Шутки в сторону!, стр. 45

Когда стало темнеть, они довольно плотно перекусили – Ричард, как всегда, хорошо подготовился к дороге, в его рюкзаке ждали своего часа запасы еды и питья, а Лорен нашла в боковом кармане шоколадный батончик.

Подкрепившись, они стали готовиться к ночлегу. Лорен вытащила из кармана рюкзака две простыни из герметичной фольги. Одну она постелила на траву, а второй они с Ричардом укрылись, подоткнув простыню со всех сторон, чтобы удержать тепло. Под голову они положили рюкзаки, Лорен снова крепко прижалась к Ричарду и почувствовала себя очень уютно.

– Можно мне задать тебе вопрос? – спросила она.

– В моем лице ты имеешь самую внимательную аудиторию и можешь спрашивать о чем угодно, потому что убежать я все равно не смогу.

Почему ты снова не женился? У тебя даже нет подружки. Ведь в магазин постоянно приходят одинокие женщины, неужели ни одна из них тебе не понравилась?

Ричард вспомнил свою жизнь после ухода Синди. Да, в его магазине постоянно появлялись симпатичные покупательницы всех возрастов. Многих он сопровождал на горных прогулках. С некоторыми спал. Но никому не предлагал остаться.

– Наверное, из-за неудачного брака. Я не хотел повторять ошибок.

– Но их необязательно повторять. На ошибках можно научиться, чтобы не попасться в расставленные ловушки.

Ричард с нежностью посмотрел на нее. Для человека, испытавшего на себе немало ударов судьбы, Лорен была слишком наивна.

– Существуют ошибки, избежать которых не удается. Их видишь, только оглядываясь назад.

– Например? – не сдавалась Лорен.

– Например, можно влюбиться в неподходящего человека.

– Где же выход?

– Выход очень простой: не позволять себе ни в кого влюбляться.

Лорен пожала плечами:

– Но ведь можно влюбиться в человека, даже не успев понять этого. Тогда что-либо предпринимать будет поздно.

Ричард не ответил: Лорен попала в самую точку. Он думал о ней, а Лорен думала о матери. Оба с надеждой смотрели в будущее.

Они лежали в сгустившейся темноте, глядя на звезды. Туман рассеялся, и небо было черным и бесконечным.

– Почему у тебя нет детей? – спросила Лорен, осмелев от их близости.

Ричард долго молчал, и она даже подумала, что он заснул. Но он просто взвешивал свой ответ, тщательно подбирая слова:

– Синди не могла их иметь – или говорила, что не может. И потом, ее устраивала наша жизнь. Ей нравилось работать в магазине и ходить на дальние прогулки. В конце концов, она даже полюбила зиму. Целыми неделями она строила планы расширения фирмы, обдумывала какие-то сумасшедшие проекты. Ей это нравилось, а у меня было время для себя. Когда же оказалось, что нам обоим нужно нечто большее, чем удобное сосуществование, было слишком поздно.

– А ты хотел детей? – спросила Лорен.

– Да, – коротко сказал Ричард и, помолчав, добавил уже мягче: – Но не получить того, чего хочешь, – не трагедия.

– А что же тогда считать трагедией? – недоверчиво поинтересовалась Лорен.

– Всю жизнь получать то, что тебе не нужно. Значит, ты лишаешь кого-то другого его заслуженной доли счастья. Напрасная трата возможностей – вот в чем трагедия.

– Я знаю, – с горечью призналась Лорен. – Сейчас моя мама напрасно тратит на меня свое время, хотя мне это не нужно – я хотела ее внимания тридцать лет назад. Для нас обеих это трагедия. У моей мамы вообще была нелегкая жизнь. Мой отец умер, едва научившись жить достойно, быть мужем и отцом.

Ричард крепче обнял ее:

– А ты, Лорен? Ты хотела бы иметь детей? Теперь настала ее очередь взвешивать свой ответ, тщательно подбирая слова. Можно было бы отделаться общей фразой о том, как важна для нее карьера и что она пока не встретила достойного кандидата в отцы ребенка. Но темнота ночи и сияние звезд словно оберегали ее от общих фраз. Поэтому она сказала правду:

– Больше всего на свете. А теперь ты спросишь, почему же в таком случае я не родила ребенка…

– Я не собирался спрашивать об этом. Ты вольна сама расставить приоритеты в своей жизни, но человек предполагает, а бог располагает.

Именно так Лорен намеревалась ответить, если бы Ричард все же задал такой вопрос. С этого момента что-то неуловимо изменилось между ними. Словно они поцеловались.

– Хочешь, рассмешу тебя? – спросил Ричард после долгой паузы.

– Если тебе удастся рассмешить меня, когда у тебя сломана нога, а я превращаюсь в ледышку, это будет настоящим подвигом.

Ричард показал на скопление звезд на западе:

– Видишь это созвездие?

Лорен посмотрела в направлении его руки.

– Да.

– Знаешь, что это?

– Большая Медведица? – неуверенно предположила она, назвав единственное созвездие, о котором слышала.

Ричард повернул к ней лицо. Между ними было не больше нескольких дюймов.

– Это Рыбы, – тихо произнес он.

Лорен на миг показалось, что сейчас он ее поцелует. Потом до нее дошел смысл его шутки.

– Надо же, Рыбы! – засмеялась она и, все еще улыбаясь, погрузилась в сладкий сон, положив голову на плечо Ричарда. Он некоторое время смотрел на нее с грустью и надеждой, пока не заснул сам.

Глава 16

Иззи приехала в Тендейл в понедельник. Ее такси остановилось возле магазина в тот момент, когда Лорен и Ричард выходили из машины «Скорой помощи», доставившей их домой.

– О боже, Лорен, что произошло? – воскликнула Иззи.

– Я в порядке. Еще не совсем оттаяла, но в целом ничего. Иззи, познакомься, это Ричард Трент, наш клиент.

Ричард с трудом передвигался на костылях. Нога его была туго забинтована, но, к счастью, перелома не обнаружилось.

– Извините, не смогу пожать вам руку. Рад вас видеть.

– Что у вас с ногой? – спросила Иззи, а про себя подумала: почему Лорен не сказала о том, что у них такой обаятельный клиент?

– Длинная история. Я смогу ее рассказать, только напившись горячего чая.

Они подкрепились в пабе чаем с вожделенными пирогами, о которых так мечтала накануне Лорен, и Ричард посвятил Иззи в подробности горного происшествия.

– Значит, вы провели вместе ночь в горах? Как романтично! – Иззи решала про себя, есть ли у Криса надежда удержать Лорен.

Герои романтичной истории покраснели.

– Ты не права, – возразила Лорен. – Когда находишься на грани обморожения, становится не до романтики. Правда, Ричард?

Он не был согласен, но молча кивнул. Иззи заметила разочарование в его глазах, которое он попытался скрыть. Но Иззи нельзя было обмануть. Она сразу поняла, что он влюблен, а Лорен даже не догадывается о его чувствах.

Позже, когда они с Лорен готовились ко сну в пристройке, которую им предстояло делить, Иззи ненароком коснулась интересующей ее темы.

– Он очень привлекателен, ты не находишь?

– Кто?

Лорен так искренне не поняла, о ком речь, что Иззи широко распахнула глаза, поражаясь ее толстокожести.

– Конечно, Ричард!

– Ах, Ричард? Да, вполне. – Лорен сосредоточенно накладывала на лицо толстый слой увлажняющего крема, пытаясь хоть немного успокоить обветренную и раздраженную кожу.

– Удивительно, что ты не сказала мне об этом, – гнула свое Иззи. – Ты говорила о его магазинах, о машине, о выжившей из ума тетке Джоан, но и словом не обмолвилась о том, что он красив, как Харрисон Форд.

Лорен повернулась к ней:

– Ты о чем? Какой еще Харрисон Форд? Да Ричарду за пятьдесят.

– А Форду пятьдесят восемь.

– Не может быть! – изумилась Лорен. – А мне он всегда казался молодым…

Лорен была обескуражена. Они обожала старые фильмы и привыкла считать любимых актеров вечно молодыми. Надо сказать, что и глядя на себя в зеркало, она все еще видела двадцатилетнюю девушку. Лорен словно остановила стрелку внутренних часов до того дня, когда она добьется всего, о чем мечтала, и лишь тогда оглянется на прожитые годы.

Но если признать, что Харрисону Форду пятьдесят восемь лет, то приходилось смириться с тем, что ей самой тридцать семь. Ей тридцать семь, а она еще не совершила ничего, чем обычно гордятся в столь зрелом возрасте: не родила детей, не посадила дерево, не купила мебель в рассрочку на пять лет. Словом, ничего, что олицетворяет уверенность в стабильном будущем. Что же она успела за эти годы? Имеет ли право быть довольной собой?