому долговязому парню, юлой вертевшемуся около окошка железнодорожной кассы:

— Нужен один билет на Стрелу.

— Можно поискать…

— И обязательно в двухместное купе.

Долговязый оказался несколько ошарашенным столь высоким запросом клиента:

— Но это недешево…

— Надеюсь, не дороже денег.

Парень хмыкнул, внимательно осмотрел Йона и сделал знак рябой кассирше, после чего по-хозяйски зашел к ней в кассу. Окошко захлопнулось и на нем воцарилась табличка:

Не требовалось сверхъестественной сообразительности, чтобы уяснить вопиющую подробность происходящего — долговязый с рябой работают на лапу:

(— ну и времена пошли, ничего не боятся, встал бы Сталин или хотя бы Андропов из могилы!)

Эта мысль изрядно позабавила Йона и, пока он обдумывал, что сделают восставшие из ада со спекулянтом, тот успел вернуться — живой и невредимый. С заговорщическим видом он прошептал:

— Сто долларов. Меньше не можем, итак почти даром. Будем снимать бронь Моссовета. Возможен скандал. И за второй билет в купе — тоже сто долларов.

— Но мне нужен один.

— В двухместные продаем только парные.

Йон согласился, заплатил чтобы никто не видел и получил свои билеты.

Спрятав добычу в карман, он заспешил прочь из здания вокзала, атакуемый по дороге многочисленными нищими, попрошайками и цыганами.

— Милок, дай погадаю на счастье…