Жизнь прекрасна, стр. 10
Она знала, что там и было это “наверху”, куда только что ее отправлял банковский служащий. Мурашки снова побежали по коже.
Эта женщина.
Тесc ясно представила себе Элен Минстер. От мыслей об этой женщине она невольно начинала чувствовать себя в опасности. Суровая Элен Минстер не одобряла никчемную, по ее мнению, Тесc. Она считала ее даже больше чем просто никчемной. Тесc для нее была девочкой из неблагополучной части города, пытающейся подцепить ее сына ради денег, чего она, мать, просто не могла допустить. В ее властных глазах дочь бедного мастера была недостаточно хороша для Дилана. И поскольку Элен Минстер так думала и говорила, Тесc этому верила. Долгое-долгое время.
Вдруг дверь офиса на втором этаже отворилась, и женщина средних лет вышла на площадку. Тесc узнала старшую сестру Дилана. Она постучалась в соседний офис. Дверь открылась, и Тесc увидела Элен Минстер.
Невольно она пригнула голову, чтобы спрятать лицо. Надо уходить из банка, немедленно. Незаметно делать шаг за шагом, пока не окажешься на улице. Но ноги, казалось, парализовало.
Все, о чем она сейчас думала, неподвижно стоя на мраморном полу, словно была приклеена к нему, – это об огромной сумме денег, которая лежала в банке Элен Минстер долгие годы. На что были обменены эти деньги? Если она не ошибается в своих предположениях, то получалось, что ее просто купили. Беспомощно Тесc посмотрела наверх.
Элен каким-то шестым чувством уловила на себе взгляд, прервала разговор и повернула голову в сторону лестницы. Она пробежалась глазами по разбросанной внизу толпе служащих и остановилась на Тесc.
Тесc быстро отвернула лицо и уткнулась глазами в пол.
Никчемная. Обидные слова крутились в голове. Даже меньше чем никчемная.
Яростная злость охватила ее с ног до головы. Как посмела эта женщина так унизить ее?
Да, она родилась и выросла в бедном районе. Но многие достойные уважения люди прошли через бедность. Да, она дочь мастерового. Но ее отец…
Ее мысли споткнулись о воспоминание об отце. Ее отец не был честным, не был достойным уважения. Она почувствовала, как задрожал подбородок. Боже, нужно срочно уходить отсюда.
Но она опять не сдвинулась с места. В конце концов, она не сделала ничего плохого, просто оказалась жертвой обстоятельств. Кроме того, она уже не серая мышка, не запуганный подросток, а взрослая образованная женщина, способная разгадать тайну, в которую мать Дилана, вероятно, в какой-то степени была замешана.
Ее плечи расправились, спина выпрямилась. Тесc подняла подбородок и посмотрела Элен прямо в глаза.
Я здесь! – хотелось ей крикнуть. Я вернулась. И я не уеду, пока не расскажу моей дочери правду.
Но она не сделала этого. Скандалы были не в ее характере. Она просто еще немного постояла, глядя на пожилую даму, которая, в свою очередь, тоже внимательно смотрела на нее, словно никак не могла что-то понять или вспомнить. Потом Тесc открыла дверь и ступила на залитый ярким утренним солнцем асфальт.
Глава 5
Повернув за угол одноэтажного кирпичного здания, всего в нескольких метрах от себя Тесc увидела его под большим тенистым деревом и в растерянности остановилась, сама толком не понимая почему. Наверное, ей просто нужно еще немного времени, чтобы как следует обдумать – что говорить, как себя вести.
Но тут же Тесc нахмурилась и пожала плечами. Кого ты обманываешь? – раздраженно спросила она саму себя. Ты остановилась, чтобы примитивно и откровенно пожирать его глазами, следя за каждым движением красивого тела.
Он склонился над открытым капотом какой-то старенькой машины, копаясь в двигателе. Хлопковая рубашка обтягивала широкие плечи, старые потертые джинсы очерчивали сильные и упругие ноги. Если бы Дилан мог видеть ее сейчас, то он прочитал бы в ее глазах восхищение.
Тесc прижала пальцы к губам, словно заглушая восторг, рвущийся из груди.
– Привет, – протяжно окликнула она.
Листопад делал осенний воздух, и без того чистый и свежий, каким-то особенно прозрачным. И хотя под ногами уже образовался толстый желто-красный ковер, листья на деревьях были еще зелеными. Солнечный свет пробивался между ними, придавая блестящим черным волосам Дилана каштановый оттенок. Страшное волнение охватило ее, когда он обернулся, скользнув по ней взглядом изумрудных глаз. Тесc еле сдерживала разрывавший ее изнутри нервный смех, от сильного напряжения у нее кружилась голова, как от морской качки.
– Тесc.
На его лице не было даже намека на улыбку. Пальцы у Тесc сжались в кулаки. Ее чувственные воспоминания о Дилане очень мешали ей противостоять сильному физическому притяжению, которого она не должна испытывать.
Когда она поняла, что ее имя было единственным, чего она удостоилась от него в знак приветствия, и ждать больше нечего, плечи у нее опустились.
– Что мне еще сказать, чтобы убедить тебя? – спросила Тесc быстро, решив не тянуть резину и разобраться с проблемами прямо здесь и прямо сейчас.
Он поднял брови.
– Убедить меня?
– Да, что мне сделать, чтобы ты поверил, что я не бессердечная преступница? Что я не делала ничего такого, в чем ты меня обвиняешь?
Дилан некоторое время не отвечал. Он внимательно высматривал какие-то инструменты в металлическом ящике. Достав наконец необходимые, он сел на расчищенное место прямо возле машины. Тесc продолжала молчать, неподвижно стоя в ожидании ответа.
В конце концов он взглянул на нее.
– Я не знаю, Тесc. Не думаю, что ты убедишь меня, что бы ты ни сказала или сделала.
Сердце Тесc больно кольнуло, но она промолчала.
– Но я думал о нашем вчерашнем разговоре. О наших…, разногласиях. Можно продолжить его сейчас. Однако мы не будем говорить о тебе и обо мне. Мы будем говорить о главном – об Эрин.
Тесc внимательно смотрела на него. Он говорил как зрелый, мудрый человек. И самое трудное, что ей предстоит, – это понять, честен ли он с ней, или это просто дымовая завеса, чтобы скрыть правду о том, как их дочь оказалась в Сосновой Роще.
Впрочем, сейчас Эрин действительно самое важное для нее, остальное может подождать. У нее достаточно времени, чтобы раскрыть карты.
– Ты прав. Поговорим об Эрин. Ты сказал ей? О том, кто я?
Дилан и глазом не моргнул.
– Да, я сказал ей.
– Как она отреагировала?
Мимолетные, непонятные эмоции отразились у него на лице. Что это? Злоба? Беспокойство?
– Ну, – торопила она, – что она сказала?
Он расправил плечи.
– Эрин – смышленый ребенок. Ее любопытство нормально.
Наигранный стоицизм в его тоне не скрыл его уязвимости. Тесc почувствовала, как уходит напряжение. Значит, он ощущает угрозу от ее присутствия.
– У меня нет намерения вставать между тобой и Эрин, – сказала она быстро.
– А этого никогда и не случится. В его голосе, в неподвижных плечах, в прищуренных глазах был явный вызов. Она могла принять его или попытаться успокоить страх Дилана, который пробивался сквозь резкий тон и непримиримый взгляд зеленых глаз. Тесc выбрала второе. Она одарила его легкой улыбкой.
– Наши мнения совпадают. – Ее улыбка служила подтверждением. – Это хорошо, ты не находишь?
Дилан сразу же сообразил, что она предлагает ему оливковую ветвь. Он отвел взгляд почти стыдливо, затем снова взглянул на нее и только спустя минуту или две медленно и чуть ли не робко подтвердил свое согласие.
– Эрин не может дождаться встречи с тобой. Она хочет увидеть тебя так сильно, что пыталась уговорить меня разрешить ей не ходить в школу сегодня.
Она задохнулась от радости.
– Серьезно?
– Ага, – подтвердил он. – Она жаловалась на тошноту, хотя я знаю, что это от волнения из-за встречи с тобой. Я сказал ей, что она не может пропустить занятия в школе и что ты сможешь поговорить с ней только днем. После школы.
Ее дочь хотела прогулять школу из-за встречи с ней! Тесc почувствовала приятное головокружение. Немного помолчав, она спросила: